Остервенело доставала свои старые вещи и швыряла их в чемодан.

– Открой, умоляю, открой, – расплакалась моя маленькая Септа, доведя меня до агонии сердечной боли.

Я должна переступить через обиду и попрощаться с детьми. Они ни в чем не виноваты. Я никогда не перестану их любить, всегда будет душа болеть за каждого.

Стащила с вешалки черную мантию, накинула на плечи и завязала тесемки на шее. Захлопнула чемодан, подтащила его к выходу и отомкнула дверь.

Дети ворвались в комнату, словно торнадо. Септа вцепилась в полог мантии ручонками и посмотрела на меня снизу вверх заплаканными глазками. Я погладила ее по волосам, закусив губу, чтобы не разрыдаться.

Сезар обнял меня сзади, не решаясь посмотреть в глаза, а Сибилла застыла передо мной с виноватым видом и опущенным взглядом.

– Отец сказал, что это временно. Мы немного потерпим и сохраним величие рода Дер-Аберкон, – произнесла она тихо, не решившись на меня взглянуть. – Ты поживешь в столичном доме, а потом вернешься к нам обратно.

Я не сумела сдержать ухмылки. Хорошо же он детям мозги промыл, если они считают такой исход нашего брака нормальным. Мои чувства никого в этом доме больше не волнуют.

– Муж меня предал, Сибилла. Привел в дом беременную любовницу и хочет, чтобы я смирилась. Переждала, как собака под дверью хозяина, – дети не знают, чем я пожертвовала, чтобы стать женой Даркара, а им матерью. Проклятие действует, ведь мой магический ковен не прощает женщин, раздаривающих свою силу ненавистным драконам. Маги строги в запретах и беспощадны в проклятиях.

– Прости его, мам, ведь это во благо, правда, – впервые за десять лет она назвала меня матерью, чем совершенно обезоружила. Прилив теплых чувств к старшей дочери столкнулся с великой обидой на Даркара и меня едва не разорвало на куски от испытанных эмоций. Если мое сердце сегодня не остановится, случится чудо. Казалось, какая-то часть меня уже умерла.

– Нет во мне столько сил, милая, – обняла я Сибиллу и поцеловала в макушку. – Принцесса, ты только не грусти, – прижала к себе крепче малютку и повернулась к Сезару. – Мой мальчик, – прижались мы друг к другу лбами и на миг зажмурились – наше излюбленное прощание. – Не бросай, у тебя хорошо получается, – шепнула, намекая на его увлечение литературой. – Я буду вас любить до конца своих дней. Всегда помните об этом, – раскинула руки и обняла всех троих, задыхаясь от боли в груди. – Не ходите за мной. Я подпишу необходимые документы и уйду, – усилием неимоверной воли оторвалась от детей и мельком взглянула на золотой браслет, что остался лежать на малахитовой шкатулке, как символ того, чего я больше не хотела носить. Символ ложной любви, красоты и обмана.

Когда я взяла чемодан и вышла в коридор, то оглянулась, молча прощаясь с личными покоями. Теперь комната казалась чужой, пустой и было не жаль с ней расстаться.

Медленно ступая по каменному полу, я разглядывала картины с изображением драконов на стенах. Все их заказывала у столичного художника, щепетильно подбирая цветовую гамму под интерьер, чтобы смотрелись, как живые. Заботилась о красоте дома, ведь в нем часто проходили приемы высокопоставленных особ.

Вскоре остановилась напротив двери кабинета, увенчанной нашим свадебным портретом. На нем я была юная и наивная, по уши влюбленная девчонка. Могла ли я тогда представить, что спустя десять лет…

Не выдержала, закрыла рот рукой, чтобы не закричать от досады, когда услышала голоса за приоткрытой дверью. Толкнула ее вперед и вошла.

– Мириам! – отстранился Даркар от беременной граяны, а та ничуть не смутилась. Вальяжно расселась в кресле и надменно на меня посмотрела. Начала самодовольно поглаживать выдающийся живот и откровенно глумиться над моим горем. – Я же сказал, завтра все подпишем и экипаж отвезет тебя в родные земли, – незаметно подмигнул мне муж. Конечно, для этой вертихвостки он придумал еще одну ложь. Она ничего не знает о планах Даркара отделаться от граяны после ритуала. Вот и сидит эта Юна на моем привычном месте, уже чувствуя себя здесь хозяйкой. Очередная дура!

Я собрала последние моральные силы в кулак и пошла по красному ковру прямиком к рабочему столу. Села на гостевой стул, пододвинула чернильницу, подцепила пальцами перо и посмотрела дракону в глаза.

– Не вижу смысла тянуть время. Я сейчас все подпишу и уйду. Вещи собраны. Я готова, – на сей раз перед предателем мой голос не дрогнул, что удивило не только меня, но и самого Даркара. Его черные брови взметнулись и на лице прочиталось недоумение.

Он взглянул на старый чемодан, что одиноко стоял на пороге кабинета, не позволяя двери плотно закрыться. Из окна подул прохладный ветерок и обдал мое лицо, заставляя вдохнуть воздух полной грудью.

Вместо того, чтобы с радостью подсунуть мне соглашение о расторжении брака, Даркар зазвонил в колокольчик, вызывая дворецкого.

– Хесус, проводи Юну в ее покои, – распорядился дварг и кивнул в сторону выхода.

– Да, господин, – поманил прислужник новую леди Дер-Аберкон за собой.

Она нехотя поднялась с кресла, придерживая рукой поясницу. Видно было, что девушка находится на таком сроке, что уже сложно долго ходить.

– Признаться, – остановилась она у