— Или я ничего не говорил?

— Говорил, — согласилась девушка с ним. — И слово «риани» я уже слышала. Но тогда или нет, ответить не могу. Там было очень эмоционально критическое состояние. Я практически не вслушивалась в твой полубессознательный бред. Поэтому совершенно не помню того, что было тобой произнесено, — она пожала плечами, разведя руки в стороны и посмотрела на наследника виноватыми глазами. — Тер Драг мне уже поведал содержание этой вашей запрещенной книжки.

— Вот так королевские тайны становятся достоянием общественности. А я столько на это времени потерял! Да еще и с любимой пришлось расстаться, — мужчина шутливо погрозил призраку пальцем.

— Ваша светлость, — рассмеялся библиотекарь, — но вы же пришли вдвоем, чтобы найти ответ на этот вопрос. Поэтому я позволил себе сделать допущение, что данная тайна непосредственно касается этой милой особы.

Эвка сдавленно хихикнула в кулак. Рихарду она позволяла называть себя малышкой, хотя с этим прозвищем две трети мужского населения Иррейской академии магии были бы точно не согласны. И сейчас по прихоти умного привидения она стала милой особой. Правда возражающих в округе видно не было. Она посмотрела на любимого и уже совершенно другим тоном спросила:

— Что будем делать?

— Ты там была одна или Ганс находился рядом?

— Какое-то время он был на другой стороне висячей тропы. Но потом подошел близко. Только я не помню, в какой момент это произошло, — девушке было очень жаль, но она действительно не помнила нюансов. Слишком сильным было ее волнение и переживание за жизнь тера.

— Придется пытать, — притворно вздохнул Рих.

— Кого пытать? — девушка испуганно округлила глаза.

— Кого-кого, Ганса Роттенберга.

— Не надо его пытать. Возможно, он и так что-то вспомнит полезное для нас! — горячо возразила девушка.

— О, и если кто-то рискнет обидеть добропорядочного отца четверых детей, то ему придется иметь дело с тирой Роттенберг. А это чревато последствиями! — улыбка призрака снова выползла за пределы щек.

— Тогда придется ее чем-нибудь задобрить! — вздохнул Рихард. А затем развернулся к Эвке и с улыбкой спросил:

— Что моя любимая девочка грустит? У нас появилась реальная надежда, что мы не только сможем пожениться, но и наплодить огромную кучу маленьких дракончиков!

— Слушай, а как так получилось, что твоя мать тебя родила, но при этом осталась жива? — Эвка задала вопрос, который ее очень давно мучил. — Или она риани твоего отца?

— Этого мы уже никогда не узнаем. Был бы папа жив, можно было бы хоть что-то прояснить. А так простое сотрясание воздуха, — фон Эйтман как-то сразу сник и погрустнел. — Хотя объяснение простое: никто из них полноценным драконом не был. Отец считался вообще обычным магом. Поэтому проклятье на них не распространилось. И я родился не драконом, а так, недоделанной рептилией. И лишь твоя близость и, как ни странно, моя ревность, что-то перевернули в моей душе, возвращая зверя в тело.

— Вы обернулись? — заинтересованно уточнил библиотекарь.

— Почти полностью, — согласился с ним Рихард. — Единственное, я так и не получил крылья. А так бы хотелось прокатить любимую девушку над Вечным лесом!

— Поверь, я совсем не горю желанием на него повторно смотреть! Даже только сверху! — рассмеялась Эвка. — Меня намного больше волнует, как к нам на свадьбу попадет моя бабуля.

— Значит, придется учиться летать вне зависимости от того, обрету я крылья или нет! — заверил ее фон Эйтман.

Молодые люди тепло попрощались с тером Драгом, пообещав его обязательно пригласить на свадьбу. Проказник наследник престола мечтательно закатил глаза, рассказывая, как призрак эпично может появиться из-под кресла теры Энн.

— Боюсь, в этом случае я могу получить ложкой по лбу от теры Розы Аурум! — включился в их игру библиотекарь. — И хотя для меня это не больно и не критично, остальных гостей можем сильно испугать.

На этом они и порешили. Впереди предстоял разговор об Аурумах с терой Петролией и очень серьезный разговор, как бы шутливо они не представляли его, с Гансом Роттенбергом.

Глава 31

— Тера Петролия, — именно Эвка начала тот непростой разговор. — Я хотела бы поговорить с вами о моей бабуле.

— Бабуле? — изумление появилось на лице правительницы. — Я нисколько не сомневаюсь, что она достойная женщина. Только мы с ней не знакомы и представлены друг другу не были.

Эвка хмыкнула про себя: еще бы, простую тиру и королеву вряд ли можно представить друг другу как простых женщин. Хотя с Петролией случиться может всякое. Познакомилась же с ней Эванджелина в эконом-классе поезда. Только у девушки уже успело возникнуть стойкое ощущение, что та встреча была всего лишь одним шагом какой-то непонятной многоходовки, придуманной дамами рода фон Эйтман.

— Так, о чем ты хотела поговорить? — королева вывела ее из задумчивого состояния.

— Мама, понимаешь, — наследник вступил в беседу, придя любимой на помощь, — внешне этого не скажешь, но у них идентичная аура с нашей Розой. Я вот подумал, а не являются ли теры Аурум родителями моей невесты. Тем более что родителей она не помнит, да и не видела никогда в сознательном возрасте.

— Даже так⁈ — ухоженная королевская бровь изящно выгнулась. — А что тебе о родителях рассказывала бабушка?

— Она ничего мне про них не говорила, просто всегда отмахивалась, — Эвка покраснела от смущения. Еще ни перед кем и никогда она не открывала эту сторону своей души. — Я считала, что мои родители банальные алкоголики и бродяги, что они просто не заслуживают внимания. Этим и объясняла то тяжелое материальное положение, в котором мы всегда с бабушкой пребывали. И лишь совсем недавно я узнала, что она не жаловала моего отца за то, что он увел мою маму в неизвестном направлении. А прежде та успела родить меня, чтобы оставить на руках у бабули.

— Что ты еще про них знаешь? Хоть какие-то приметы?

— Бабушка говорила, что его фамилия как-то связана с золотом.

— Поэтому ты решила, что Аурум твоя родня?

Эвка покраснела. Ей показалось, что ее обвиняют в том, что она пытается присвоить себе высокородных родителей. И потом вдруг неожиданно