– Снова отступаем? – спросил Доргуш, вырвав меня из раздумий. Твердолобый боевик высокого ранга с широким мечом на оголённом плече. Ему никакие морозы не страшны, хотя кровавую жару вокруг Полога трудно назвать зимой. – До Крайна рукой подать, там женщины и дети, – глухо сетовал воин. – Старики и немощные. Криши сотрут их в порошок, ли-тэ…

– Эвакуируйте город, – бросил я короткий приказ. – И собирай отряд в наступление. У нас минут тридцать до столкновения.

– Понял. – Вояка коротко склонил передо мной голову и, громыхая тяжёлыми сапогами, побежал в сторону лагеря.

Возле меня остались одинокие группки магов, которым удалось уцелеть и хоть немного передохнуть. Они тоже поглядывали на горизонт, и в их взглядах читалась обречённая решительность.

Ветер здесь особенно колкий, грудь холодит до костей, а воздух плотный, с запахом мертвечины и горелой плоти. Не надышаться. Не распахнуть плечи и не почувствовать, что достаточно свободы. Всегда мало. А когда смотришь в небо, желая утонуть в бездонной синеве, погружаешься в клубящийся морок, что изредка пробивали разрывы магических молний – это значит, что граница расширяется, и скоро Полог станет максимально близко, а монстров в тысячу раз больше. Хорошо хоть, они не вылетают из тьмы, а выползают, иначе мы бы легли костьми на землю в первые дни блокады.

Тихо-то как в последние минуты перед боем. Умиротворённо. Даже птицы пролетают и чирикают, радуясь восходу лотта. В такие моменты я вспоминал её. Юную, упорную и недоступную. Мою Мэйлиссу. Темноволосого ангела с голубыми глазами, острую на язычок и страстную по натуре. Знаю, что отпустил девушку, не объяснившись, жестоко обрезал ей крылья надежды, негласно разорвал наши отношения, но она поймёт, когда выживет и спасёт мир. Я верю в это. В ней сокрыта невероятная сила. Такая, что не снилась Квинте и многим архимагам Криты и Имана.

И Мэй больше не требовала от меня объяснений, не искала встреч, не делала глупостей. Будто отпустила нас. Это даже радовало, хотя и стягивало грудь болью тоски.

Эрика каждый день передавала нам с Эверисом новости из мира. Часть писем паренёк не озвучивал, ссылаясь на личное, а большинство читал вслух. Жизнь в столице текла своим чередом, но напряжение чувствовали все жители, магогазеты пестрели жуткими заголовками, люди без магии собирались в группы и сутками молились Нэйше, но сомневаюсь, что богиня их слышала, потому что монстров не становилось меньше. Подготовку боевых магов в академии ускорили, уплотнили расписания и увеличили часы учёбы. Всё как и обещала Ренц. Она тоже по возможности отчитывалась и по моей просьбе незаметно присматривала за Мэй. Рассказывала, что моя подопечная учится очень прилежно и пока лидирует по всем занятиям. Из библиотеки не выходит до глубокой ночи, много читает, в склоки и споры адептов не влезает, обычно держится в стороне.

Я искренне радовался за мою волчицу, принимал её успехи, как свои. Поглаживал обручающий браслет, впитывал кожей его нежное тепло, удивлённо рассматривал частое мерцание, не задаваясь вопросами, почему так происходит – всё равно у нас с Мэй нет будущего. Я всячески давил злость на себя за опрометчивое решение привязать к себе ис-тэ Согу, но тьма потихоньку жрала душу и заставляла чувствовать себя полным ничтожеством.

Кто же знал, что её отец такой глупец? А ещё мэр города и альфа клана. Но я не лучше, сделал для девчонки ещё хуже. Занёс топор над её головой. Почему не проверил её посвящение, ума не приложу! Чувствовал ведь, что что-то не так, но доверился импульсу. Мэй стала моей добровольно, браслет мягко вплёлся в её эссаху, и это было сродни дикому и неудержимому счастью, которое разбилось, стоило нам сблизиться… и понять, как я ошибся. Жестоко. Неоправданно.

Мэй же не передала за долгие дни ни одной весточки, будто забыла о нас, но её сила всегда была рядом, под сердцем, не давала мне истратить себя до дна. На третью неделю кровопролитной бойни я согласился приоткрыть печать и питаться от невесты. Не для себя, а для того, чтобы защитить молодых воинов, которые каждый день выходили на поле битвы. И, считая потери, я понял, что не могу сдаться. Не сейчас.

Мэйлисса с Эри так и не смогли найти способ отвязать мёртвую пару, а это значит, что у моей девочки почти не осталось времени. И как бы ни упирался малец, как бы ни уговаривал меня не разрывать обручение, я знал, что точно нужно для спасения ис-тэ.

Я сжал меч в руке и, болезненно поморщившись от кровавых мозолей на ладони, глубоко вдохнул горький воздух. На небе впервые за много дней появился край лотта, горячие лучи прорвались сквозь сизо-лиловое облако пыли и скользнули по лицу, будто приласкали. Словно тонкие пальчики Мэй коснулись скулы, перебежали по щеке и вплелись в волосы.

Хороший день, чтобы умереть.

– Куда собрались, ли-тэ? Без меня? – Привычной тенью рядом вырос Эверис, сверкнул карим глазом. Другой вечно прикрывался чёрной сетью волос, но я уже давно заметил, что у паренька вторая радужка голубая. Редкое явление в нашем мире.

– Тебе же ногу только зашили, чего вылез? – усмехнулся я и обратил взгляд в сторону надвигающейся мутной бури.

– Жить без вас не могу, ректор, – засмеялся чернявый, игриво подмигивая и, прихрамывая на больную ногу, встал со мной плечом к плечу. – Или есть сомнения? Вы же мне как отец, а папку я буду защищать с особым рвением.

Попытки Эвера меня оберегать смешили. Я добровольно нечисти не сдамся, но если буду падать, то паду достойно и освобожу Мэй от обручения. Не думаю, что она успела слишком ко мне привязаться. Да и за несколько месяцев девушка ни разу не попыталась написать по личной связи. Обиделась за тот вынужденный сон или решила, что так правильно… Я не стал разбираться.

Ночью, до бойни, я долго метался по кровати, дёргал браслет и заставлял себя не касаться мерцающей точки вызова моей девочки. Ей будет больнее, а я не смогу быть сильнее. Пусть так всё и остаётся. Она там, я здесь. Мы разделены километрами мрака, тоннами ледяного покрова и порывистыми потоками лютого ветра. Я не забыл, что надо мной всё ещё висит