Я вернулся через час. Не мог не вернуться, как ни пытался убедить себя, что нужно дать ей время, пространство и покой.

Пленные маги были надёжно заперты в подземелье под тройной охраной — Грок лично проследил, чтобы к каждой камере приставили по два стража. Замок я осмотрел лично, прошёл по всем повреждённым участкам. Ничего критичного, пара башен со сколами, западная стена с трещиной, которую можно залатать за пару дней. Крыша над оружейной провалилась, но это дело времени. Демоны получили приказы, разошлись по постам, начали разбирать завалы и готовить материалы для восстановления.

Всё было под контролем. Всё шло по плану.

Но я не мог перестать думать о ней.

О том, как она стояла у окна, управляя армией мёртвых. О том, как её глаза светились холодным огнём некромантии. О том, как она пришла ко мне, несмотря ни на что, чтобы помочь.

Она пришла.

И я не мог не вернуться к ней.

Я поднялся в западное крыло. Коридоры были тихими, пустынными. Слуги разошлись, демоны на постах. Только тихое потрескивание факелов на стенах нарушало тишину.

Я остановился перед дверью её покоев. Постучал негромко, чтобы не разбудить, если она спит. Никакого ответа. Тишина.

Осторожно приоткрыл дверь, заглянул внутрь.

Она спала.

Лежала на кровати, свернувшись калачиком под одеялом. Яспер дремал у её ног, свернувшись пушистым клубком, хвост обмотан вокруг тела. Огонь в камине тихо потрескивал, отбрасывая мягкие тени на стены. Воздух был тёплым, уютным, пах лавандой от постельного белья.

Я тихо вошёл, стараясь не шуметь, и прикрыл дверь за собой. Подошёл к кровати.

Ангелина лежала на боку, подтянув колени к груди. Одна рука под щекой, другая протянута вперёд, пальцы слегка сжаты, словно во сне она за что-то держалась. Волосы рассыпались по подушке тёмным облаком. Дышала ровно, глубоко, спокойно.

На её лице не было напряжения, которое я видел днём. Не было гнева, обиды, настороженности. Только покой. Она выглядела… мирной. Юной. Беззащитной.

Что-то сжалось в груди.

Я присел в кресло у кровати. Просто сидел и смотрел на неё, не в силах оторвать взгляд.

Сколько прошло? Час? Два? Я потерял счёт времени. Огонь в камине погас почти до углей, и я встал, подбросил пару поленьев, чтобы в комнате не стало холодно. Пламя вспыхнуло, осветив комнату более ярким светом.

Вернулся в кресло. Смотрел, как она спит. Как её грудь поднимается и опускается в такт дыханию. Как время от времени она морщит нос, будто что-то снится.

Несколько мгновений спустя она зашевелилась. Нахмурилась во сне, губы шевельнулись, что-то пробормотала неразборчиво. Звучало как… «нет» или «не надо». Потом вздохнула, успокоилась. Медленно открыла глаза.

Несколько секунд просто смотрела в пустоту, моргая, явно не понимая, где она и что происходит. Глаза были затуманены сном, взгляд расфокусирован. Потом зрачки сузились, она сфокусировалась и увидела меня.

Замерла. Уставилась на меня широко распахнутыми глазами.

— Каэлан? — прохрипела она, голос был сиплым, хриплым от сна.

— Здравствуй, — сказал я тихо, стараясь не напугать. — Как себя чувствуешь?

Она попыталась сесть, опираясь на локоть, и тут же поморщилась, застонав.

— Ох… — она схватилась за голову свободной рукой. — Как будто по мне проскакал табун лошадей. Потом он развернулся и проскакал ещё раз. Для верности. А потом топтался на месте, пока не убедился, что я мертва.

Несмотря на ситуацию, я усмехнулся.

— Истощение магией, — объяснил я. — Это нормально после того, что ты сделала. Поднять армию скелетов, управлять ими на таком расстоянии, поддерживать связь несколько часов подряд… для новичка это запредельная нагрузка. Удивительно, что ты вообще держалась так долго.

Она, наконец, села, тяжело опираясь на подушки. Провела рукой по лицу, отводя волосы со лба. Посмотрела на меня внимательно, оценивающе. Сон из глаз ушёл, сменившись настороженностью.

— Сколько я спала? — спросила она.

— Около двух часов. Может, чуть больше.

— Всего два часа? — она удивлённо моргнула. — Мне казалось, что прошла целая вечность.

— Это тоже от истощения, — кивнул я. — Время теряет обычные рамки. Два часа могут ощущаться как десять минут или как целый день.

Она кивнула, потом её взгляд стал острее, тревожнее.

— А битва? — спросила она быстро. — Что с магами? С замком? Были ли… потери?

— Битва закончена, — успокоил я её. — Полная победа. Двенадцать пленных магов сидят в подземелье под охраной. Замок устоял, повреждения есть, но ничего критичного — пара башен, стена, крыша над оружейной. Всё восстановим за неделю, может, две. Потери среди демонов минимальны — трое ранены, но уже лечатся. Среди людей в замке никто не пострадал.

Она облегчённо выдохнула, плечи расслабились.

— Хорошо. Это… хорошо.

Потом её взгляд снова стал жёстче. Она выпрямилась, скрестила руки на груди, и я увидел, как напряглась её челюсть.

— Нам нужно поговорить, — сказала она твёрдо, отчётливо, и в голосе прозвучала сталь.

Я знал, о чём будет разговор. Знал с того самого момента, как она вернулась и увидела пепелище на месте избушки. И знал, что откладывать его больше нельзя.

— Да, — согласился я, выпрямившись в кресле. — Нужно.

Яспер, который до этого тихо дремал, вдруг поднял голову. Зевнул, показав ряд острых зубов, и потянулся, выгибая спину. Посмотрел на нас обоих, прищурился.

— О-о-о, — протянул он с явным предвкушением. — Вот это будет интересно. Я чувствую, что сейчас полетят искры. Может, мне за попкорном сходить? Точнее, за колбасой. У меня там в погребах кое-что припрятано.

Он спрыгнул с кровати, приземлившись мягко на лапы, и неторопливо двинулся к двери, хвост трубой, походка самодовольная.

— Позови, если понадоблюсь для дачи свидетельских показаний! — бросил он через плечо и выскользнул за дверь.

Дверь закрылась за ним с тихим щелчком.

Мы остались одни. Тишина повисла в комнате, тяжёлая и напряжённая.

Ангелина смотрела на меня долго, не отрываясь, и в её глазах я читал целую бурю эмоций. Гнев — яркий, горячий, обжигающий. Обиду — глубокую, болезненную. Недоверие — холодное, настороженное. Но