И всё-таки новости она раздавала куда стремительнее пирожков. Ничего плохого этого, в общем-то, не было. Местное издательство Плуинга перестало работать ещё раньше, чем фонтан на торговой площади, так что новости приходилось передавать из уст в уста.

— Здравствуйте, Паола. Расскажите. Я пока ничего не успела услышать. Да и вообще сегодняшнее утро, как мне показалось, на удивление тихое…

Король Подземельных поднялся с законного места и неохотно дошёл до Паолы. Он отчего-то не питал к соседке особо тёплых чувств. Быть может, бедного пса одолевала мигрень, едва он различал голос Паолы. Или он просто не любил постоянное мельтешение перед глазами…

А вот Паола питала к Королю Подземельных нежную, почти материнскую любовь. Хоть и не называла его иначе, как…

— Миленький, миленький Бобби! — Паола потрепала пса за щеки, вздыбила шерсть на холке. — Потому и не слышали, Алеста, что вся живость этим утром сосредоточилась возле гостевого дома! Вчерашним вечером к Зене заявился гость — удивительно, как смог договориться на ночлег, с её-то несговорчивостью… Видимо, деваться было некуда, а к кому более гостеприимному не догадался постучаться. А сегодняшним утром… Алеста, поставьте лучше ведро на пол, уроните после того, что я скажу вам прямо сейчас! Напугаете этого славного мальчика.

Алеста ведро поставила. И даже сделала шаг в сторону Паолы, чтобы не упустить ни единого слова.

— Сегодняшним утром его нашли мёртвым, — призналась Паола заговорщицким тоном. — Открыл окно, да так и смёрз… А Зена открытое окно заметила утром, пошла ругаться. Заходит, а ругаться-то уже не с кем…

— Ужас какой, — только и сказала Алеста.

— Не волнуйтесь так! — Паола всплеснула руками. — Зена говорит, обычный пьяница был, он ей сразу не понравился. Но вы не хуже меня знаете, Алеста, что эта женщина слишком любит преувеличения.

— И что теперь будет? Начнут искать родственников… чтобы простились с этим беднягой?

Король Подземельных, уставший от ласки, вернулся на коврик. Скрестил передние лапы, опустил на них чудаковатую морду и тяжко вздохнул, будто и в самом деле печалился о судьбе случайного постояльца Зены.

— Вот тут и начинается самое интересное, — призналась Паола. Понизила тон, будто кто-то посторонний мог подслушать этот разговор, а потому Алесте пришлось сделать ещё один шаг ей навстречу, сократив расстояние до предела. — Соль в том, что никто не понимает, откуда этот юноша взялся… А он ведь молодой совсем, я же не сказала? Ваш, пожалуй, ровесник… Молодой и ухоженный, явно с достатком, зря Зена о нём так грубо. Я вам больше скажу, он ведь до гостевого дома на своём транспорте доехал! Разве пьяницам доступны такие привилегии? Что будет… Ждём заключение Джонти. Я видела его издалека, идёт весь, трясётся… Давненько у нас не происходило ничего подобного. Я расскажу вам о его выводах, как сама узнаю, хотите? Дождёмся заключения и будем решать. Его пока к Зене в погреб снесли. До весны он там точно протянет, в таком холоде даже крысы жить отказываются. Но лучше бы, конечно, всё это разрешилось раньше, чем придёт весна.

Завершив монолог, Паола поставила руки в бока, подняла голову.

— Я думаю, всё разрешится, — заметила Алеста. — Джонти свою работу всегда выполняет добропорядочно… Вы к себе, в лавку? Я с вами дойду, мне нужно до колодца.

Ведро вернулось обратно, в правую руку.

— Я бы тоже растерялась, скажи мне кто — а испеки-ка торт на сотню гостей с начинкой из свежих ягод! Да побыстрее, к вечеру. А у меня из запасов — только сушеные грибы, и муки осталось на десяток пирожков. Так что его можно понять.

Вообще, по профессии, Джонти был кем-то вроде констебля — то есть единственным хранителем порядка в Плуинге. Он разрешал мелкие стычки, среди которых: делёж одного гуся между двумя соседками, каждая из которых признает в гусе своего главного любимчика; или решение возникшего между пьяницами спора, когда они в слишком агрессивной манере философствуют на тему того, что было первично — материя или всё-таки мысль.

Конечно, такое ужасающее событие, как гибель человека, едва прибывшего в Плуинг, не могло не выбить его из привычной колеи и лишить спокойствия.

Да и вряд ли кого это событие могло оставить равнодушным…

С небес на землю Алесту вернул поток ледяной воды, который она направила из ковшика прямо на руку, удерживающую ведро, вместо самого ведра. Ладонь, ещё не успевшая растратить тепло, инстинктивно дернулась, и ведро покачнулось, едва не угодив на дно колодца. А дно у него было глубоким, в холодных краях подземные воды не поднимаются близко к поверхности. Пока ведро летело бы вниз, Алеста наверняка успела бы вернуться в лавку.

Алеста отпустила веревку, и журавль благосклонно поднял голову к небу. Надо же было такое придумать — соорудить у колодца птицу, и чтобы кланялась каждый раз…

Работа сегодня не заладилась. Всё-таки известие, принесенное Паолой, не покидало голову Алесты… Руки, ловкие ко всяким бытовым делам, то и дело совершали то слишком резкие, то чересчур слабые движения. Алеста едва не разбила пару склянок — одна пошатнулась во время борьбы с пылью, когда Алеста не рассчитала силу движения и не смогла вовремя остановить руку. Другая же выскользнула из рук во время перестановки, хотя не была особенно скользкой или тяжёлой.

Алеста провозилась с уборкой до обеда. Зато расставила товар именно так, чтобы порадовать собственное чувство прекрасного. Получилось что-то переливчатое: из золотистого в коричневый, из коричневого в черный, из чёрного в синий… Правда, установленный порядок пришлось нарушить, когда Алеста вспомнила об ещё одной задаче на сегодня: этикетки.

Обед перенёсся на неопределенный срок.

У Алесты, но не у Короля Подземельных.

Королю, то есть, Бобби, принесла похлёбку повторно заглянувшая Паола. Зато для Алесты она прихватила кулёк новостей. Зашла и заявила прямо с порога:

— Алеста, Джонти не справился! Там такие подробности открылись, вы не поверите! Да вы присядьте, хоть вот сюда, — Паола кивнула на кресло, которое Алеста прикупила по скидке в мебельной лавке и впихнула в собственную, чтобы было, где отдохнуть дорогим гостям. — Вся соль в том, что этот постоялец почти наверняка работает с магией. Джонти нашёл у него эти штуки… Вот прямо как