Баллада сорок седьмая о том, как я наконец-то нашла чем занять Адама

Сесиль не ожидала от меня такой подлости. Она, по-видимому, думала, что я молча проглочу оскорбление. Либо что я настолько глупа, что не пойму его.

Да, я знаю, что подобная дичь существовала в Средневековье. Но, чёрт меня побери, это не значит, что меня можно в глаза называть дьявольским отродьем.

Слёзы выступили на глазах Сесиль. Прелестные губки задрожали. Виртуоз манипуляций. Прям, так и хочется сказать, садись пять. Ни один мужчина не устоял бы перед ней.

Но я не мужчина. Я оскорблённая, злобная женщина.

— Эмма, я пошутила, — её голосок дрожит, руки молитвенно сложены. Ни дать ни взять святая женщина. — У тебя, правда, красивая внешность. А рецепт такой действительно есть.

Когда говорят «правда», стопроцентно лгут. Так, я и поверила, что эта феечка говорит от души. Я тоже могу быть вредной феей Дзинь, или и того хуже фейри.

— Так, что делать, хозяйка, — подыгрывает мне Адам. Не мужчина, а просто находка. Всё понимает с полуслова. — Бечь мне за навозом?

Я спрятала улыбку и сделала суровое выражение лица. Если воспитывать, то до конца. Чтобы «невестка» запомнила урок навечно.

— А, ты что думала, я так просто снесу оскорбление? Нет, дорогая, — я попыталась опасно оскалиться. Не знаю, насколько достоверно получилось, но Сесиль заплакала настоящими слезами.

Как же мне надоело уже ставить каждого приходящего в мой на место. Что со мной не так? Почему каждый пытается проломить лбом границы дозволенного?

Я оставила плачущую Сесиль наедине с её совестью. Пускай пострадает от неизвестности. Помощница! Вот так доверь ей важное дело, а она из гонора своего дворянского провалит всё.

Я поманила за собой Адама, и мы вышли на задний дворик. Присесть там было некуда, ещё и руки намазаны творожной массой. Уселись на край колодца.

— Адам, а скажи-ка мне мил человек, знаешь ли ты начальника стражи?

Адам отчаянно замотал головой. Словно я попыталась его заманить в подпольную организацию по свержению монархии. А он своим мотанием головой показывает верность короне.

— Да, не бойся, — успокоила его я. — Мне для дела нужно.

Он недоверчиво посмотрел на меня, прикидывая, насколько я искренна. Действительно, с чего это ему доверять молоденькой девушке, которую он знает без году неделя. То, что Адам недоверчив, повысило его авторитет в моих глазах.

— Пожалуйста, достать воды, — попросила я. — Нужно руки вымыть.

Я решилась сначала рассказать, что я задумала, а потом уже просить его помощи. Адам с самого начала со мной, а я как-то обошла его вниманием. Всё откладывала до лучших времён. Похоже, что эти времена наступили.

— Адам, ты же знаешь, что мы купили этот дом, чтобы сделать постоялый двор, — начала я издалека, чтобы Адам почувствовал свою сопричастность к общему делу. Осознал себя важной частью моего плана. — Ты был со мной с самого начала.

Он кивнул с довольным выражением лица, крутя ручку ворота колодца. На губах появилась едва заметная улыбка. Он вытащил ведро воды и поставил передо мной. Выпрямился и даже, как будто стал выше ростом.

Вот что с человеком делает уважительное отношение. Доброе слово и кошке приятно.

— Более того, это был твой дом, и ты долгое время живёшь в Ноттингеме. А я пришлая, никого не знаю, — с грустью сказала я.

Адам понимающе смотрел на меня, и это придало мне сил. Значит, как минимум, понимает меня.

Хотя чему удивляться он же тоже бизнесмен. Был. Но, что-то мне подсказывает, если есть предпринимательская жилка, то её не пропьёшь.

— У меня появилась идея не просто трактира, а постоялого двора…

— Как это? — наконец-то прервал свой обет молчания Адам.

— Это значит, что люди будут не только приходить выпить, но и покушать. И, даже переночевать, — я говорила и наблюдала за реакцией Адама.

Он живо заинтересовался новым делом.

— Но ведь такое простому люду не по карману, — сказал он и лукаво посмотрел на меня.

Я улыбнулась ему и заговорщицки подмигнула, как бы вводя его в круг доверенных людей.

— Да, ты прав, конечно, — ответила ему я, отмывая от творожной маски руки. — Наш постоялый двор для богатых людей.

Ох, уж эта Сесиль, поганка! Вывела меня из себя. Теперь руки мою холодной водой, вместо тёпленькой, заботливо подогретой на огне.

— Это вы хорошо придумали, хозяйка. Нужно зарабатывать. Питейных заведений в Ноттингеме много. А вот такого, как у нас нет, — с гордостью произносит Адам.

Я отметила его выражение «такого, как у нас». Проникся, значит. Хочет быть частью большого дела. Мне толковые помощники, ох, как нужны.

Вот только бы оправдал мои надежды. Пока я никого на должность помощника не приметила.

Джим умница, вот только слишком молод. Ему ещё учиться и учиться. Его я приставлю к помощнику, пускай помогает и набирается ума-разума.

— Хозяйка, не обижайтесь только, — осторожно начал Адам. — Уж больно долго вы тянете с открытием. Дом отмыт, столы в нижнем зале есть. Комнаты, второго этажа, насколько я понял, для приезжих гостей.

Я кивнула, боясь спугнуть удачу. Адам, миленький, не подведи меня, мысленно взмолилась я.

— Пора открываться. Для кухни продукты будут поставляться каждый день, я договорюсь, есть у меня знакомые. Сделают нам скидку за большой объём покупок, — увлёкся Адам, а я молчала, чтобы не спугнуть удачу.

— Я догадался теперь, зачем вам нужна стража, чтобы на всех воротах Ноттингема направляли купчишек к нам.

Я от избытка чувств обняла его. Господи, благодарю тебя за то, что вместе с домом мне ещё досталось такое чудо, как Адам.

— У меня нет знакомых в страже, — деловито произносит он, — но я знаю одного человека, который может меня познакомить с начальником стражи. Вот только не в обиду вам хозяйка будет сказано. Но вы и сами могли бы договориться, стоило только попросить шерифа.

Я скрипнула зубами. Ещё не хватало, чтобы мне давали советы насчёт шерифа.

— Не в обиду будет тебе сказано, Адам, но лезь не в своё дело, — вскипела я, как вода в котелке.

Адам только усмехнулся и склонил голову, показывая, что понял упрёк. Мне стало даже немного стыдно, что я так