– Ого, поровну получается, – выдает результат Анна. – У вас будут близнецы, какая прелесть! Я так рада!

Кухарка умиляется, а мать Бернара при этом давится куском торта. Нужно срочно менять тему.

– Спасибо, Анна, за помощь. Вы свободны, дальше мы сами справимся, – произношу с нажимом.

–Ага, хорошо, – кивает она с понятливым выражением лица.

Интересная женщина. Надеюсь, мадам Сесилия не слишком шокирована.

Дальше вечер проходит без Липрийских традиций. Играет живая музыка, гости гуляют по поместью, кто–то танцует. И я почти готова выдохнуть, ведь праздничный вечер подходит к концу, и можно будет снова вернуться в мир без огромного количества людей.

Бернар общается с родней, я наговорилась с магами и Вито, а Мелани наслаждается игрой со сверстниками. Троюродная тетушка Вандербурга приехала со своими внуками.

Мэл у нас не избалована общением с детьми с тех пор, как покинула приют и живет со мной. Попросту не с кем было общаться.

Прогуливаюсь в одиночестве и ухожу в глубь участка. На небе уже видны звезды. Освещение не яркое, красиво.

– Они чудесны, не правда ли? – раздается вдруг сзади.

Удивленная разворачиваюсь. Сесилия решила составить мне компанию.

– Согласна, – вежливо киваю.

К чему спорить?

– Напоминают мне бриллианты в любимом ожерелье, подаренном Георгом, – произносит она мечтательно.

Хм, как по мне, сравнивать огни вселенной и драгоценности неправильно. Слишком мелко.

Жду, что Сесилия скажет дальше, но она молчит. Мое уединение нарушено, хочется уйти, но это будет совсем не вежливо.

– Как вам вечер? Надеюсь, понравился?

– Спасибо, было довольно мило, – отвечает она, а я удивляюсь. Неужели меня похвалила свекровь, – для сельских дружеских посиделок. Никак не для свадьбы потомственного герцога.

А нет, все нормально. Она меня не хвалит.

– Строго говоря свадьбы сегодня не было. Мы пригласили близких, чтобы символически отпраздновать прошедшее событие. Уважить, так сказать. И в селе танцуют не под столь утонченные мелодии, – замечаю, качая головой в сторону одной из лучших музыкальных групп на острове.

– Да, ребята молодцы, – соглашается Сесилия, – хотя не уверена, что в Ардории они были бы уместны.

Закатываю глаза. Сколько можно слушать одно и то же?

– Ардория – не эталон. Это всего лишь королевство. Одно из многих. Развитое, местами прекрасное, но не лучшее из лучших. Нам с вашим сыном нравится дух свободной Липрии. Они нас приняли, не выдали Генриху и помогли навсегда избавиться от его проделок.

– Не выдали тебя, Беатрис, ты хочешь сказать, – ухмыляется мадам. – Бернар обладает неприкосновенностью.

– Да, он говорил. Но Генрих мог найти способ обойти это обстоятельство, если бы Бернар вернулся на родину. В конце концов, короли придумывают законы!

–И все же я считаю, что мой сын ввязался во всю эту авантюру вместе с жизнью на свободном острове только из–за тебя.

Настроение Сесилии быстро ухудшается, она выглядит раздраженной.

– Верно. Он ведь любит меня, как бы вам не хотелось обратного, – отвечаю спокойно. – Пора бы свыкнуться с этим фактом, а то будущие внук и внучка вырастут, не зная бабушку.

Договариваю и ухожу. Дальнейший разговор не приведет ни к чему хорошему, и без того сказала лишнее.

Конечно, я не хочу лишать Сесилию общения с нашими с Бернаром детьми. Но я вправе регулировать частоту их встреч. Не хочу, чтобы мои дети выслушивали гадости о своей матери.

С тоской смотрю на веселящихся гостей. Ох, кажется, этот вечер для меня закончится грустно.

Поднимаюсь по ступенькам в дом никем не замеченная. Лучшее, что я могу сделать, это принять ванную и лечь спать. Без меня разберутся.

А Бернару всегда можно сказать, что разболелась голова. На его мать я не буду жаловаться, это низко.

– Беатрис! – дважды за вечер слышу один и тот же голос.

– Да, мадам, –снова оборачиваюсь.

Она выглядит растерянной, молчит, как будто не знает, с чего ей начать. Помогать я не собираюсь, терпеливо ожидаю.

– Давай зароем топор войны.

Какая ирония, столь прозаичное народное выражение вылетает из уст чопорной аристократки.

– Я его не разрывала.

И это правда. Я лишь пару раз дразнилась, но козней не строила за спиной Сесилии, в отличие от нее.

– Я хочу видеть, как растут мои внуки, – произносит она следующим.

Заметно, эти слова даются ей с трудом.

– Так не вредите их матери, – отвечаю спокойно и захожу–таки внутрь дома.

Открытие приюта

Настает долгожданный день. Приют достроен и официально введен в эксплуатацию. Все необходимые разрешительные документы получены.

Осталось дело за малым. Заселить детей и воспитателей с учителями.

– Знаешь, я немного волновалась, что Генрих нас схватит, едва мы ступим не нейтральные земли. Ну, или пересечем границу Ардории, – делюсь с Бернаром переживаниями.

– Даже если бы хотел, ему не до нас. Я слышал, ему срочно жениться надо по древним местным законам, – Вандербург неодобрительно качает головой.

– Ты ему сочувствуешь? – спрашиваю изумленно.

– Да. Что хорошего в том, что человека принуждают к браку, – спокойно отвечает Бернар. – Меня тоже принуждали.

– Он меня чуть не отдал белесому! – громко возмущаюсь. – И раз ты так страдал от принуждения, мог бы и не жениться!

Хмыкаю и отворачиваюсь к окну кареты. В последнее время мое настроение скачет гораздо больше обычного. У нас вроде все хорошо, а я нервная, иногда плаксивая.

– Любовь моя, – Бернар целует кончики моих пальцев, – мне несказанно повезло встретить тебя! Но далеко не каждому так везет.

– Хм, – хмыкаю, – естественно, ведь я существую в единственном экземпляре.

– Верно, – он кивает. – А потому Генриху можно посочувствовать. Но это его проблемы, сам выкрутится. Нас уже заждались на открытии.

– Ого, смотри, сколько их! – восклицаю, заметив количество людей. – Я не думала, что будет много народа. Мы их всех накормим? Я не предупреждала миссис Пиг о таком количестве ртов.

– Справимся, – успокаивает Бернар. – Твоя экономка вместе с моей наверняка на всякий случай приготовили больше, чем требовалось.

Открытие приюта проходит как городской праздник. С приглашенными гостями, сторонними зеваками и, конечно, теми, кто его строил.

– В первую очередь я должна поблагодарить моего супруга герцога Вандербурга, – начинаю речь. – Несмотря на то, что идея и проект были моими, он вложил не меньше, а то и больше