– Мы бы хотели получить развод, – сказал решительно.

– Почему? – прозвучал закономерный вопрос.

Отвечать не хотелось, хоть я и понимал, что надо. И лучше это сделать мне, пока Тирра своей импульсивностью всё не испортила.

– Я изначально не хотел этого брака, но меня вынудили согласиться, – проговорил быстро. – За все пять лет у нас с женой ни разу не было физической близости. Мы ненавидим друг друга, и это не изменится. Более того…

– Я давно люблю другого, а Гиро никогда не любила. Наш брак ошибка, – всё-таки влезла Тирра, встав рядом со служителем, но подальше от меня. – А сегодня я узнала, что у него есть двое детей. И он явно неравнодушен к их матери.

Служитель слушал внимательно, смотрел с сочувствием. Потом попросил нас показать брачные татуировки. Я закатал оба рукава, продемонстрировал запястья. Символы на них казались довольно тусклыми, но всё равно чуть светились золотом. У Тирры ситуация была в точности такой же.

– Брак подтверждён, – сказал служитель, задумчиво почесав покрытый седой щетиной подбородок. – Но как же, если вы утверждаете, что близости между вами не было?

– Я Тирраливия Сойртлаерт, – холодно сказала Тирра, никак не показывая, что жалеет о том своём поступке. – С некоторых пор представители моего рода имеют связь с двумя источниками магической силы нашего мира. И после ритуала я закрепила его силами этих источников.

– Что ж, – усмехнулся служитель. – Тогда ясно. Вы пошли против воли Всевидящего, не дали самим себе шанса одуматься. И получили то, что заслуживали.

Тирра явно хотела возмутиться, потому я заговорил раньше.

– Мы понимаем и признаём вину, – ответил, глядя в белые глаза старика. – Но разве Всевидящий не учит исправлять свои ошибки? Мы готовы к этому.

– Хм, – протянул мужчина и глянул на статую на алтаре. – Что ж, давайте попробуем. Приклоните колени перед Всевидящим, оставьте в чаше дары и помолитесь. Откройте ему душу, и он услышит вас. Моё дело маленькое – провести ритуал. А уж решение принимаю не я.

Тирра первой опустилась на колени. Зачем-то вспорола вытянувшимся когтем свою ладонь и позволила нескольким каплям крови упасть в чашу. Странные у неё представления о дарах. Пусть я и не был завсегдатаем храмов, но знал, что маги в качестве подношения отдают сгустки чистой силы.

Молиться я не умел, но сейчас, стоя на коленях перед алтарём, вдруг почувствовал, что нужно просто говорить… пусть и мысленно.

«Всевидящий… – начал я, странно смутившись, – на моём счету много не самых хороших поступков. Признаю, я плохой человек. Многим жизни сломал. Да и свою тоже. Но сейчас я на самом деле стараюсь быть полезным Эрхану и стране. У нас с Истой замечательные дети. Я очень хочу стать им хорошим отцом. Наш брак с Тиррой ошибка, и я на многое готов, чтобы получить свободу хотя бы от неё. Она, к слову, та ещё зараза. Мы с ней стали друг для друга наказанием, и я понимаю, что оба заслужили. Но… Прошу, если это вообще возможно, освободи нас друг от друга».

На этом я понял, что сказал всё. Опустил голову, медленно выдохнул и добавил в чашу ещё магии. Нет, не пытался таким образом купить решение Всевидящего, просто посчитал, что так будет правильнее.

– Что ж, давайте попробуем, – проговорил служитель.

Он попросил нас встать друг напротив друга и протянуть руки. Потом связал мои запястья синей лентой, запястья Тирры – красной, переплёл свободные концы и начал читать то ли молитву, то ли заклинание на древнем языке. Но когда закончил… ничего не произошло. Всё осталось как было, даже ритуальные ленты не пропали.

– И что это значит? – спросила Тирра, раздражённо глядя на старичка. – Нет? Да? Или вы просто шарлатан, а не служитель?

Мужчина тяжело вздохнул и принялся распутывать наши ленты. Но когда он отделил синие от красных, те всё же вспыхнули и впитались в символы на наших руках.

– Хм, – задумчиво произнёс служитель и снова почесал подбородок. – Покажите руки.

Я с готовностью протянул ему оба запястья, на которых лишь сейчас заметил новые руны. Одна из них совершенно точно означала ненависть, а другая прощение. Значение остальных мне было неизвестно – таких в современной магии не использовали.

На руках Тирры красовались те же символы, да и брачные знаки никуда не делись.

– Если я правильно понимаю… – в голосе старичка слышалось сомнение, – всевидящий желает, чтобы вы простили друг друга и избавились от взаимной ненависти.

– Пф, – выдала Тирраливия. Хорошо, хоть снова не начала смеяться. – Это невозможно.

– И что случится, если мы исполним волю Всевидящего? – спросил я, не обращая внимания на супругу.

– Вот тут не знаю, – признался служитель. – Я с подобным не сталкивался. Но предполагаю, что вам даруют второй шанс быть вместе. Ведь если не останется обид и взаимных претензий, из вас получится настоящая пара.

– Никогда!

– Нет! – это мы выпалили с Тиррой одновременно. Поразительное единодушие.

– Скажите, – я заставил себя успокоиться, – есть ли вероятность, что мы всё же получим развод? Если выполним условия?

– Есть, – покивал мужчина. – Думаю, всё будет зависеть от вас. И ещё, полагаю, коль уж вас связали магические источники, без одобрения кого-то из их хранителей убрать эту связь не получится.

Из часовни мы с Тиррой вышли вместе, хоть и старались друг друга не касаться. Молча сели в мобиль, всё в той же тишине поднялись в воздух. Но когда уже летели над городом, Тирра заговорила:

– Меня передёргивает от одной мысли, что придётся с тобой общаться. – Её голос звучал холодно и отрешённо. – Я ненавижу тебя настолько, что готова бесконечно полосовать твою физиономию когтями, пусть и сама буду от этого страдать.

Я коснулся порезов на своей щеке. Те уже немного затянулись, но всё равно болели. Кровь перед поездкой смыть тоже не догадался, а внешний вид Тирры меня вообще не волновал. Получается, в часовню мы с ней явились вот такие – с порезами и в крови. Неудивительно, что служитель смотрел на нас с явным сочувствием.

– У нас есть условие, и его придётся выполнить, – ответил ей. – Поверь, я ненавижу тебя не меньше, думаю, даже больше. Но если в прощении кроется шанс на развод, я готов пойти на примирение.

– Как ты