— Сильва, — выдавил Рони и, прислушавшись к шепоту Инея, сказал: — Дело не в тебе, а во мне.

Драконица подалась вперед, расширила ноздри, принюхиваясь.

— Ты прекрасна, — заверил Рони. — Идеальна. Само совершенство. Сверкающая чешуя, глазки, зубки, — выпалил он, когда Сильва дыхнула на него из приоткрытой пасти.

Иней невольно поморщился от рыбной отрыжки дракона. А Роничка ничего, держится: и сам устоял, и иллюзия не поплыла. Прямо настоящая Ингрид, хотя голос чуть не похож. Она говорила резче и крайне редко кого-то хвалила. Сам Иней удостоился этого лишь однажды, но после той ночи еле сумел встать с постели.

— Хвост так вообще великолепен, — добавил Рони, сглотнув. — Такой длинный.

Сильва утробно зарычала, и он поспешно добавил:

— Да, меня долго не было, прости. Мне надо было побыть одному. Одной. Подумать. О том, о сем. Чего я хочу от жизни…

Пока Рони забалтывал Сильву, Вив, прижавшись к стене, тенью проскользнула в драконье стойло, стащила с крюка седло и набросила на серебристую спину. Сильва даже не заметила. Она во все глаза смотрела на внезапно объявившуюся хозяйку, и такое пристальное и подозрительное внимание нервировало. Рони сбился, запнулся, умолк, а после страдальчески покосился на Инея.

— Я не готов к серьезным отношениям, — подсказал Иней, и Рони, облизав губы, понятливо кивнул.

— Ты очень дорога мне, Сильва. Я бы хотел… хотела быть с тобой, вместе, навсегда, но обстоятельства складываются против. Ты — уже взрослая драконица, а мне еще надо учиться, встать на ноги. Ты летаешь слишком высоко для меня, Сильва.

Хмыкнув, Иней кивнул. А ведь неплохо. Надо запомнить на будущее, вдруг пригодится. Тебе мол нужна семья и дети, а я — юный сорванец. Он приметил в Айдане одну знойную вдовушку, и хотя у них еще ничего не началось, неплохо бы заранее подготовить изящные пути отхода.

— Ты создана для великих дел, для полета к самым звездам, — уже увереннее бормотал Рони, входя во вкус. — Ты еще встретишь того самого драконьего всадника, с которым ваши сердца забьются в унисон. Я заранее ему завидую, но, с болью в сердце, отпускаю тебя.

Гляди-ка, какой Роничка романтичный. Все же у этого ботаника, который иногда бесил до дрожи своим занудством, очень неплохой потенциал. А Вив тем временем застегнула ошейник на шее драконицы, перекинула вожжи и, поймав взгляд Инея, подняла большой палец. Драконица же вновь принюхалась, едва не ткнувшись мордой в Рони, и с подозрением прищурила глаза. Пора приступать к главному.

— Нам лучше расстаться, — шепотом подсказал Иней. — Я тебя недостоин. Ты — небесное создание, я — ничтожный червь. Но перед этим…

Сильва рыкнула и шагнула вперед.

— Но перед этим, как насчет… полетать еще разок? — пролепетал Рони, послушно повторивший последнюю фразу, и Сильва яростно взревела и рванула через загон, ломая перегородки.

— Оба! К бабушке! — выкрикнула Вив.

Уцепившись за вожжи, она ловко вскарабкалась по чешуйчатому боку, забралась в седло. Оказавшись на свободе, Сильва мотнула головой, дернула шеей, пытаясь стряхнуть наездницу. Серебряный хвост сердито ударил о скалы, высекая сноп искр и кроша камни шипами.

— Вивиана, спрыгивай! — Камилла Лорец вскочила, выставив мерцающую сферу, прикрывшую и гнездо с драконятами, и Инея с Рони, которые шарахнулись прочь от разъяренной драконицы. Сильва взревела, на миг заглушив шум битвы, бушующей в небе.

— Последний раз полетаем? — возмущенно выпалил Рони. — Это хоть когда-нибудь прокатывало⁈

— Тебе просто не хватает харизмы! — заявил уязвленный Иней. — Надо было говорить увереннее, с напором. А ты блеял там, как козленочек перед волком.

— Сам ты козел! — возмутился Рони. — Манипулятор и лгун!

Иллюзия слазила с него клочьями: волосы окрасились в каштановый оттенок и завились мягкими локонами, на щеках вспыхнул возмущенный румянец, которого у Ингрид отродясь не было, а грудь вновь стала плоской. Этого Инею было искренне жаль.

— Слушай, а ты можешь иногда, просто так, делать себе сисечки? — спросил он. — Ну, по приколу. Для атмосферы.

Рони бросился на него, но Камилла Лорец быстро встала между ними.

— Нашли время для дурацких разборок! — прикрикнула она. — Будете кулаки друг о друга чесать, пока моя девочка улетела воевать, вместо вас, мужчин⁈

Иней обернулся и увидел серебряный силуэт, взмывший к звездам. Огненный шар прочертил полосу в небе, но Сильва заложила вираж, уходя от столкновения, и взлетела еще выше. А пламя ударило в Драхас, расплылось гигантской огненной кляксой и медленно угасло, оставляя на каменных стенах черный горелый подтек.

— Есть еще гениальные идеи? — холодно поинтересовался Рони.

— Если такой умный, так давай сам что придумай, — огрызнулся Иней.

— Хорошо, — кивнул Рони. — За мной!

Глава 14

Где Элай?

В ночи растекался звон колокола, и от тревоги волосы встали дыбом. Где-то гулко гремели военные барабаны, и я с опозданием осознала, что этот бешеный ритм отбивает мое собственное сердце.

Сильва взмыла в небо стрелой, а я дрожащими пальцами затянула вокруг талии страховочный ремень, притачанный к седлу. Мимо с треском пролетел огненный шар, дохнув жаром точно из печки, и драконица инстинктивно ушла в сторону. Повернула голову и глянула на меня с презрением.

Я не Ингрид. Я не умею летать в седле стоя, с легкостью удерживая равновесие и расстреливая врагов.

Сильва, яростно фыркнув, закрутилась штопором, и я взвизгнула, цепляясь за шипы на ее шее и молясь всем богам, чтобы не вывалиться из седла. Драконица сложила крылья и рухнула камнем вниз. Потом снова вверх, обернулась. Уши заложило от перепада высот, сердце подпрыгнуло к горлу.

— Я все еще здесь, — сдавленно прошептала я, сглатывая комок в горле. — Сильва, ты прости тех двух дураков. И меня заодно…

Рявкнув, она заложила стремительный круг над крепостью, а я поймала вожжи и потянула, пытаясь заполучить управление. Драконица тряхнула головой, мотнула хвостом, пытаясь вышибить меня из седла, и шипы разодрали рубашку, совсем чуть-чуть не достав до спины. Я будто оказалась на тренировочном тренажере, только теперь сложность была неимоверная. Как там учил Элай — расслабиться⁈

— Во мне тоже течет драконья кровь. У меня чешуя, легендарный аркан, — бормотала я больше для самоуспокоения. — Ты мне не навредишь.

Внизу мелькнул