— Пойдем спать, — сказала я сыну. — Завтра новый день. А дракону в сарае предстоит многому научиться.

Как же странно звучат эти слова. “Дракон в сарае”. Звучит как название какой-то нелепой сказки.

Хотя, если подумать, вся моя жизнь в последнее время стала похожа на сказку. Только не знаю пока, со счастливым ли концом.

Я проснулась от странных звуков за окном. Что-то скрипело, стонало и… кряхтело? Нет, определенно кряхтело. Причем кряхтело с такой драматичностью, словно кто-то разыгрывал сцену из трагедии о страданиях знатного рода. Выглянув в окно, я обнаружила источник этих звуков.

Анмир.

Мой бывший муж сидел на краю топчана в сарае – дверь открыта настежь, и театрально охал, потирая спину. Даже отсюда было видно, как он корчит лицо — словно не просто проспал на жесткой кровати, а провел ночь на дыбе.

— Боже мой, — пробормотала я, — да он же разыгрывает целую драму!

Анмир с видом мученика поднялся с топчана, пошатнулся (явно для эффекта), выпрямился и… Господи, он пытался принять горделивую позу! Посреди сарая, окруженный паутиной и ржавыми граблями, он изображал из себя аристократа на приеме у герцога. Я прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться вслух.

Анмир вышел из сарая, осмотрелся по сторонам с видом генерала, инспектирующего войска, и направился к колодцу. Но шел он не просто так — нет, он шествовал. Медленно, величественно, словно красная дорожка расстилалась у него под ногами, а не утоптанная земля с лужами от вчерашнего дождя.

—Помогите мне с водой! – окликнул он слуг.

Даже просьба прозвучала как приказ.

Привычка, видимо.

Акис и двое других рабочих переглянулись. Я видела эти взгляды — в них было столько красноречия, что можно было написать целую поэму на тему “Что мы думаем о бывшем хозяине”.

— Прошу прощения, господин, — медленно произнес Акис, не прекращая полоть грядки. — Мы работаем на госпожу Телиану.

О, как же изменилось лицо Анмира! Сначала недоумение, потом возмущение, а потом… потом что-то похожее на панику. Он явно не ожидал, что слуги, которые еще полгода назад бегали по его первому зову, теперь будут его игнорировать.

— Но я… — начал он и замолчал.

А что он мог сказать? “Но я ваш бывший хозяин”? “Но я дракон благородных кровей”? Только вот драконы, оказывается, тоже могут выглядеть крайне жалко, когда стоят с пустым ведром в руках посреди двора и не знают, что делать дальше.

Анмир постоял немного, явно ожидая, что кто-нибудь одумается и поможет. Когда стало ясно, что этого не произойдет, он с достоинством (как ему казалось) направился к колодцу сам.

И тут началось самое интересное.

Анмир дернул веревку. Ведро послушно подпрыгнуло… и тут же сорвалось обратно в колодец. Веревка была мокрой от дождя и выскользнула из его рук.

— Тьфу! — донеслось до моего окна.

Вторая попытка. Анмир обмотал веревку вокруг руки, дернул посильнее. Ведро поднялось, закачалось… и обдало его холодной водой с головы до ног.

Я зажала рот обеими руками, чтобы не расхохотаться во весь голос.

Но Анмир не сдавался. Он отряхнулся, поправил мокрые волосы и попытался в третий раз. На сей раз ведро удалось поднять до самого верха, но когда он попытался его перехватить, то промахнулся, и ведро упало ему прямо на ногу.

— А-А-А! — завопил великий дракон Анмир, подпрыгивая на одной ноге.

Рабочие наконец подняли головы. Акис покачал седой головой.

— Эх, — сказал он товарищам, — а ведь был когда-то умным человеком. Книжки читал, дела вел…

— Может, поможем? — неуверенно предложил молодой парень.

— А госпожа Телиана что скажет? — отозвался другой. — Она велела его не трогать.

— Не трогать — это не значит дать умереть от жажды, — рассудительно заметил Акис.

Они подошли к колодцу, где Анмир все еще боролся с веревкой и собственным достоинством. Акис молча взял веревку, одним движением поднял ведро и поставил его рядом с Анмиром.

— Вода, господин, — сказал он с такой каменной вежливостью, что я поняла: это месть за долгие годы высокомерного обращения.

Анмир хотел что-то сказать, но Акис уже отошел. А бывший хозяин остался стоять мокрый, с ушибленной ногой, рядом с ведром воды, которое далось ему таким трудом.

Я отошла от окна, потрясенная увиденным. Неужели это тот самый Анмир, который еще недавно казался мне воплощением силы и уверенности? Этот мокрый, растерянный человек, не способный справиться с обычным колодцем?

Боже мой, а ведь это только начало дня.

К полудню я решила проверить, как идут дела с развешиванием белья. Вышла в сад и сразу услышала оживленную болтовню у веревок.

— Видела вчера господина Анмира? — шепотом говорила Марта, наша прачка. — Пытался сам чинить крышу своего сарая!

— Да уж, жалкое зрелище, — отозвалась Нина, вешая на веревку простыню. — А ведь когда-то был таким гордым драконом!

Я притормозила за кустами смородины. Не то чтобы подслушивать специально, но… ну а что делать, если они говорят так громко?

К женщинам подошел наш повар Томас, вытирая руки о фартук.

— О чем толкуете? — спросил он, присаживаясь на перевернутый ящик.

— О господине Анмире, — Марта наклонилась ближе, явно готовая поделиться свежими новостями. — Расскажи, правда ли, что он приходил к тебе на кухню?

— Приходил, — кивнул Томас с таким видом, словно рассказывал анекдот. — Встал в дверях, откашлялся и говорит: “Любезный Томас, не могли бы вы приготовить мне завтрак?”

— И что ты ответил? — служанки заинтересованно наклонились ближе.

— А что я мог ответить? — Томас развел руками. — Сказал, что кормлю только тех, кто работает. Хочет еду — пусть заработает, как все.

Женщины рассмеялись, но я видела — не злобно, а скорее удивленно. Им