— Эмилия, ты так и не перевела, — вдруг уронил Зорн, не позволив мне уйти на женскую половину за запертую дверь между спальнями.

— Что именно? — не поняла я, немедленно перебирая в уме, о каком важном письме забыла.

— Что ты сказала своему бывшему жениху.

— Поблагодарила за чудесный вечер, — отозвалась я. — Кстати, у вайрити Приор очень красивое колье.

— Понравилось?

— Необычное украшение, — с тонким намеком на толстые обстоятельства согласилась я. — Запоминающееся.

— Узнала имя ювелира?

Я не нашла чем ответить. Возникла странная пауза. Зорн вопросительно изогнул брови. Похоже, он знал о скандальном колье меньше, чем родолесские сплетницы.

— Нет, — наконец буркнула я и в сопровождении безмолвного стража добралась до покоев.

Над открытыми жаровнями с обогревающими камнями дрожал горячий воздух, и в комнате разливалось приятное тепло. Горели настенные лампы, и в неярком свете Ренисса дремала над книгой. От звука раскрытых дверей горничная резко проснулась, закрыла томик и поднялась.

— Хозяйка, вы вернулись! — Она не удержалась и широко зевнула, прикрыв рот ладонью. — Хороший вышел вечер?

— Скорее познавательный, — хмуро отозвалась я, расстегивая застежку на вороте плаща.

— Я сейчас приготовлю ванну, — засуетилась Ренисса. — Может, что-нибудь еще хотите?

— Есть, — честно призналась я, что с банкета пришла голодная. — Ванну я сама способна принять, попроси приготовить что-нибудь на ужин.

Комната для мытья в покоях была огромная, выложенная розовым мрамором, с овальной ванной, утопленной в теплом полу. Спускаться в воду приходилось по ступенечкам, зато при желании можно было оживить вихревые водные потоки и размять напряженные мышцы.

Скинув туфли, я оставила одежду на стоящей у стены козетке и начала спускаться в ванну. Всегда старалась погружаться аккуратно, но сегодня вечер явно не задался. На последней ступеньке нога поехала. От изумления даже не взвизгнув, неповоротливым кулем я полетела в воду.

Пока барахталась, как будто плавать вообще не умела, случайно отбила локоть о мраморную стенку и попала точненько в мерцающий знак, пробуждающий водный поток. Не успела вынырнуть на поверхность, как в лицо ударила струя. Я отпрянула, задела соседний символ, и вверх взметнулся фонтан. Ледяной! Понятия не имею, за что на меня ополчилась ванна.

Сотрясая воздух ругательствами на шести языках, я хлопала ладонью по горящим алым символам, но вода бурлила, пенилась, а ванна стремительно остывала. В общем, нормально помылась, можно не продолжать.

И только я начала выбираться из локального водоворота, как дверь с треском распахнулась. В купальную, как мрачный жнец из страшных сказок, ворвался Зорн. Вид у него был слегка безумный. Хуже, наверное, только у меня, оцепеневшей на скользких ступенях в чем при рождении пришла в светлый мир.

ГЛАВА 8. Трудности перевода с драконьего

Зорн замер, обнаружив меня живой, здоровой и одетой только в свисающий на цепочке медальон. Зрачки по-драконьи вытянулись, взгляд стал хищным. В напряженной тишине шипел ледяной фонтан, бьющий из ванны, бурлила вода.

Мы отмерли одновременно. Я резко прикрыла руками все, что было возможно прикрыть, и повернулась боком. Хотя каким боком не повернись, медальон наготу не спрячет. Владыка взял из стопки на теплом мраморном столике полотенце и, молча подойдя, накинул покров мне на плечи.

— Ты кричала.

— Вода ледяная, — пробормотала я, лихорадочными движениями заматываясь в полотенце.  — Пора отвернуться, кейрим Риард.

— Надо бы, — согласился он и снова сделал шаг, фактически подойдя к краю ступеньки.

Пятиться было некуда, разве что плюхнуться в воду. Зорн разорвал зрительный контакт, перевел взгляд на мои ключицы и вдруг протянул руку. Невольно я сжала на груди полотенце, а он вытащил за цепочку спрятанный медальон. От невольных прикосновений кожа покрылась мурашками.

— Продолжаешь хранить договор, Эмилия?

Зорн потер украшение со спрятанным внутри пеплом пальцами, губы изогнулись в понимающей усмешке.

— Лучше спрятать его в шкатулку? — спросила я вдруг севшим голосом.

Острый взгляд темных глаз прошил меня насквозь.

— Это был ответ на мое предложение или риторический вопрос?

Странный разговор оборвался выразительным молчанием. Видимо, Зорн уже получил ответ, потому как выпустил медальон, и отступил.

— Тебе стоит одеться, — сухо бросил он. — Сейчас войдет горничная.

Секундой позже донесся тонкий перезвон посуды. Видимо, Ренисса вкатила тележку с обещанным ужином. Зорн сдержанно кивнул мне и уверенной походкой вышел из ванной комнаты, за его спиной сама захлопнулась дверь. В покоях раздался грохот. Хотелось верить, что горничная не упала в обморок от неожиданности, обнаружив за спиной выходящего из ванной комнаты кейрима.

Минуты не прошло, а Ренисса постучалась и тихонечко вошла. В руках она держала домашнее платье на пуговицах от ворота до самого подола.

— Кейрим сказал, чтобы я принесла одежду.

Тут горничная увидела, как в ванной бурлит вода. Веселый фонтан был уже не настолько весел, но все еще пытался вылезти над неспокойной поверхностью. На теплом мраморном полу блестели огромные лужи. Вопросов, безусловно, появлялось много. Со стороны выглядело так, словно в комнате произошел потоп.

— Что у вас произошло? — осторожно поинтересовалась Ренисса.

— Ванна взбунтовалась.

— Видимо, была в сговоре с дверью, — задумчиво заключила она, и я вопросительно изогнула брови. — Дверь больше не с вами.

Через некоторое время, облачившись в исподнее и застегнув все пуговицы на платье, я смотрела на выломанную межкомнатную дверь. Скособочившись, та висела на силе воли и одной вывернутой петле. Косяк рассыпался трухой. Было видно озаренную ночником мужскую комнату с огромной кроватью и шерстяным ковром на полу.

— Сейчас ее починят, — убежденно заявила Ренисса на талусском языке.

Внезапно, с хрустом выкорчевав петлю, дверь плашмя громыхнулась внутрь спальни. Мы с горничной испуганно отпрянули.

— Нет, — покачала я головой, — сейчас не починят.

— Ох, госпожа Риард, в замке превосходные мастера!

Через некоторое время двое чудесных мастеров под руководством Тиля понесли труп двери на ремонт, но скорее всего хоронить. Сидя за столом, я жевала подогретый горничной ужин, состоящий исключительно из талусских блюд, и наблюдала за скорбной процессией.

— Приятного аппетита, вейрони Риард, и спокойной ночи, — с вкрадчивой улыбкой