Он стоял рядом со мной и его яркий камзол и широкая улыбка сразу привлекали внимание.

– Дамы и господа, перед вами настоящая жемчужина нашего общества! – продолжил он, обращаясь к залу. – Леди Элиана не только прекрасна, но еще и умна, образована и, что немаловажно, обладает чудесным голосом!

Боги, только не заставляйте меня петь! Я… я не смогу.

И словно уловив мою панику, маркиз тут же изменил тему:

– А еще Элиана хорошо шьёт, умело держится верхом и…

Мне оставалось лишь удивляться количеству моих достоинств, большая часть из которых была, мягко говоря, преувеличена. Хороша в стихосложении? Ну, лет в пять написала бабушке на день рождения глупый стишок. Несравненна в изобразительном искусстве? Кажется, за кисть я не бралась лет с двенадцати, в том возрасте мне со скрипом давались даже простенькие цветы. Знает несколько языков? Исключительно узкие термины, которые никто так и не решился перевести.

Я взглядом нашла бабушку, она была явно довольна происходящим. Сразу стало понятно, за чей счет этот банкет. Кажется, с семьёй де Ля Руа у нее и правда были неплохие взаимоотношения, то-то глава рода так старается, расхваливая её внучку.

– Итак, кто готов сделать первую ставку? – спросил он, когда его фантазия иссякла.

Сначала ставки были низкими – десять, пятнадцать, двадцать золотых – а желающих много. Лор Греймейн активно участвовал, посылая мне лёгкие улыбки и многозначительные взгляды. Но как только сумма начала расти, количество участников сократилось.

– Пятьсот золотых, – раздался торжественный голос Лора.

– Шестьсот, – тут же последовал ответ.

Я нашарила взглядом того самого загадочного мужчину, который пристально смотрел на меня накануне. Он стоял в стороне, его тёмные волосы и холодный взгляд выделялись даже среди этой яркой толпы.

Лор посмотрел на него с явным недовольством.

– Семьсот, – сказал он, повышая ставку.

– Восемьсот, – ответил мужчина, не моргнув глазом.

Торги становились всё более ожесточёнными. Лор явно раздражался, но продолжал повышать ставки.

– Тысяча, – сказал он, посылая мужчине недовольный взгляд.

– Полторы тысячи, – ответил тот, его голос звучал спокойно, но уверенно.

Я почувствовала, как сердце заколотилось. Что происходит? Почему этот мужчин так настойчив? Зачем ему предлагать такие баснословные деньги за какой-то жалкий танец?!

– Две тысячи, – сказал Лор, его голос звучал уже с ноткой раздражения.

– Три тысячи, – ответил мужчина, не отрывая от меня взгляда.

Зал замер. Даже маркиз де Ля Руа, весёлый и непринуждённый, выглядел слегка ошеломлённым.

– Три тысячи золотых, – повторил он, обращаясь к залу. – Есть ли желающие повысить ставку?

Лор молчал, его лицо выражало явное недовольство.

– Три тысячи золотых за танец с леди Элианой фон Арлен, – объявил маркиз. – Продано Каэлу Драйвену!

Я почувствовала, как ноги подкашиваются. Что только что произошло? Три тысячи золотых за один танец? Это… Это… совершенно не укладывалось в голове.

– И если такие ставки лишь за танец, даже боюсь представить, что будет дальше, – отшутился маркиз де Ля Руа, его голос звучал шутливо, но в глазах читалось лёгкое замешательство.

Он повернулся к залу, готовясь объявить следующий лот с моим участием, но тут же был прерван.

– Ещё пятнадцать тысяч золотых сверху за все лоты с участием Элианы фон Арлен, – раздался спокойный, но твёрдый голос.

Все обернулись. Каэл Драйвен – теперь я хотя бы знала имя этого ненормального – стоял в стороне, его лицо было абсолютно бесстрастным. Складывалось ощущение, что ему порядком наскучил аукцион, лоты и весь происходящий фарс.

Маркиз де Ля Руа замер на мгновение, его брови взлетели вверх.

– Господин Драйвен, – начал он, слегка растерянно, – это, конечно, щедрое предложение, но, к сожалению, оно выходит за рамки правил аукциона.

Он бросил вопросительный взгляд на кого-то из совета, расположившегося за небольшим столиком справа от всеобщего столпотворения. И судя по всему получил какой-то знак.

– Хотя, – продолжил он, его голос снова зазвучал легко и уверенно, – учитывая столь баснословную сумму, правила, пожалуй, могут стать… гибче. Кто-то хочет предложить больше?

Зал замер. Даже Лор Греймейн, который до этого момента выглядел раздражённым, теперь смотрел на Каэла с явным удивлением.

– Что ж, – маркиз повернулся к залу, его глаза блестели от азарта, – похоже, теперь весь Эльдоран будет молиться на леди Элиану фон Арлен и господина Драйвена за столь щедрый дар.

В зале пронёсся смешок, но быстро стих. Все были слишком ошеломлены, чтобы реагировать.

Я стояла на сцене, чувствуя, как сердце бешено колотится. Что происходит? Почему этот мужчина, которого я даже не знаю, готов заплатить такие деньги? Вряд ли дело в Эльдоране, верно? Если бы он и впрямь беспокоился о судьбе региона, мог бы попросту кинуть деньги в ящик для пожертвований. Впрочем, ящик потребовался бы побольше… Существенно больше.

Маркиз де Ля Руа быстро взял ситуацию под контроль.

– Итак, – объявил он, – все лоты с участием леди Элианы фон Арлен проданы за восемнадцать тысяч золотых. Господин Драйвен, вы, несомненно, сделали этот вечер незабываемым.

Каэл Драйвен слегка кивнул, его лицо оставалось бесстрастным. Он даже не взглянул в мою сторону, как будто только что купил не меня, а какую-то безделушку.

Я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

Что он задумал?

Я вернулась в комнату за сценой, всё ещё не в силах осознать, что только что произошло. Мои ноги едва слушались, а голова буквально раскалывалась от предположений. Едва я переступила порог, как на меня тут же накинулись мои новые приятельницы.

– Ну что, как всё прошло? – первой спросила Вивьен, её зелёные глаза горели любопытством.

– Сколько? – добавила Маргарита, в её взгляде тоже читался неподдельный интерес.

Я открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле. Немыслимо!

– Восемнадцать тысяч золотых, – всё же выдавила я.

Комната на мгновение замерла. Даже Вивьен, такая резкая и уверенная, застыла с открытым ртом.

– Восемнадцать тысяч? – наконец выдохнула она. – Блинкс, Элиана, ты только что стала самой дорогой «покупкой» в истории аукциона благородных девиц!

– Вивьен! – Изольда бросила на неё строгий взгляд, но сама выглядела не менее шокированной.

– Что? – Вивьен пожала плечами. – Это же правда!

– Кто… кто сделал такую ставку? – спросила Маргарита, её голос звучал мягко, но с ноткой – нет, настоящей нотищей – изумления.

– Каэл Драйвен, – ответила я, всё ещё не веря своим словам.

– Драйвен? – Вивьен подняла бровь. – Ну, конечно, кто же еще может так легко делать подобные ставки!

– А кто это? – спросила я, чувствуя, как моё замешательство только усиливается. Я точно знала, что Драйвен не входит в круг высшей аристократии, но, кажется, моим новым приятельницам было хорошо известно это имя.

– О, это целая история, – произнесла Маргарита. –