И вот при виде записей я-то и оживилась!

Сделала к ним шаг. Оказалось, что вышла из зоны комфорта, потому что пузырь самовольно покинул меня и потек к пузыречкам на полках. Нашел друзей, надо полагать. Пришлось его догонять и прыгать в него самостоятельно. Когда лорд Крант дарил мне это чудо, наверняка ему даже в голову не пришло, что это мне придется преследовать и прыгать в пузырь, а не наоборот. Я дождалась, пока он познакомится с пузыречками, а потом потянула его к записям.

— Вот вы где!

Пришлось женственно вскрикнуть и чутка подпрыгнуть. Шея даже почти встала на место.

— Ар Крант! — возмутилась я. — Что это вы тут делаете? Почему не на работе?

Маркиз ступил в лабораторию. В ней мигом стало светлее и теплее, будто солнышки зашли.

— А я решил дождаться саромовых помощников, — ничтоже сумняшеся признался он. И сунул любопытный нос в котел. Я в ужасе замерла, опасаясь, что там осталось какое-нибудь зелье, и теперь неугомонный его нос позеленеет или вовсе отвалится. Однако ж обошлось. Я выдохнула.

— А вы? — спросил Ар Крант. — Что вытут делаете?

— Буду варить тут зелье, — важно заявила я.

— Любовное? — поинтересовался маркиз. — Ладно, ладно, просто пошутил! Вы так очаровательны, когда сердитесь!

Я немножко поплыла. Пузырь задумался: ему тоже плыть или как? В итоге он остался на месте. Я поняла, что если не соберусь из блаженной лужицы обратно в человека, то вытеку из пузыря и превращусь в лед, а изо льда собраться обратно будет гораздо сложнее. В общем, я приняла кое-какую человечью форму — успешно сохранив даже скрюченный позвоночник — и все же соизволила ответить:

— Я варю лечебное зелье. От боли, — я хрустнула шейными позвонками, — в суставах.

— Ух ты! — восхитился Ар Крант. — Никогда не видел, как варят зелья!

Я тоже, подумала я.

— Можно посмотреть? — спросил маркиз. — Я тихонько! Обещаю не отвлекать!

Ах, если б дело было только в отвлечении!

— Ну не зна-аю… — протянула я, — я не люблю, когда рядом кто-то дышит!

— А я не буду!

— Совсем не будете дышать?

— Совсем не буду!

— Но вы же тогда… того?

— А вы меня спасете!

— Каким это образом?

— Вы ведь как раз собираетесь варить лечебное зелье!

— Ох, поверьте, маркиз, от моего лечебного зелья вы отбросите коньки скорее, чем без него!

— Что-что?

— Зелье, говорю, требует только моего присутствия. Чтоб чужим духом здесь и близко не пахло!

— А от меня и не пахнет! Я моюсь каждый день.

Я крякнула. Вот как есть банный лист! Обаятельный, харизматичный, потрясающий — но банный лист!

Я призадумалась:

— Ну хорошо. Только сидите тихо и не мешайтесь.

Ар Крант опустился на стульчик и вперил в меня свой любопытный взор. Я даже немного позавидовала подобной безоблачности: хотела б я тоже сесть и просто посмотреть, как кто-то другой готовит зелья! Чай, мне б это пригодилось сильнее!

Я откашлялась и скосила глаза на записи. Сделала вид, что просто перебираю бумагу — а сама лихорадочно искала что-нибудь разогревающее. И ведь нашла!

Я даже глазам своим не сразу поверила, когда увидела на одном листочке надпись «Мазь для сугрева тела, окоченевшего и застывшего в анатомически некорректной форме после ночи, проведенной в спальне с открытым окном». Я даже глаза на всякий случай скосила на Ара Кранта, гадая, не он ли мне эту бумажонку для смеху подбросил. Сидит сейчас, ждет, поди, что я тоже веселиться начну — а я на серьезных щах вдруг это готовить и начну.

Одним глазом продолжая косить на маркиза, вторым я начала читать список ингредиентов. Так, «подорожника стебель, 2 шт.» — еще куда ни шло. Подорожник я знаю, на полках найду. «Корень куста лягучашьего, 1 шт». Э, а тут уже проблема. Как выглядит лягушачий куст, я понятия не имею! Так, а дальше что? «Взвесь скорлупы яичной, толченой с иманкой серой». Скорлупу я достану, а что такое иманка серая?

В общем, чем больше я читала, тем больше голова шла кругом. На один понятный и знакомый мне ингредиент приходилось пять неизвестных. Я опустила губы вниз, взглянула на все еще греющего собой лабораторию маркиза и решительно закатала рукава.

В конце-то концов, попаданка я или кто⁈

Кое-как растопила камин (сжала пузырь, определила, где шкварник, потрясла с намеком — и пузырь понятливо организовал искорку огня) и принялась метать в котел все, что не было приколочено.

И всего пять минут спустя раздался взрыв, и комнату заволокло фиолетовым туманом.

Глава 5

МАРКИЗ ВИ КРАНТ. День 2.

— Ара Самара, а что это вчера такое было?

— А что вчера было?

— Вы сиганули в окошко.

— Правда? — томно удивилась я. — Ах да. Я… Спустилась за подорожником.

— Через окно на втором этаже?

— Угум.

Маркиз угодливо закивал. И даже замолчал. Но ненадолго.

— А зачем вам нужен был подорожник?

— Таки для зельица.

— Которое… взорвалось?

— А оно взорвалось?

— Увы. Приблизительно за мгновение до того, как вы… спустились за подорожником.

— Ах, какая незадача! — я цокнула языком. — А я возлагала на него такие надежды!

Тишина.

— А у вас хорошая реакция, Ара Самара. Я бы сказал, отличная. С момента, как раздался хлопок и до момента, как вы ласточкой юркнули в окно, прошло не больше секунды.

— Ах, полно вам! — засмущалась я. — Обычная реакция! Как и у всех.

— Так, говорите, спустились за подорожником?

— У вас отличная память!

— Вторую ногу… Разве вам не жаль свою вторую ногу?

Я философски уставилась на вторую оттопыренную ногу.

— Знаете, голову мне было бы жаль чуточку сильнее. Нога-то заживет, а с больной головой, а то и вовсе без оной, будет трудновато. Хотя некоторые, говорят, живут себе припеваючи и в ус не дуют: и те, кто с больной головой, и те, кто и вовсе без оной.

Маркиз восхищенно захлопал в ладоши:

— Такая молодая — а уже такая мудрая! Скажите, Ара Самара, откуда в вас так много понимания жизни?

Я скромно улыбнулась:

— Опыт, Ар Крант.

Маркиз раскивался.

— И все же… Все же… Вчера мне, Ара Самара, знаете ли, стало чуточку обидно.

— Отчего же?

— Ну как же… Вы так поспешно прыгнули наружу, спасая свою голову… простите, так спешно спустились за подорожником, что абсолютно забыли про меня! Вы не просто не обернулись мне вслед, но даже и взгляда на меня прощального не бросили. Это было немного черство с вашей стороны.

— Ах, Ар Крант! — я таки отложила картинку, над которой трудилась. — Ну как вы можете так говорить!