— Нет... нет, пожалуйста, нет...

Двое существ в масках подошли к ней, взяли под руки и потащили к Источнику, несмотря на её крики и мольбы. Её вопли эхом отражались от стен огромного зала, заставляя меня сжаться и закрыть глаза.

Но я заставила себя смотреть. Я должна была видеть. Я должна была знать, что меня ждёт.

Её подвели к самому краю Источника. Жидкость вздымалась и опускалась, словно дышала. Девушка плакала, пытаясь вырваться, но существа держали её крепко.

— Отпустите её, — приказал Сайлас.

Они отпустили, и на мгновение показалось, что она попытается убежать. Но потом жидкость... потянулась к ней. Словно живая, она вытянулась щупальцами, обвила её лодыжки, потянула.

Девушка закричала ещё громче, но это не помогло. Жидкость втянула её внутрь за считанные секунды. Её крик оборвался, как только её голова скрылась под поверхностью.

Источник бурлил и пенился. Свет стал ярче, болезненнее. Я прикрыла глаза рукой, но всё равно видела отблески сквозь пальцы.

А потом... тишина.

Поверхность Источника стала гладкой, как зеркало. Мы все замерли, затаив дыхание.

Прошла минута. Две. Пять.

— Где она? — прошептал кто-то позади меня. — Где она?!

И тут поверхность взорвалась. Из Источника вырвалась фигура, отбрасывая капли той жуткой жидкости во все стороны. Она упала на камни у края, кашляя и задыхаясь.

Это была та же девушка. Но... не совсем.

Её кожа изменила оттенок — теперь она была бледнее, почти прозрачной. Волосы стали белыми, как снег. А когда она подняла голову и открыла глаза, я увидела, что они светятся тем же жутким светом, что и Источник.

На её щеке, точно там же, где у Элвина была его красная метка, появилась метка синего цвета.

— Прекрасно, — произнёс Сайлас с удовлетворением в голосе. — Дом Глубин принял новую дочь.

Двое других существ подошли к девушке и помогли ей подняться. Она смотрела на свои руки с выражением изумления и ужаса одновременно.

— Следующий, — сказал Сайлас, и его взгляд снова обратился к нам.

На этот раз он указал сам. На мужчину средних лет, который кричал раньше в пещере. Мужчина попятился, но существа уже двигались к нему.

— Нет! Нет, я не хочу! Вы не можете! — Его затащили к Источнику силой, его сопротивление было бесполезным.

Его погружение было ещё более жестоким. Жидкость рванулась к нему, словно голодная, и затащила его под поверхность с такой силой, что я услышала, как хрустнуло что-то в его теле.

На этот раз процесс занял дольше. Источник бурлил и пенился минут десять, может, больше. Когда мужчина наконец вынырнул, он изменился ещё сильнее.

Его кожа стала серой, почти каменной. Руки удлинились, пальцы закончились когтями. Когда он открыл рот, чтобы закричать, я увидела ряды острых зубов.

На его лице было несколько красных меток. Дом Пламени.

Так это продолжалось снова и снова. Одного за другим нас тащили к Источнику. Кто-то сопротивлялся, кто-то шёл покорно. Результаты были разными — некоторые выходили почти неизменными, только с метками на лице. Другие... другие превращались во что-то ужасающее.

Один мужчина вышел с крыльями, растущими из спины. Женщина средних лет получила щупальца вместо одной руки. Молодой парень, который выглядел не старше восемнадцати, вышел покрытым чешуёй.

И с каждым разом я всё ближе и ближе подходила к передней линии.

Гриша сжимал мою руку так сильно, что я боялась, что он сломает мне кости. Максим молился вполголоса. Суён просто смотрела прямо перед собой пустым взглядом.

— Следующая, — произнёс Сайлас, и на этот раз его палец указал прямо на меня.

Время словно остановилось. Я не могла пошевелиться. Не могла дышать. Не могла думать.

— Нин! — закричал Гриша, пытаясь удержать меня, но существа в масках уже двигались ко мне.

Их руки были холодными и твёрдыми, как лёд. Они подняли меня и повели к Источнику. Я пыталась сопротивляться, но мои ноги не слушались. Я пыталась кричать, но из горла не выходило ни звука.

Мы подошли к краю. Жидкость в Источнике пенилась и бурлила, словно предвкушая. Я могла почувствовать её запах — металл и озон, кровь и что-то ещё, что-то древнее и ужасающее.

— Не бойся, дитя, — прошептал Сайлас, откуда-то появившийся рядом со мной. — Это твоя судьба. Прими её.

Я повернула голову, чтобы посмотреть на него, и открыла рот, чтобы что-то сказать. Может, попросить его остановить это. Может, просто попрощаться.

Но в этот момент существа отпустили меня, и жидкость потянулась ко мне.

Последнее, что я увидела перед тем, как меня затянуло под поверхность, были глаза Сайласа — полные чего-то похожего на сожаление.

А потом — только тьма, холод и боль, бесконечная, всепоглощающая боль.

И голоса. Множество голосов, говорящих на языке, который я не знала, но каким-то образом понимала.

Добро пожаловать домой, дочь наша.

Пришло время пасть.

Пришло время стать.

И я падала, падала, падала в бездну, не зная, выйду ли я когда-нибудь обратно, и если выйду — останусь ли я собой, или стану чем-то совершенно иным.

Глава 12

Сайлас

Я мог лишь молиться Вечным, что не опоздал хоть на одно мгновение. Сердце бешено колотилось в груди, пока я вглядывался в неподвижную гладь источника. Та самая порывистая девушка, что с таким упрямством покинула пещеры в поисках ответов, так и не всплыла. Всё шло как положено, пока я не ощутил — что-то пошло не так. Пульс ритуала сбился, и единый удар сердца растянулся в бездну вечности.

Не раздумывая более, я шагнул в тёмные воды. Холод пронзил до костей, но я почти сразу наткнулся на её тело — бездыханное и невесомое, застывшее в неестественной позе прямо под поверхностью. Я вынес её на руках, будто пёрышко, хотя тяжесть случившегося давила куда сильнее физической ноши. Уложив на холодный камень платформы, я опустился на колени — и только тут смог разглядеть её как следует.

И тут меня объяло настоящее изумление. На её лице не было ни намёка на священные чернила, ни малейшего отголоска маски. Ни единого витка таинственных письмён, что должны были определить её судьбу в этом мире. Но что потрясло меня больше всего — её плоть не претерпела изменений. Она не превратилась в одну из многих тварей, что кишат в Нижнемирье. Она осталась человеком. Смертной. Этого не могло быть. Этого никогда не случалось за всю историю нашего рода.

Руки сами потянулись