- Пойду к Мэдди наведаюсь, обещалась ведь, - встаю и придирчиво рассматриваю себя в зеркале.

На мне домашнее платье, длиной до колена, без рукавов. Удобное, чистое, красиво оттеняющее синеву моих глаза фиолетовым воротничком. Можно и в гости идти. Распустив и расчесав волосы, игнорируя пренебрежительное фырканье бабки, иду к соседям, не забыв захватить миксер. Буду учить Мэдди готовить бисквит. Надеюсь, у них есть мука.

Еще на подходе к воротам, мое глупое сердце начинает отбивать чечетку в груди. Чувствую себя немного неловко и волнительно. Чего скрывать, я хотела увидеть Дэвида, еще с того вечера, когда мы стояли на кухне и он меня поцеловал. И сейчас хочу. А еще хочу посмотреть в его глаза и понять, играет он, развлекается, ищет легкий роман на лето, или, действительно, устал быть один и желает нормальных отношений.

Машу рукой в камеру и захожу во двор, услышав щелчок замка. Я еще топаю по дорожке, а дверь дома уже широко распахивается и на пороге стоит Дэвид, глядя на то, как я подхожу к нему. Кровь стучит в висках, ладони вспотели, а во рту, наоборот, пересохло. Чувствую себя глупой девчонкой на первом свидании.

- Привет, - улыбаюсь во все тридцать два зуба, - я обещала Мэдди, что зайду в гости.

- Привет, - Дэвид улыбается мне в ответ, - знаю, дочь мне уже все уши прожужжала. Проходи.

И не отходит, а только чуть отодвигается с прохода. Предполагается, что я буду протискивать мимо него? Невозмутимо киваю и пхну напролом, почти грубо ввинчиваюсь в дом, словно в переполненный вагон электрички, отпихивая Дэвида и наступая на носки его туфель. Поворачиваюсь, ожидая, что он уберет эту сногсшибательную улыбку со своего лица и перестанет навевать мне нескромные мысли. А с раздраженным соседом я уже имела дело, справлюсь. Но, увы! Дэвид стоит, прижавшись спиной к уже закрытой двери, и хохочет, самым возмутительным образом став еще более привлекательным! Ну, что за нахал!

Отсмеявшись, Дэвид ни капли не смущаясь, берет меня за руку и провожает в кухню, где копошится Мэдди, пытаясь что-то сделать из колбасы, хлеба и сыра. Потом выясняется, что это горячие бутерброды. Мы с девочкой занимаемся бисквитом, а Дэвид, по моему наказу, готовит сироп, которым мы будем напитывать наш пирог, чтобы тот стал еще вкуснее. Так в веселье и шутках, занятые полезным делом, мы и проводим весь вечер.

После того, как мы выливаем тесто в форму и ставим запекать, мне выпадает честь поужинать вместе с семейством Рэдли. Еду у них готовит специально приглашенная для таких случаев кухарка. И, кстати, неплохо готовит. Я с удовольствием съедаю и мясное рагу, и домашний хлеб и овощной салат. На закуску мы балуемся свежим бисквитом, съев по приличному куску.

После кухонных трудов Мэдди почти засыпает, и Дэвид относит ее в спальню.

- Я уже пойду, - говорю ему вслед.

- Подожди, я сейчас, - отвечает мне шепотом и уходит, впрочем, возвращается довольно быстро, я только успеваю загрузить тарелки в посудомоечную машину.

- Знаешь, что мы забыли к десерту? – спрашивает тихо, стоя за моей спиной.

- Нет, - отвечаю, отчего-то опять начав волноваться.

- Вот это, - говорит, убирая мои волосы с одного плеча на другое, немного наклоняя мою голову вбок и неожиданно брызгая чем-то прохладным мне на шею, чуть ниже мочки уха.

Не сдержавшись, я вскрикиваю от неожиданности и ощущения холода на тонкой коже, чтобы через секунду рвано выдохнуть, когда мужские горячие губы собирают шарик взбитых сливок с моей шеи, спускаясь вниз, к ключице, мелкими, легкими поцелуями. Возле места соединения шеи и плеча они останавливаются, чтобы снова ударить по моим взбесившимся рецепторам, подув холодным воздухом на нагретую поцелуем кожу. Десятки и сотни мурашек взволнованно разбегаются от того места по всему моему телу, заставив потяжелеть грудь и сладко заныть низ живота.

Силой воли заставляю себя не закрыть глаза и не поддаться искушению, наплевав на все последствия. И именно благодаря открытым глазам я, хоть и не сразу, замечаю одинокую маленькую фигуру девочки в пижаме, идущей в сторону леса.

- Мэдди? – удивленно говорю.

- Мэдди уже спит, нам никто не помешает, - отвечает Дэвид, прижимаясь ко мне со спины, давая почувствовать свое желание.

- Ты не понял! Вон идет Мэдди! – пока я говорю, девочка скрывается за деревьями.

- Где? Слушай, что за шутки?

- Да какие нафиг шутки? Я что, по-твоему, совсем ненормальная, чтобы шутить такими вещами? Быстро проверь ее спальню!

Долю секунды нужно Дэвиду, чтобы понять, что я говорю абсолютно серьезно, а потом он с места кидается по лестнице на второй этаж и спустя всего минуту выскакивает обратно, перепрыгивая через две ступеньки.

- Куда она пошла? - спрашивает.

- В лес, - говорю уже в его спину, потому что Дэвид открывает входную дверь и выскакивает в сумрак.

Я беру кофту Мэдди, висящую на спинке стула, и выбегаю вслед за обеспокоенным отцом девочки, догоняя его уже возле ворот. Мы вместе выходим и быстрым шагом, почти бегом идем к лесу.

- Как она вышла? Мы же были внизу? – спрашивает Дэвид, видно, что он обеспокоен, раздосадован и в недоумении.

Неужели не знает о способностях своей дочери?

- Ты ничего странного не заметил в ее комнате? – спрашиваю.

- Ты о чем?

- Просто интересуюсь. Может, веревка, чтобы выбраться из окна, или еще что… - прикидываюсь дурочкой.

- Нет, окно было закрыто, я всегда его закрываю на ночь, особенно после того случая, когда Мэдди приснился кошмар, что ее кто-то зовет, и она едва не выпала со второго этажа. Но сейчас поверх одеяла у нее лежало зеркало. Небольшое, с ручкой, красивое, знаешь, такое девчачье.

- Ты его раньше не видел? – спрашиваю.

- В том и дело. Я первый раз его вижу и совершенно точно знаю, что я подобное не покупал.

- Знаешь…, давай пробежимся…, - говорю я, и припускаюсь галопом в сторону леса.

Глава 18

Я, бегу чуть впереди, показывая дорогу, которой недавно ушла Мэдди. Сердце испуганно колотится, подгоняемое жуткими мыслями о том, что может повстречаться маленькой одинокой девочке поздним вечером в лесу. Едва мы проходим первые деревья, как нас окружает тьма. Сумерки внезапно сменяются темнотой из-за высоких крон деревьев, закрывающих почти все небо. На секунду я теряюсь.