Я резко обернулась и встретилась глазами с отцом, а затем обвела пространство вокруг взглядом, но никого поблизости больше не было.

- Это твоих рук дело? — прохрипел родитель.

Фраза прозвучала не сильно радостно, будто отец был недоволен тем фактом, что его вызволили на свободу.

- Да, и тебе нужно уходить. Я пришла проститься.

- Кто тебе помогал? — вместо прощальных объятий отец сурово сдвинул брови.

- Союзник, - уклончиво ответила я. Говорить, что я сама не знала личностей заговорщиков, было не лучшей идеей.

- Послушай, сейчас это не важно. Дракониды в любую минуту могут обнаружить твой побег, и тогда все будет зря. Я не смогу смириться, если тебя приговорят к казни. А потому у нас нет времени на обстоятельные разговоры, и тебе лучше поторопиться.

Отец недовольно сузил глаза и собирался сказать что-то еще, как его прервали:

- Твоя дочь права. Тебе, Зафар, лучше поторопиться.

Мы одновременно обернулись к говорившему, но лицо мужчины было закрыто маской, а фигуру скрывал широкий балахон.

- Ты? — бросил отец. В его голосе смешались удивление и раздражение.

- Я, - невозмутимо отозвался неизвестный и едва заметно взмахнул рукой.

В следующий миг рядом с ним возникли еще несколько фигур в балахонах и масках. Мужчины обступили отца, оттеснив его от меня.

- Что происходит? — сухо осведомилась я, стараясь скрыть дрожь в голосе.

- Думала, что самая умная? — хмыкнул главный. — Как и обещал, я освободил Зафара из темницы. Однако он останется в моей власти, дабы наши с вами договоренности по-прежнему имели силу. Не беспокойтесь, принцесса, ваш отец будет в целости и сохранности. До тех пор, пока вы на нашей стороне.

66.

Меня обуял ужас.

Из-за собственной самонадеянности я оказалась в зависимом положении от заговорщиков.

Моему отцу по-прежнему грозила опасность, но теперь со стороны других людей. А я-то была уверена, что все продумала, но ошиблась. Меня попросту обвели вокруг пальца, как наивную глупую овечку.

- Только попробуйте причинить ему вред, - тихо пригрозила я, сжимая кулаки от бессильной злости.

- Я же сказал. Пока вы на нашей стороне, Зафар останется целым и невредимым, - скучающе обронил неизвестный и вновь махнул рукой своим прислужникам

Те, подхватили отца за локти и увели прочь, оставив нас наедине. Мужчина подошел ко мне ближе и негромко произнес:

- Вы получили, что хотели. Но сделаете глупость, и ему не поздоровится.

- Что вам от меня нужно? — холодно поинтересовалась я.

- Я дам знать, когда придет время. Помните, принцесса, никаких глупостей. Если дракониды что-то прознают о моих планах, то...

Он многозначительно умолк. Я ничего не ответила, только смерила заговорщика презрительным взглядом, на что тот лишь усмехнулся. А затем вскоре исчез.

Чувствуя внутри пустоту и дикую усталость, я направилась обратно во дворец. Ситуация, в которую я угодила, казалась совершенно безвыходной. У заговорщиков появился рычаг давления. Откажусь сотрудничать с ними и тогда не увижу родителя живым. А если все расскажу драконидам, то даже если им удастся поймать всех заговорщиков и освободить отца, то они снова отправят его в темницу и под суд.

Какой-то замкнутый круг! Все мои старания оказались напрасными.

Единственная мысль, которая меня успокаивала, что отец все-таки был жив, и никакой смертный приговор ему сейчас не грозил.

Однако теперь я не представляла, как мне объясниться с Гектором. Страшно подумать, в какую ярость впадет генерал, когда узнает, что произошло по моей вине. Но Гектор не помнил своих родных, ему не понять, ради чего я пошла на этот обман. Не понять, что ради родного человека я готова пожертвовать чем угодно.

Я уже знала, что меня ждет, стоит мне оказаться в коридорах дворца.

Буквально из ниоткуда появились стражники и перегородили мне дорогу.

- Нам велено сопроводить вас, госпожа, - сообщил один из них.

Мне ничего не оставалось, как послушно последовать за ними. Я была уверена, что мой путь лежал прямиком в одну из тюремных камер. Возможно даже в ту, где сидел отец.

Но вопреки ожиданиям стража привела меня в мои покои в женском крыле. Я озадаченно переступила порог комнаты, а в следующее мгновение за спиной закрылась дверь и щелкнул замок.

Ясно, это и была моя личная тюремная камера:

Я прошла к столу с зеркалом и присела на край стула, принявшись с замиранием сердца ждать своего тюремщика. Я была готова к любой порке, к любому гневу, который должен был обрушиться на мою голову, вот только минуты шли одна за другой, но никто так и не появлялся. А когда спустя час я по-прежнему сидела в одиночестве, моя внутренняя готовность переросла в тревожное смятение.

Неужели генерал был настолько зол, что даже видеть меня не хотел?

До этого момента в душе тлела слабая надежда, что мне удастся смягчить его. Убедить, что я не желала ему зла, что так сложились обстоятельства. Мне казалось, что Гектор был ко мне неравнодушен...

Но похоже я ошиблась и в его чувствах.

Эту ночь я провела не смыкая глаз. Несмотря на разбитое состояние, заснуть не получалось, и я до самого рассвета просидела возле окна. Но даже когда солнце уже стояло высоко в небе, за исключением служанок с подносом еды, за мной никто так и не явился.

Никто не пришел и на следующий день. Мне было не позволено покидать стены моих покоев, служанкам не разрешалось со мной говорить, так что я не имела никакого представления что же происходило во дворце.

В результате мое томительное ожидание растянулось почти на неделю. Пока однажды не появилась Заира в сопровождении двух девушек, несущих в руках свадебный наряд.

Встретив мой растерянный взгляд, женщина сообщила:

- Госпожа, сегодня вы выходите замуж.

67.

Гектор

- Наш план удался, - довольным тоном произнес Феликс, подняв кубок. — За тебя, Гектор, и за твою невесту.

Феликс сделал глоток, но в ответ Гектор лишь слабо дернул уголком губ, так и не притронувшись к своему бокалу. Желания праздновать у генерала не было.

Как Феликс и предполагал, кто-то из шахрийской знати в самом деле задумал устроить переворот власти. И эти люди действительно вступили в связь с принцессой, как с самым заинтересованным, по их мнению, человеком.

Лейла не подозревала, что Гектор внимательно следил за каждым ее шагом. Однако генерал делал это не столько ради