Миранда.

Нет, Мерида. Мы виделись с ней на балу.

Из глубины спальни доносилось ленивое бренчание гитары. Может, эта девица — подружка Френка?

— Офелия, — произнес Барт чуть севшим голосом. — Ты вернулась.

Сделал шаг вперед и захлопнул дверь. Я моргнула, переведя взгляд на истинного. В его серых радужках прямо в этот момент, когда он смотрел на меня, распространялась незнакомая темнота. Она сделала его глаза даже не стальными, а почти черными.

Он быстро оказался рядом и вдруг обхватил одной рукой за талию. Сжал пальцы, расслабил и двинулся к пояснице, чтобы притянуть к себе одним плавным движением. Не успела я опомниться, как Барт уже целовал меня! Настойчиво сминая губы, раздвигая их языком, пускаясь исследовать рот.

Меня окатило жаром.

Такой наглости он еще не позволял себе!

Очнувшись, я уперлась ладонями в твердую грудь и замычала, пытаясь разорвать поцелуй. Дракон лишь сильнее разгорячился, делая шаг вперед, прижимая меня лопатками к стене.

С силой оттолкнув его, я все же выскользнула из-под руки и отшатнулась к противоположной стене коридора.

— Ты что творишь⁈

Барт продолжал стоять ко мне спиной, склонив голову. Он тяжело дышал, словно после быстрого бега.

Одна секунда. Вторая. Третья.

Медленно обернувшись, вонзился темным взглядом в глаза.

— Не понял. Ты же моя истинная, в чем проблема? Я не могу тебя поцеловать?

— Для начала можно было поздороваться! Спросить, что мне пришлось испытать за эти одиннадцать дней с подачи твоих родственничков! Пояснить, насчет девицы, сидящей в твоей спальне!

В этот самый момент дверь снова распахнулась, являя Мериду. Окинув нас взглядом, она с легкой улыбкой прикрыла за собой и неторопливо подошла к Барту. Посмотрела на меня.

— Привет, Офелия. Я же говорила, что у нас слишком много общего.

Затем обхватила предплечье дракона обеими руками, приподнялась на носочки и нарочито неспешно чмокнула его в щеку. У истинного на лице ни один мускул не дрогнул. Он все это время не сводил глаз с меня. Наблюдая за этим, я непроизвольно открыла рот, пораженная подобной наглостью.

— Увидимся завтра, — проворковала она.

Отстранилась от него и ушла, скрываясь за поворотом под моим ошарашенным взглядом. Метнув его обратно в Барта, сжала зубы. Он дернул уголком губ в усмешке.

— Вы подружитесь.

Это уже было слишком. Подлетев к нему, влепила звонкую пощечину. Ткнула пальцем в грудь и прошипела:

— Не приближайся ко мне больше! Понял?

Злость все еще руководила мной, потому я замахнулась снова, но дракон мгновенно перехватил запястье, крепко сжав в пальцах. Отпихнул обратно и перекрыл собой путь отступления, опершись ладонями по обе стороны от моей головы.

— Ты моя истинная, Офелия. А она — моя невеста. И мы ничего с этим сделать не можем. Я должен любить ее…

Нервный смешок вырвался из груди, прозвучав настолько неестественно, что стало не по себе.

— Что⁈

Барт моргнул, слегка нахмурился и повторил уже менее уверенно:

— Я должен… любить ее. Как будущую жену, — отнял одну руку от каменной кладки и провел кончиками пальцев по моей щеке. — А тебя… хочу. Как истинную пару. Это же так естественно. Неужели этого не чувствуешь?

Он вновь склонился, но я резко отвернулась, и горячие губы скользнули по щеке. В груди произошел взрыв! Непонимания, обиды, разбитого на осколки доверия. Все это разлетелось невидимыми волнами прочь, а затем вернулось, жаля в самое сердце.

Собрав всю эту боль в кулак, я оттолкнула Барта с такой силой, что он отлетел в противоположную сторону и врезался в стену.

Губы дрожали, но я на удивление спокойно проговорила:

— Ты все тот же Эварс, который изводил меня в школе. Я совершила огромную ошибку, что позволила тебе влезть в свою душу.

Слова давались с трудом из-за кома, вставшего в горле. И Барт совершенно не помогал, молча откинув голову и глядя на меня сквозь полуопущенные ресницы.

Будто все это не серьезно.

И веду я себя, как маленькая капризная девочка, ничего не понимающая в жизни.

— Это не ошибка, Офелия. Это магия. И никуда нам обоим от нее не деться.

— Менее двух недель назад ты говорил совсем иначе! — вновь сорвалась я. — Мы провели эльфийский ритуал! Для тебя все было игрой?

Он пропустил мою речь мимо ушей.

— Не глупи, детка. Я сейчас сдерживаюсь изо всех сил, чтобы не выпереть Френка из комнаты и не уединиться в ней с тобой. Давай не будем усложнять. Очищение ты уже прошла. Все договора наши родители подписали, — он оттолкнулся, вставая прямо. — Брака мне не избежать, так что… Пойдем. Я покажу, чем отличается любовь к истинной, от любви к жене.

Я разочарованно покачала головой, отвернулась и быстрым шагом пошла прочь.

— Офелия! Куда ты? — понеслось в спину. — От истинности не убежать, сама знаешь.

Меня трясло от переизбытка эмоций. Не помню, как добралась до комнаты, но не обнаружив там близняшек, обрадовалась. Не хотелось, чтобы кто-то был свидетелем моей слабости. А сдержаться сейчас никак не получалось!

Рухнув на кровать, я обняла подушку и расплакалась.

Почему, ну почему я ему поверила? Как последняя дурочка повелась на игру чувств. Истинность? Как оказалось, она не помеха для отношений с другими девушками. Не помеха для договорной женитьбы! Стоило Барту съездить домой, как все его обещания превратились в ничего не значащую пыль.

А невеста у него под стать дракону — такая же змея! Познакомилась со мной, заранее зная, что ее сосватали Эварсу. Еще и на балу подошла, но ничего не сказала. Затаилась и ждала, когда все всплывет само по себе. Двуличная гадина!

Знай я еще тогда, перед отъездом, что Барт и не думает идти наперекор отцу, то я… Сбежала бы! Села в карету и уехала не в дом дяди, а на вокзал. Продала украшения, купила билет в другой город. А там устроилась в какую-нибудь лавку. И никто бы меня не нашел, даже с учетом метки истинности. А если и нашел, то ему пришлось бы насильно тащить меня обратно.

И если б в итоге я все равно проиграла, то хотя бы поборолась перед этим!

А сейчас что?

Я связана с Бартом не только меткой. Мы повенчаны. Договора подписаны. Ритуал очищения проведен. Можно смело заселяться в башню для содержанок и смиренно рожать «господину» детей!

Мысли сновали, подобно рою пчел, и