— Мы будем есть руками? — спрашиваю я, желая начать.

Через несколько секунд поисков Чес находит в одном из шкафчиков столовые приборы, спрятанные в синей коробке. Я усмехаюсь, забавляясь тем, что даже трапеза превращается в квест.

А мать говорит, что я неорганизованная.

— Когда мы выходим? — спрашивает Дион, втыкая вилку в кусок мяса на своей тарелке и сразу закидывая его в рот. Он слегка жует, дует на еду, и изо рта вырывается пар.

— Оно горячее, гений, — говорит Чес, подув на свою порцию перед тем, как отправить ее в рот.

— Да ну, — бросает Дион, злобно косясь на Чеса, а потом замолкает, и я понимаю, что он точно знает. Может, не в подробностях, что именно произошло, но он знает, что Чес и я провели ночь вместе.

— Скоро, — предлагает Чес, взглянув на меня в поисках второго мнения. — Дорога до часовой башни неблизкая, и мы можем сделать пару остановок по пути. Кто знает, кого мы встретим, если будем искать усерднее.

— Мы уже собрали вещи и готовы отправляться, — уверяет нас Данн, усаживаясь на стул напротив меня. Его длинные волосы заправлены за уши, и теперь, когда мы сидим лицом к лицу, я могу отметить несколько мелких различий между ним и Дионом.

Помимо бледного шрама на лице Диона, который все еще заживает после недавнего происшествия, у него под правым глазом есть веснушка, которой у Данна нет. Брови Данна чуть темнее и расположены дальше друг от друга, что придает ему более мягкий, добрый вид. Это логично, ведь из них двоих он явно тот, кто умеет хорошо заботится.

— Мы можем уйти после завтрака, — соглашаюсь я, хотя в глубине души совсем не готова покидать дом Шляпника. Есть что-то слишком окончательное в том, чтобы оставить этот старый чайник и все его вещи позади. Будто мы прощаемся с ним в последний раз, прежде чем двигаться дальше.

И от этого больно.

— Не спеши из-за нас, — мягко говорит Данн, встречаясь со мной взглядом через стол. Пусть между ним и его братом есть крошечные различия, но их бледно-зеленые глаза, та черта, которая делает их совершенно одинаковыми. — Мы можем быть здесь столько, сколько нужно.

Меня так и тянет принять это предложение, чтобы еще немного побродить по дому Шляпника, прикасаясь ко всему и притворяясь, будто это приближает меня к нему хоть чуточку. Но что это даст? Мы просто будем тратить время на мою хандру. Задержка никому не пойдет на пользу.

— Нет, все в порядке, — я качаю головой. — Чем скорее мы уйдем, тем лучше. Думаю, я итак уже потратила достаточно времени впустую.

И больше не потрачу.

Чем дольше мы будем собирать чудаков и бороться с тьмой, тем больше людей умрет. Потеря Шляпника, и так достаточно тяжелая. Я не могу взять на себя груз еще сотен смертей, которых можно было бы избежать, если бы я действовала быстрее и брала все под контроль. С этого момента мы должны быстро работать, принимая и выполняя планы.

Какие именно планы? Я не уверена, но знаю, что начинать нужно с того, чтобы узнать все, что возможно, об этих монстрах, и найти оставшихся чудаков в королевстве.

После завтрака Данн находит время, чтобы помыть наши тарелки и снова убрать их на место. В этом нет необходимости, но это его способ выразить хотя бы малую долю уважения к Шляпнику перед тем, как мы уйдем. Поблагодарить его за то, что позволил нам укрыться в своем доме, за то, что дал нам возможность взять его одежду и доспехи. Это трогательный жест, из-за которого мне хочется поступить так же. Но, как бы меня ни тянуло оставить его дневник там, где я его нашла, чтобы он остался вместе с другими воспоминаниями о нем, я не могу с ним расстаться.

С ним связано слишком много эмоций, особенно если учитывать письмо внутри, адресованное мне, поэтому я засовываю его на самое дно своего рюкзака и прячу среди других вещей. Я не поделилась им с ребятами, потому что оно слишком личное, будто только я должна его видеть. Если бы Шляпник хотел оставить записку для них, он бы так и сделал.

Но он не сделал.

У каждого с собой припасы, но не так много, чтобы они затрудняли путь, и мы отправляемся в дорогу, когда солнце уже поднимается в зенит, оставляя старый чайник позади. Чес идет впереди, направляясь к часовой башне, где живет Белый Кролик. По его словам, она находится на дальнем краю Здесь, близко к тому месту, с которого я начала свое путешествие по Стране чудес, а значит, ближе к монстрам.

В глубине души я надеюсь, что по пути мы наткнемся на одного-двух монстров. Мне не только нужно выпустить на кого-то накопившуюся злобу, заколоть одного из них до смерти, но и нужно поймать хоть одного. У меня есть вопросы, на которые может ответить только монстр, и я полна решимости получить на них ответы любым способом.

Данн несет в своей в сумке веревку, хотя я и не уверена, что она будет достаточно прочной, чтобы связать одно из теневых существ, но она все, что у нас есть. Если придется усадить ребят всех вместе на это существо, чтобы прижать его, пока я медленно буду вырезать ему внутренности, чтобы заставить говорить, так тому и быть.

— Сомневаюсь, что мы найдем Эбботта в его башне, — говорит Дион, пока мы проходим через редкую посадку деревьев и выходим на широкий луг травы. Она тянется вдаль, кончаясь лесом, а за ним в небо устремляются огромные горы.

— Тоже так думаю, — отвечает Чес. — Но я считаю, что оттуда лучше начинать его искать. К тому же посмотри, как полезно было заглянуть к Шляпнику. Мы может сможем найти там что-то важное.

— Если уж ничего, может, мы научимся прятаться так же искусно, как он, — хихикает Данн. — Уверен, этот навык пригодится.

— Наверное, он под землей, — продолжает Чес. — Там, куда даже монстры не доберутся. Ищите кроличью нору, и, если увидите, крикните в нее и слушайте последует ли ответ.

Я улыбаюсь, слушая болтовню ребят, позволяя мыслям странствовать, пока мы переходим через травяной простор. Нахождение здесь, на открытой местности, заставляет меня нервничать, нас может увидеть любой, но мы сможем заметить что-то, приближающееся, так что это, возможно, самое безопасное для нас место.

Я бросаю взгляды на Чеса, восхищаясь