– Нет, Шьям, это не то, о чём ты подумал...

– Ты позволила ему к себе прикоснуться! – прорычал он, совершенно не слушая, что я ему говорю.

– Нет, милый, это не так! Поверь, я этого не хотела!

– Ты. Позволила. Ему. К себе прикоснуться!!!

– Услышь меня... – выдохнула жалобно, уже понимая, что это бесполезно.

Не знаю почему, но Шьяма я не боялась, потерять любимого – да! А его самого – нет! Я не зажмурилась, когда он сжал в руку в кулак, не попыталась прикрыться, когда он замахивался, и даже не вздрогнула, когда этот самый кулак врезался в стену возле моей головы, оставляя после себя вмятину. Лишь с мольбой смотрела в искажённое гневом лицо и шептала:

– Всё не так... Я не хотела... Всё совсем не так...

– Развлеклась? Весело было строить передо мной невинную куколку? Чего тебе не хватило, что ты польстилась на этого слизня? Денег? Тебе нужны они, ведь так? Сколько я задолжал за твои услуги? Поверь, я в состоянии их оплатить и ещё сверху накину, за последний раз!

Выдохнув мне в лицо обидные слова, демон обхватил мою талию одной рукой, дёрнув на себя, а второй рванул тонкую лямку на плече, накрывая губы жёстким поцелуем.

Даже сейчас, пребывая в бешенстве, он не делал мне больно и скользящие по телу ладони хоть и были грубы, всё же проходились по спине и сминали ягодицы довольно осторожно. Знаю, это Шьям и в другой ситуации мне бы понравилось, но сейчас... Я отчётливо понимала, что он меня наказывает за то, чего я не совершала! Если я ему позволю это, подтвержу его выводы и потеряю навсегда! Измены он не простит и это действительно станет нашим последним разом.

От охватившего отчаяния я зажмурилась, по щекам хлынули слёзы и, собрав последние силы, я, толкнув блондина в грудь, закричала:

– Нет!

Не ожидавший такого отпора, он отступил на шаг и замер, глядя на мои слёзы.

– Я не хотела этого, – выдохнула я сквозь рыдания. – Я сказала ему, что не выйду за него, а он разозлился и вот... Я не хотела! Мне было мерзко и страшно, а ты... ты мне не поверил! – всё больше скатываясь в истерику, я уже ничего не видела из-за застилавших глаза слёз, но всё равно продолжала бормотать: – Мне было так мерзко и страшно... А ты...

Стоило мужчине подхватить меня на руки, вцепилась в его футболку мёртвой хваткой и уткнулась в шею, поливая её солёной влагой. Шум портала и меня опускают на кровать. Тут же пристроившись рядом, Шьям начал покрывать моё лицо поцелуями, собирая слёзы губами, и зашептал:

– Прости, малыш, прости, идиота, я... Чёрт, да я же жить без тебя не могу! Я так люблю тебя, глазастик! Когда подумал, что ты с этим... едва с ума не сошёл от ревности и боли! Прости, прошу, только не прогоняй! – застыв, слушая шокирующие признания и пытаясь поверить, что это не галлюцинация, я даже реветь перестала, ошеломлённо моргая, не отрывая глаз от потолка.

– Я знаю, что не достоин любви такой нежной, невинной девочки, но умоляю, дай мне шанс! Я буду стараться, честно, синеглазка! Тьма, что я натворил?! Я ведь не сделал тебе больно?

– Сделал, – ответила чуть слышно.

Вскинув голову, он прошёлся испуганным взглядом по моему телу и метнулся к лицу, спросив:

– Где?!

Подняв руку, ткнула пальцем себе в грудь, прямо напротив сердца, пояснив:

– Ты мне не поверил. Я так нуждалась в твоей защите и поддержке, а ты меня бросил, ещё и оскорбил! Можешь дать мне бумагу и ручку, я посчитаю, сколько ты мне должен за мои услуги? Хотя нет, тебе как первому клиенту бесплатно, уходи! – сама поразилась, насколько ровно звучал мой голос, хотя в груди просто полыхал костёр из чувств и эмоций, но он же не рассчитывал, что я так сразу сдамся?

– Нет, Сани, девочка моя, не прогоняй! Клянусь, я больше никогда тебя не подведу! Скажи, чего ты хочешь? Я всё ради тебя сделаю!

Наконец посмотрев в самые любимые глаза, всё так же равнодушно произнесла всего одно слово:

– Мозаику!

– Что? – я и представить не могла, что когда-нибудь увижу эту наглую заразу таким растерянным.

– Ты сказал, что если твою любимую хоть кто-нибудь заденет, ты сделаешь из смертника мозаику – хочу!

– Эээ, малыш, фарш я из него ради своего удовольствия сделаю, я сейчас про твоё желание спрашивал.

– Значит, оно у нас совпадает! Иди уже ко мне, поцелую, недостойный ты мой!

Ну вот, в кои-то веки решила проявить милосердие и простить, не издеваясь, а он на меня недоверчиво ресницами хлопает. Длинными такими, чёрными пушистыми – до чего ж всё-таки красивая у меня зараза!

– Сани, я...

– Скажи, что любишь! – перебила я, не дав договорить.

– Люблю, больше жизни люблю тебя, глазастик! – улыбнулся демон, кажется, начиная осознавать, что не очень-то на него и злились.

– И я люблю, очень-очень сильно. Только не обижай меня больше.

– Я не могу тебе этого обещать. Мне один умный демон сказал, что без скандалов жизнь будет скучной и неинтересной, – вздохнул он тяжело.

– Хорошо, тогда пообещай никогда не сомневаться в моей верности. Мне никто кроме тебя не нужен. Люблю тебя таким, какой ты есть – дикий, сумасшедший маньяк с садистскими наклонностями и самый заботливый и нежный мужчина!

– Обещаю, моя синеглазка. И всегда быть с тобой заботливым и нежным тоже обещаю! – просиял он счастливо, прижимая меня к груди и зарываясь носом в макушку.

– Только не вздумай лишать меня пыток! Всё же ты прав – в них ты виртуоз! – засмеялась, обнимая любимого за талию, прильнув к нему плотнее.

34

34

ШЬЯМ.

Сжав Санайю в объятиях и вдыхая её запах, наконец расслабился. От пережитого меня даже слегка потряхивать начало. Я в жизни так не боялся, как сегодня. Застав любимую тискающейся с Андрюсиком, чуть не свихнулся, решив, что я для неё лишь средство к достижению цели. Тот, кто устранит всех мешающих ей быть рядом с Эрменхилем. А потом, увидев её слёзы и осознав, что натворил, ослеплённый ревностью, подумал, что не простит. И вот тут испытал настоящий ужас.