— Иди уже с глаз моих, — буркнул Элай и повернулся к Вив.

— Ты как? — взволнованно спросила она, погладив его лицо, и он, поймав ее руку, прижался губами к теплой коже.

— Лучше всех, — заверил он. — Возвращайся к Тау.

— Точно? — с сомнением переспросила она.

— Точно. Приступ был и прошел, все в порядке. Вив, ему ты сейчас нужнее.

Это была гнусная ложь. Никому она не нужна сильнее, чем ему самому. Но приступ закончился, толком не начавшись, как и в прошлый раз, когда Вив оказалась рядом. Может, это ее чешуя защищает?

— Часто с тобой такое? — с холодным любопытством ученого спросил Чарльз.

— Чаще, чем хотелось бы, — ответил Элай.

— Невыносимое жжение, судороги…

Он кивнул.

— Как будто незавершенная инициация, — задумался профессор. — Может, тебе освоить новый навык, который позволил бы обрести еще один знак?

— То же самое я пытался предложить Ингрид, — хмуро напомнил Элай.

— Так-то у тебя полный набор: и стихия, и боевой знак, и легендарный. А первым было кольцо летописца, верно? Может, попробовать что-то творческое?

— Я не стану лепить горшки или танцевать, когда у нас дикари под боком, а впереди государственный переворот, — отрезал он.

Вив рядом, и все прекрасно. Может, эти поганые приступы исчезнут совсем.

— Я что хотел предложить, — вспомнил Элай. — Вы и Хильда. Нужен прорыв.

Чарльз сперва насупился, но потом горько вздохнул.

— Очень нужен, — подтвердил он. — Как думаешь, подарить ей цветы?

— Нет, — качнул головой Элай. — Хватит цветов. Вы уже наверняка надарили ей кучу букетов. Это мило, но мало. Нужно больше инициативы. Свидание. И не с вязанием в хозяйственной части, а что-нибудь опасное и романтичное. Знаете что… А идите-ка вы на пост!

— На сторожевую башню? — ужаснулся профессор. — Это, по-твоему, романтично?

— Да, — уверенно сказал он. — Там холодно и ветрено — есть повод сесть рядом и закутаться в плед. В небе звезды — чем не романтика? Огонек в фонаре, уединение. А еще можете добавить в чай бальзам.

— Это как-то неправильно, — засомневался профессор.

— Хильда — взрослая женщина. Пусть сама все решит. Сделаем вот как: идите к ней и скажите, что я отправил вас ночью на пост. Дескать, не хватает патрульных, что, кстати, чистая правда. У нее глаз дракона, а у вас рана еще не зажила. Я почти уверен, что Хильда предложит свою компанию. Поломайтесь немного для виду и согласитесь. А потом, когда останетесь с ней наедине, вспомните, что в вас тоже течет драконья кровь.

Чарльз нахохлился, став еще больше напоминать ворона Вивианы: черные глаза, клюв здоровенный, и смотрит сердито, как будто ему что-то должны. Может, сказать, чтоб плеснул бальзама побольше?

— Почему ты мне помогаешь? — спросил профессор. — Мы не особо близки. Ты ведь знаешь, я приехал сюда ради Хильды, вовсе не из-за принца-изгнанника. Я даже, честно скажу, недолюбливаю тебя немного. Из-за нее. Потому что ей пришлось пожертвовать привычной жизнью, комфортом, мечтами.

— Я помогаю не вам, а ей, — ответил Элай. — Думаю, Хильда будет с вами счастлива, если только позволит себе это. Она слишком долго жила моими интересами.

Чарльз подумал над ответом и молча пошел прочь. Сердце дракона — коварный аркан. Его обладатель видит избранника идеальным. А вот обратного действия не дает.

Элай потер грудь, где еще саднило от недавнего приступа. У матери было сердце дракона, и пока она была жива, король-отец правил мудро. Ее любовь словно вознесла его ввысь, озарила божественным сиянием. Ему все удавалось, за что ни возьмись: выигранные сражения, расцвет экономики, наследник… А потом она умерла.

Элай поймал внимательный взгляд Вивианы, нянькавшей драконенка, и, улыбнувшись, махнул ей рукой. И так на двоих два легендарных аркана. Хватит с лихвой. Но если однажды у них будет ребенок, то ему бы так хотелось взять его на руки…

Хильда вскоре явилась в драконятник, пылая праведным гневом. Попугай на ее плече расправил белоснежные крылья, тряхнул розовым хохолком и сказал:

— Дур-рак!

— Вот именно! — подтвердила Хильда. — Ты что это вздумал — отправлять Чарльза на пост? Его недавно проткнули насквозь!

— Свежий воздух не повредит, — невозмутимо ответил Элай. — Хильда, людей мало.

— И станет еще меньше, если он свалится с башни! Он у нас единственный профессор, между прочим! Сам потом будешь сочинения проверять?

— Не хотелось бы, — честно признался Элай. — Слушай, ну, иди с ним, если так уж волнуешься.

— И пойду, — воскликнула она. — Что он там высмотрит, по-твоему?

— Др-рахас дыр-ра! — добавил попугай.

— А попугая с собой не бери, — посоветовал Элай. — Продует.

— Без тебя знаю, — отрезала Хильда и, тут же поменяв тон, умилилась: — Ой, дракончики! Какие славные! Какие хорошенькие! Иней, а у тебя совсем белая, как мой попугай!

— Еще один потенциальный жених для Снежинки, — съязвил Рони.

— Отвалите от моей девочки, — потребовал Иней. — Вырастет — сама все решит.

И то верно — всему свое время, тут Элай был с ним согласен. Вдруг у его детей проявится чешуя как у матери, и тогда он сможет их обнять? Правда, это случится только после их инициации…

Элай мысленно надавал себе оплеух и, подойдя к гнезду, погладил синего дракончика Вивианы.

Ему и так несказанно повезло. Нечего раскисать.

Глава 11

Вызов принят

— Можешь выдворить мою бабушку из Драхаса, пожалуйста? — попросил Рони.

Элай мысленно отметил, что бабушкино воспитание не прошло даром: тут тебе и пожалуйста, и слегка высокопарное «выдворить». Вот Иней бы выразился куда резче.

— А что так? — ехидно поинтересовался Иней, оказавшись поблизости. — Бабуленька вытирает тебе сопельки? Заправляет майку в трусишки своему Роничке? Подтыкает одеялко, чтобы не продуло наследника древнего рода?

— И без тебя тошно, — устало вздохнул тот. — Элай, я серьезно.

— Я же не капитан, — напомнил он.

Крепость осталась без начальства, но никто и не заметил — все занимались своими делами, как и прежде.

— Зато ты принц! — воскликнул Рони, теряя терпение. — Прикажи ей уехать!

— Рооо-нааальд! — донеслось из Драхаса.

— Ладно бы