Мне захотелось взять крысу за плюшевый хвост и хорошенько встряхнуть.

– Просто говори, что знаешь, – перебила я его, присев на краешек дивана, – всё понадобится.

– Судя по эманациям, – в голосе Тивадая прорезались обиженно-сердитые нотки, – тот, кого мы поймали в гостиной, хотел то ли кого-то вызвать, либо связаться с кем-то.

От его слов мне сразу стало неуютно. Я плотнее завернулась в плед и на всякий случай подтянула под себя ноги. Почему-то показалось, что из-под дивана сейчас высунутся чьи-то когтистые руки и схватят меня за лодыжки.

«Нужно срочно рассказать Иштвану, – мелькнуло в голове, – завтра же побегу к нему».

Тивадай никак не отреагировал на эту мысль, мастерски притворившись глухим. А мне в голову полезли и другие, нагоняя всё бóльшую жуть.

Кем бы могла быть эта ночная гостья и что ей было нужно в нашей башенке? Самым банальным объяснением было то, что она тут что-то потеряла и искала, но почему ночью? Тем более, Тивадай упомянул запретную магию… кстати, о ней.

– Я же говорю, что мало о ней знаю, – вклинился в размышления недовольный ворчливый голос духа, – слышал только, что её применяли Первые люди в давние времена. Теперь она считается порождением Тёмных земель, куда и были изгнаны те, кто осмеливался её применять. Либо же были казнены.

– А почему запретная? – нетерпеливо спросила я, решив не вдаваться в подробности относительно наказаний и дел давно минувших дней. У каждого мира может быть своё Средневековье, и кто я такая, чтобы осуждать.

Крыса-Тивадай развела лапами, отчего не удержалась и завалилась на бок.

– Запретные заклинания отличаются крайней мощью и разрушительностью. А ещё при применении они выпивают жизненные силы мага и сильно бьют по разуму. Видывал я таких, что заигрываются с запретной магией. Смотришь, вроде, снаружи нормальный человек, а попытаешься поговорить с ним и понимаешь – перед тобой просто пустая оболочка. Нет там ничего. Вот тебе и запретная магия.

Тивадай договорил, а мне вдруг стало холодно и жутко от его слов. Я покрепче обхватила себя руками и тихо спросила:

– А зачем её тогда вообще использовать?

– Многие верят, – сумрачно обронил Тивадай, – что она даёт безграничную мощь и власть. Совсем недавно… впрочем, спроси у своего ненаглядного ректора, раз уж всё равно к нему собралась.

Я вспыхнула так сильно, что уши и щёки обдало огнём.

– Я не… – попыталась запротестовать я, но Тивадай только отмахнулся:

– Я все твои мысли вижу, ты утром к нему бежать хочешь. Спроси при случае про Дахемский ковен, он тебе про него много интересного расскажет. Вот увидишь.

Словосочетание «Дахемский ковен» прозвучало жутковато, и я несколько раз повторила его про себя, чтобы не забыть.

От пережитых приключений и нагнанного Тивадаем страха захотелось спать. Я так пригрелась в пледе, что с удовольствием прикорнула бы до утра прямо на этом диване, но здравый смысл подсказал, что всё же лучше пойти в спальню. Мало ли, что подумают обитатели других спален, когда поутру обнаружат меня здесь.

Нещадно зевая, я поднялась и замерла, осенённая ещё одной идеей.

В пылу болтовни с духом я забыла о самом главном. Надо как можно тщательнее осмотреть всё помещение, вдруг таинственный ночной гость оставил после себя что-то, что поможет нам его найти!

Или её.

Пошатываясь, я побрела вокруг гостиной, заглядывая в углы и под диваны. Крыса с шуршанием ползла следом, невнятно бормоча себе под нос какие-то ругательства.

Вопреки моим надеждам, ни под диванами, ни в даже самом тёмном углу ничего не обнаружилось. Таинственный гость (или гостья) то ли ловко подчистили все следы, то ли в принципе их не оставили.

В тот момент, когда я выдохлась окончательно и была готова сдаться и отправиться досыпать, удача явно меня пожалела и решила мне улыбнуться.

На противоположном от входа диване – том самом, на котором загадочная фигура что-то химичила – мне почудился тусклый отблеск. Сначала я решила, что от недосыпа у меня начались глюки. Однако крыса бодро подгребла к дивану, поставила на него плюшевые лапы и объявила:

– Я чую след!

«Опять эманации?» – усмехнулась я, но Тивадай неожиданно обиженно отреагировал:

– Сама проверь, если не веришь!

Я подошла и, склонившись над диваном, принялась ворошить его подушки. Крыса ползала внизу и так нетерпеливо подпрыгивала, что я сжалилась и подняла её, посадив на сиденье дивана. Она немедленно нырнула в подушки и принялась шуршать под ними.

Отблеска больше не появлялось, и я уже начала всерьёз думать, что мне померещилось. В ту же самую секунду пальцы коснулись чего-то круглого и гладкого, похожего на… бусину?

Я вытащила найденный предмет наружу и поднесла к глазам. Это действительно была бусина размером с хорошую виноградину, однако в темноте нельзя было разглядеть её цвета.

– Что там, что там?! – из-под подушек высунулась любопытная плюшевая мордочка. Я молча сунула ей под нос находку; обнюхав её, Тивадай авторитетно заявил:

– Да, это она оставила. Та, которая приходила. Покажешь ректору Алдериану, думаю, он вмиг вычислит хозяйку.

Я взвесила бусину на ладони – она была вполне увесистой, как будто была сделана из очень плотного стекла – и сжала пальцы. И тут мой взгляд упал на плотно закрытые двери, что вели в спальни – нашу и две соседские.

По спине скользнул холодок от ещё одной неожиданной мысли.

А что если таинственной гостьей была одна из моих соседок по башенке?

Глава 28

Остаток ночи прошёл ужасно. Я провертелась на кровати, поглощённая настырными мыслями, одна другой тревожнее.

Больше всего меня беспокоило появление таинственной фигуры в гостиной. С какими намерениями она пришла? Вряд ли хотела положить всем обитателям нашей башенки подарки под дверь. Если Тивадай прав, и она действительно использовала запретную магию для призыва или вызова кого-то, вдруг она захочет всё повторить, а мы все это провороним?

От этой мысли стало очень сильно не по себе, и я завернулась в одеяло с головой.

Ладно, с этим я пойду к Иштвану. В одиночку вряд ли преуспею в расследовании этого дела, да и опасно туда соваться…

От фигуры в гостиной я переключилась на другие фигуры. Уже более понятные, но