Только я усмехнулась его внешнему виду, он тотчас поднял красивое до озноба и дрожи лицо и повел бровью, сверля меня вопросительным мрачным взглядом.

Тяжелые, серебристо-белые волосы лежали на плечах, струились вдоль скул и не были похожи на седые. Странные татуировки на кистях отнюдь не украшали, а множество колец на руках имели гравировку в виде каких-то иероглифов.

Он точно не из наших, решила я, и прямиком направилась знакомиться.

— Что, вечер не сложился? — четко проговорил он так, что по спине прокатился мороз.

Его слова… как шуршание листвы в лесной тиши, как шорох мокрого гравия, как ноты музыки до мурашек. Раздавшийся голос словно облил меня сладким карамельным сиропом и я тут же застыла как леденец.

— Да. Но откуда ты знаешь? — еле выдавила я, все еще блуждая глазами по идеальным чертам незнакомого лица.

— И, мне не жарко, ты ведь об этом подошла спросить?

Ошарашенная его проницательностью, я засомневалась в собственной адекватности, не подсыпал ли мне кто-то галлюциногенного.

— Да, но…

— Мне нравится твое «да», — парень чуть потянул губы в улыбке и скользнул взглядом вниз, к лифу платья.

Ступор. Просто не нашлось слов в ответ на откровенный флирт. Он сделал шаг и оказался совсем рядом. Моя голова покорно опустилась вниз, как будто тело решило само за себя, мол, приказывайте, мой господин. Ну уж нет! Я с силой дернула подбородок и вскинула голову.

— Правильно, Адель, борись, — снова зазвенели тягучие слова, от которых тело наполнилось желанием прильнуть.

— Кто ты такой? Откуда? Я не видела тебя раньше?

— А я знаю тебя с рождения. Ты просто никогда меня не замечала.

Томным голосом закончил он фразу прямо над моим ухом, отчего по коже пробежал холодок.

— Да ладно! Не может быть! — недоверчиво потупилась я, будто ведро неловкости вылили прямо мне на голову — Уж мимо тебя я бы точно не прошла…

— Адель… адель… адель…, - казалось по всему зданию прозвучал громкий шепот с эхом. — Красивое имя, Аделина.

Блондин одарил меня легкой улыбкой, нагло рассматривая лицо. Очевидно, он заметил мою растерянность и горящие щеки.

— Ты странный. Мне некомфортно, говори нормально, — съежилась я и отступила.

Незнакомец продолжал пялиться и едва тянуть уголки безупречного рта. Фарфоровая кожа выглядела идеально гладкой. Я снова опустила взгляд. Тревога, защищенность, принадлежность наполнили меня….Я совершенно точно ощутила его покровительство.

— Не бойся, Адель. Но ты ведь сама пришла ко мне? — произнес блондин, делая шаг вперед. Пришлось снова попятиться.

— Да, но…

— Да, Адель, да, — удовлетворенно произнес незнакомец, поощряя многократное повторение слова Да, и как в экстазе, запрокинул голову назад. — Сегодня я расставлю твои «да» у алтаря!

— Что? Ты не в себе? Что ты принял?

— Адель! — окликнула меня Аврора. — Иди к нам, что ты там стоишь в одиночестве?

— Сейчас подойду! — крикнула я сквозь громкую музыку, и обратилась снова туда, где секунды назад стоял загадочный незнакомец.

Стоял. И ушёл неведомо куда.

— Аврора, ты не видела блондина среди наших? Кто это? Чей знакомый?

— Да, видела, перекинулись парой фраз.

— О чем говорили?

Аврора в недоумении уставилась бирюзовыми округлившимися глазами.

— Я не помню. Это важно?

— Спрашивал, вечер удался?

— Да, спрашивал, я сказала, что нет, но все в порядке. А что?

— Сказала «нет», значит… — задумалась я, а вместе со мной и Аврора. — Он просто маньяк ошалелый, вот и всё. Точно ненормальный!

— Не знаю, он довольно стильный и симпатичный. Мне понравился!

— Скорее всего этот парень ушёл, поэтому не будем терять время, а пойдем купаться вместе со всеми? Там весело!

— Мы ведь не брали купальники.

— А тут все в нижнем белье, посмотри внимательнее.

Я оглянулась и присмотрелась. Действительно, на парнях светились тоненькие трикотажные боксеры, и что с ними будет после бассейна представить было страшно, на девушках оставались лишь кружева и рюши. Вероника раздала пиво и все дружно шумной компанией направились к бассейну.

— Пойдем, Адель! Что нам теперь, воздух хоронить из-за произошедшего с нашими парнями?

— Ты права. Пойдём, движ зачетный, Ника молодчина!

Глава 3

— Дети, сегодня после ужина состоится серьёзный разговор! Присутствие обязательно! Избавьте меня от походов по вашим комнатам! — мама строго известила о том, что вопросы она не задает и желания не учитывает, поэтому быть к ужину это обязаловка.

Стройная, белокожая и рыжеволосая, мама застенчиво прятала зеленые глаза, когда в комнате появлялся папа. Всегда опрятная и при макияже, она стала для меня эталоном женственности и благоразумия. Ее спокойствию и рассудительности мог позавидовать не только психотерапевт. Даже если она огорчалась, то все переживания прятала в себе, делая выводы, выстраивая логические цепочки причинно-следственных связей. Она именно из тех сильных женщин, фундамент которых настолько крепок, что его не разбить. Хотя, мне рассказывали, что мама не всегда была такой. Однажды и с ней приключилась беда, когда между вариантами жить или не жить она выбрала второй. Но трудности лишь закалили, а второй шанс на жизнь изменил её полностью.

— Ой, ну что за срочность? — я закатила глаза, переглядываясь с Авророй. — Что вы там с папой еще придумали?

Весь день мы болтались на свежем воздухе, играли в теннис, снимали видеорепортажи, словом, отдыхали. Сессия осталась позади, первый курс тоже, и мысли об университете упорхнули как ласточки.

Артур не позвонил. После вчерашнего казуса и неудачного ракурса первого знакомства с обнаженным мужчиной, я до сих пор не могла прийти в себя. И тоже не написала ему, хотя следовало. Это же он ушел с увечьем, он, как бы, жертва обстоятельств.

Но нет, я даже не желала брать в руки телефон. Как бы моя голова ни пыталась сделать генеральную уборку в мозге, в мыслях с регулярной точностью всплывал образ блондина, чьё лицо я запомнила до мельчайших подробностей. Далекое чувство вины перед Артуром не давало мне сделать шаг к примирению.

— Девочки мои, — начала мама, расположившись напротив, и сильнее сдавила большую ладонь отца. Он кивнул и слегка похлопал ее по плечу. — Мы уже не раз рассказывали вам кто вы и откуда родом. Но пришел день узнать, что вам грозит опасность.

— Какая опасность? — перебила