– Было? А сейчас?

Он перестал жевать.

– Когда мы попали в будущее, я начал много думать о том, что жизнь – это не бесконечный ручей. Однажды течение приведёт к своему истоку, и важно то, что осталось после тебя. А после меня осталось только то, от чего легко избавиться.

– В этом есть логика, – согласилась Лорен, отламывая от лепёшки кусочек. – Может, когда-нибудь наши истории станут примером, и люди перестанут разбрасываться временем. Ну, то есть… «Сейчас не хочу жениться. Женюсь лет в сорок». Или «Сейчас не хочу детей. Потом. Как придёт время». Или ещё что-то в таком духе.

– Нельзя отказываться от мечты, но и отталкивать очевидное, – добавил ко всему прочему Альберт. Они робко улыбнулись друг другу.

– А моя мечта ещё в школе была стать актрисой. Но мама много пила и… пришлось крутиться самой, идти на курсы, много учиться, чтобы получить достойную профессию. Становиться актрисой было рискованно.

– Ты была довольна работой?

– Да, вполне. Хотела вернуться, но в этом времени я им не нужна.

– Самое время попытать счастья и попробовать себя в чём-то новом. 2022 год для нас – чистый лист. Воспринимай это так. Мы застыли во времени, возраст не изменился, а технологии и возможности возросли. Так почему бы не воспользоваться этим?

Лорен пообещала, что обдумает его слова. Они ещё много говорили, но в основном о мелочах: о Нью-Йорке и новых строениях, о знаках на дорогах и камерах видеонаблюдения, о системе против кражи в магазинах и даже о супермаркетах. Потом Альберт проводил её до метро, и на том они попрощались. Настроение Лорен значительно повысилось. Приятное общение, приятный мужчина. Почему-то рядом с ним было легко и спокойно. Ей не верилось, что они знакомы с ним всего несколько дней.

Всё ещё думая об Альберте с улыбкой на лице, Лорен решила прогуляться по бульвару, посмотреть, что изменилось там с тех пор, но кроме новых фонарей и некоторых новых вывесок ничего не отметила. Из сумочки донеслась мелодия звонка, к которой она ещё не привыкла. Звонила Настя.

– Привет, Лорен! Я звоню сказать, что уезжаю в Россию. Мне купили билет.

– Уже? Так быстро? – в голосе Лорен звучало разочарование.

– С тобой останется Клара. Прости, что не смогу попрощаться. Я ждала тебя, но времени не осталось.

– Желаю удачи, Анастасия. Номер мой у тебя есть.

***

Отключив звонок, Настя вздохнула. Лорен ей понравилась. Она бы очень хотела встретиться с ней снова, но, к сожалению, в Нью-Йорк она больше не вернётся.

Ступив на первую ступеньку эскалатора, Настя почувствовала лёгкое волнение, а в следующую секунду подушечки пальцев стали покалывать. В левой руке она сжимала паспорт и билет. В правой держала телефон. Но вдруг перестала всё это ощущать.

Эскалатор выплюнул её на втором этаже, но Настя больше не сдвинулась с места. Обернувшись, она начала оглядывать людей. У стойки сдачи багажа собралась очередь. Раздвижные двери в аэропорт работали практически без остановки, впуская и выпуская людей. Носильщики с огромными телегами спешили доставить багаж в нужное место. Голова закружилась. Мужчина говорил по телефону; женщина водила пальцем по экрану, сосредоточенно вглядываясь в найденную информацию; подросток играл в игру на телефоне; ещё мужчина говорил будто сам с собой, но можно было заметить наушники в его ушах и телефон в руке, но не у уха. Телефоны, телефоны, телефоны… Люди словно были одержимы телефонами. У каждого второго в руке был телефон. Они не смотрели вперёд, а, склонив голову, глазели на экран.

И вот, в поле зрения снова попал эскалатор. Среди немногих людей Настя разглядела знакомое лицо.

– Наконец-то я тебя нашёл, – сказал Томми и неожиданно обнял её.

Глава 9

Перед ней стояла Ами. Сара смотрела на неё и не верила, что её милая девочка могла превратиться в женщину с впалыми скулами и большими подкаченными губами. Кожа у Ами была плохая и имела нездоровый цвет, на шее проглядывались пигментные пятна. Чёрная блузка с рукавами фонариками висела на ней, словно на вешалке. Чёрные волосы, не доходящие до плеч, были в полном беспорядке.

Ами и Сами родились близняшками. Сара помнила своих дочек. На лицо они всегда были одинаковыми, различали их по одежде и манере поведения. Однако теперь им по тридцать один год, и это словно не родные сёстры.

Сами ухаживала за собой. Личико было круглым и милым. Волосы, хоть и такого же чёрного цвета, выглядели здоровыми. Густая копна ниспадала до пояса. Стройная, и свежая Сами радовала глаз своей внешностью. И на Ами она не была похожа.

– Ну что уставилась? – буркнула Ами, закатив глаза. – Я не хотела быть близняшкой, сделала пластическую операцию. Зато разные, и никто не скажет, что она моя сестра. Разве не получилось?

Сами стояла за спиной и жестами призывала Сару к спокойствию. Лицо женщины было бледным. Никогда прежде она не задумывалась о будущем своих детей. Пропустив много лет их жизни, она не знала, как себя вести. Пластическая хирургия продвинулась вперёд, судя по результату. Однако Сара никак не желала менять своих детей.

– Ами, ты…

– Я. Что – я? Мамуль, я теперь всего лишь на четыре года младше тебя, сечёшь? Ты не в праве читать мне лекции, если вдруг собралась. – Она прошла к холодильнику, достала бутылку с виски и наполнила бокал, затем выпила залпом, не поморщившись. – Признаюсь, я думала, что вся эта чушь с самолётом из прошлого – развод. Я подумала, что тебя не было тогда на том самолёте, сбежала с любовником, например. Когда Сами сообщила, что ты вернулась, да… я так и подумала. Но теперь вижу тебя молодую и понимаю, что ошибалась. И это не глюки. Так ведь, Сами?

– Мама настоящая, – подтвердила терпеливая сестра.

К ним спустилась Кларисса и тоже не сразу поняла, кого видит перед собой.

– О! А это же тётя Кларисса! Ух ты! – захихикала подвыпившая Ами. – Тоже не изменилась. А магазинчик ваш – тю-тю. Сами забрала его себе и теперь хрен отдаст. Выпьете со мной? – спросила она, наливая следующую порцию виски. – Нет? Как нехорошо. Я думала, выпьем за ваше возвращение. Хотя… лучше бы вы остались в небе.

– Ами! – одёрнула её Сами, и это послужило пусковым крючком. Ами завелась и начала кричать