Простить его ей было несложно, но ее волновал другой вопрос.

- Зачем вы это сделали?

- Что сделал? - не совсем понял он. - Подарил вам трость? Кажется я уже объяснил, что таким образом хотел загладить...

Но Валери не дала ему договорить.

- Нет. Зачем вы поцеловали меня?

Она оторвала взгляд от трости, резко повернулась к нему и уставилась в его лицо. Она смотрела прямо и пытливо. Она хотела увидеть, что будет стоять за его словами.

Говард не выглядел смущенным, но и равнодушным тоже.

- Вы не догадываетесь какое влияние имеете на меня. Когда мы с вами оказались в довольно интимной обстановке, я не смог удержаться от искушения.

Вал не удовлетворил его ответ.

- Я некрасивая, хромая. Какое может быть удовольствие целовать такую как я? Вокруг вас полно красивых женщин.

- Поверьте, среди присутствующих в моем доме дам вам нет равных.

Лгун! Все его слова ложь! Но она выведет его на чистую воду.

- Кажется я поняла, - Валери напустила на себя пренебрежительный вид. - В темноте ведь все равно кого целовать. Темнота скроет любое уродство. Легко целовать дурнушку когда не видно ее лица, не то что при свете дня. Ведь так?

Высказав свое предположение, она уже решила, что разоблачила подлеца, как он тут же стремительно подступил к ней и заключил ее в объятия.

Оказавшись в опасной близости от его губ, до Валери вдруг дошло, как прозвучали ее слова. Она будто напросилась на поцелуй!

- Если вы считаете, что все дело в темноте, то я докажу вам, что вы заблуждаетесь. Сейчас я больше чем когда-либо хочу вас...

- Я не это имела ввиду! - предприняла она попытку убедить его в том, что он сделал неправильный вывод. - Я не имела ввиду, что вы должны мне что-то доказывать!

Но было уже поздно. Солсбери держал ее в тисках. Одной рукой он накрыл ее затылок, а другой крепко прижал к себе за талию. Его губы почти соприкоснулись с ее губами, после чего он в них выдохнул:

- Я не могу оставить вас жить в сомнении. Вы бросили мне вызов и я принял его.

И в подкреплении своих слов впился в ее рот властным поцелуем.

Глава 22

Старание Вал сопротивляться было сломлено в тот миг, когда рука Солсбери опустилась на больное бедро и сжала его. Сжала именно так, чтобы принести ей облегчение, наслаждение и расслабленность, отчего она непроизвольно простонала, обмякла и окончательно растворилась в губах и руках Говарда.

Трость со стуком упала на пол, свидетельствуя о ее полном поражении.

Но стыд и позор она будет испытывать позже, а сейчас ей хотелось, чтобы он не останавливался. Чтобы его целительная рука не отрывалась от бедра, а беспощадные губы терзали ее рот. Дразнили. Наказывали за уступчивость. И Вал сполна получала все что хотела.

Говард был ненасытен в поцелуе. Он врывался в ее рот и опьянял ее стремительными и требовательными движениями.

Полностью охваченная страстным порывом, Вал не удержалась и прикусила его нижнюю губу. Она тоже наказывала его за доставленное ей наслаждение.

Ее поступок не остался без внимания. Издав горловой рык, он поднял ее на руки, отнес на кровать и, продолжая целовать, аккуратно уложил на постель, чтобы затем забраться самому и накрыть ее своим телом.

Но забывшись, Говард слишком поторопился и, пытаясь устроиться у нее между бедер, получил громкий болезненный вскрик.

Вал мгновенно пришла в себя. Боль отрезвила ее и привела в чувство. Она оттолкнула лежащего на ней Солсбери и поскорее вытащила из под него ногу, чтобы быстро лечь на бок и зажать то место, где болело.

Пока, зажмурившись, она пыталась справиться с приступом, он приподнялся на руках, продолжая нависать над ней.

- Могу я тебе помочь? - с долей обеспокоенности спросил он.

- Не надо. Ты уже помог.

- Прости меня. Я не хотел причинить тебе боль. Трудно быть осторожным, когда охватывает страсть.

Сейчас Валери не хотелось говорить об их поступке. Она повела себя как шлюха. А ведь это не ее тело. Она не имела права лишать его одного единственного достоинства - невинности. Пусть это и было незначительным преимуществом некрасивой Валери Вудс, но оно имелось и она должна его сохранить.

- Слезьте с меня, - снова перешла Вал на официальный тон, открыла глаза и уставилась в противоположную стену. - Вы и я... Это неправильно.

Солсбери осторожно перекинул через нее ногу и встал на пол, но не ушел, а опустился на одно колено, накрыл ее руку ладонью и тихо сказал:

- Я что-то чувствую к вам, Валери Вудс.

Валери посмотрела на него и испугалась того, с каким обожанием он смотрел на нее. А его слова? От них бахнуло сердце.

- Еще раз прошу прощения, - мягко сказал он. - Все это лишь моя вина. Вы не должны корить себя за мою настойчивость.

Солсбери нагнулся и поцеловал ее в висок, поцеловал с нежностью и заботой, а потом поднялся и покинул комнату, оставив ее пребывать противоречивом настроении.

"Все это лишь моя вина," - еще раз прокрутила Вал в голове его слова.

Ей бы тоже хотелось так думать, но она была виновна не меньше чем он. А может и больше. Он ничем не рисковал, а вот она рисковала всем. Вместо того, чтобы отвергать его, бороться до конца, быть непреклонной, она поддавалась искушению. Она целовала его. Солсбери уложил ее на постель и если бы не нога, неизвестно чем бы все закончилось. Хотя очень даже известно.

Вал схватила подушку и со стыда уткнула в нее лицо. Пылающие щеки, казалось, могли прожечь белоснежную ткань.

Ее поведение в любом веке считалось развратным. Кайлу она, по крайней мере, готова была отдаться по любви, а Солсбери почему? Лишь из-за его умелых рук и губ?

"Потаскуха! Проститутка!" - ругала себя Вал.

Нравы девятнадцатого века должны были научить ее еще больше хранить свою честь, а не ложиться под первого встречного. Пора перестать вести себя как доступная дурочка.

В Солсбери было что-то такое, что обезоруживало ее. Притягивало. Лишало воли. Но при этом по-прежнему не вызывало доверия. Меньше всего Вал хотела понять, что влюбилась в него. Да она перестанет себя уважать, если позволит этому случиться!

Клин клином вышибают!

Нет, в Брендона