Одетый в черное, с волосами, собранными в гладкий хвост, Зорн окинул меня спокойным взглядом.

— Позавтракаем вместе, — объявил он.

— Я не готова к визитам соседей, — отказалась я.

— Ты выглядишь чудесно, — отвесил он дежурный комплимент и без церемоний подвинул меня с дороги.

— Доброе утро, дражайший муж, — пробормотала я себе под нос, наблюдая, как уверенной походкой он направляется в сторону гостиной, откуда уже доносились голоса слуг.

— И тебе, драгоценная супруга, — отозвался он, невольно напомнив, каким острым слухом обладают драконы. Возможно, не все, но Зорн — точно.

За минуту тихий завтрак из кофе вприкуску с поджаренным хлебцем почти прозрачной толщины превратился в трапезу, больше похожую на плотной обед.

Владыка любезно отодвинул стул, приглашая меня к накрытому столу. Возле тарелки с надкусанным гренком вкрадчиво лег белый конверт.

— Тебе прислали с утра из посольского дома, — пояснил Зорн, усаживаясь напротив. — Сказал секретарю, что не планирую служить у тебя почтарем. С сегодняшнего дня он будет передавать корреспонденцию напрямую.

Я с интересом посмотрела на кейрима, энергично разрезавшего на кусочки отбивную с кровью. Невольно вспомнилось, как он совершенно серьезно заявил, что дарит мне на свадьбу свое безусловное доверие.

— Проверь, что написал новый посол, — велел Зорн.

Видимо, даже в безусловном доверии границы все-таки имелись.

Надорвав конверт, я вытащила коротенькое письмо. Тон Дмитрия был сухой и сугубо официальный. Оказалось, что из Талуссии в посольский дом прислали сундук с моими вещами. До Авиона наконец-то добрался второй свадебный подарок владыке, хотя я рассчитывала получить его до брачного ритуала.

— Хочет выяснить не пытаются ли тебя отдать в жертву вместо козы? — с убийственной иронией предположил владыка.

— Просит забрать сундук с вещами из Талуссии. Я писала экономке и велела кое-что прислать, — пояснила ему. — Сегодня отправлю посыльного.

— Ты не пленница во дворце, Эмилия, — напомнил Зорн. — И можешь выезжать. Если решишь прогуляться по городу пешком, возьми с собой стража. Не хочу, чтобы ты потерялась.

— У меня свидание с трактатом на древнем рамейне, — объявила я и любовно огладила ладонью словарь. — Он ждет не дождется, когда его начнут переводить на талусский.

— О чем трактат? — как будто заинтересовался Зорн.

— Философский, — уклончиво ответила я, решив не упоминать, что «философский» текст времен огненных войн, найденный в библиотеке, рассказывал о лихом драконе, укравшем себе невесту врага.

— Как тот, который был на нерийском? — внезапно припомнил владыка любовный роман, который я бодро зачитывала в «тихую» предсвадебную ночь.

— Да, очень мудрая книга, — невозмутимо согласилась я.

— Кстати, помощник нашел мне перевод того романа, — небрежно заметил он, и я подавилась кофе. — Интересное чтение на ночь. Захотелось с тобой обсудить кое-какие особенно занимательные моменты.

— Я не читала. Удивлена, что у тебя было время его… полистать.

— Обижаешь, драгоценная супруга, — определенно, мысленно веселясь, протянул он. — Изучал с большим вниманием, как ты советовала. Философии, конечно, не нашел, но кое-что интересное обнаружил. Поделиться?

— За завтраком? — изогнув бровь, уточнила я.

— Можно за ужином, — мгновенно предложил он. — Сегодня вечером. У тебя ведь нет никаких планов?

Невольно представилось, как мы чинно сидим за столом и с любезными улыбками восхищаемся тонкостями описаний в романе, где необузданный дракон-варвар любит супругу во всех смыслах.

— Зорн, ты действительно хочешь обсудить откровенный роман во время ужина? — прямо спросила я.

— Нет, — признался он, не пытаясь спрятать смех в глазах. — Я хочу провести время с красивой, остроумной женщиной, своей фиктивной женой.

— Я могу отказаться? — прямо спросила я.

— Конечно. — Он откинулся на спинку стула и устремил в меня смеющийся взгляд. — Ты будешь ужинать у себя, я в своих покоях, и нас разделит запертая дверь.

— По-моему, неплохо звучит.

— Но на редкость печально, — хмыкнул он и отложил на стол салфетку, давая понять, что с завтраком покончено. — Если передумаешь, то знаешь, в какую дверь постучаться.

Первым делом, оказавшись в библиотеке, я написала коротенькую, глубоко официальную записку Дмитрию, чтобы сундук с вещами отправили во дворец с посыльным, попросила Рениссу снарядить кого-нибудь в посольский дом и углубилась в перевод. Знаний древнего языка не хватало, приходилось постоянно ковыряться в словаре. Тем интереснее было работать: точно распутывала сложный ребус.

Уверенная, что видела в справочнике одну из фраз, я вытащила с полки томик и начала его перелистывать, пытаясь отыскать нужное.

— Хозяйка, — позвала меня горничная, в третий раз заглянувшая в библиотеку.

— Зайди попозже, — не глядя, снова отказалась я от обеда.

— К вам гость, — добавила она.

Удивленно обернувшись, я обнаружила возле служанки Дмитрия. Собственной персоной явившись во дворец, с крайне серьезной миной он наблюдал за мной с порога. Поверх застегнутого на все пуговицы пиджака гостя висел посольский медальон. Честное слово, он носил этот знак, как орден за заслуги перед обществом Талуссии.

— Приехал к владыке? — спросила я, закрыв словарь.

— Получил твое письмо и привез сундук, — ответил он.

Полагаю, если почтарем у меня подрабатывал сам кейрим равнинных драконов, а доставщиком багажа — новый посол Талуссии, можно считать, что жизнь удалась.

— Благодарю, но не стоило хлопот, — вымолвила я.

— Мне было несложно.

— Не доверяешь дворцовым посыльным, господин посол? — хмыкнула я.

— Уделишь мне время? — Он сдобрил просьбу таким выразительным взглядом, что я решила не отказывать и попросила Рениссу принести визитеру кофе с корицей и кардамоном.

Было глупо делать вид, будто за короткое время я совершенно забыла вкусы и привычки бывшего жениха. Пусть они и стали неважными в тот момент, когда горчивший от пряностей кофе потек с его шевелюры на воротничок белой рубашки.

— Присаживайся, — указала я на диван, но едва Дмитрий попытался приземлиться, перед мысленным взором мелькнуло воспоминание, как этот самый диванчик мы приминали с Зорном. — Лучше в кресло, господин посол.

Он замер в полуприседе, со странным лицом выпрямился и устроился в кресле. Усевшись на злосчастный диван, я заметила, что Дмитрий пристально рассматривает брачные метки у меня на предплечье.

— О чем ты хотел