Удача... Это слово я слышала всё чаще. "Леди Удача", — шептали местные жители. "Счастливая звезда", — говорили торговцы.

Я не понимала, откуда взялись эти разговоры. Да, дела шли хорошо — лучше, чем я могла мечтать. Да, люди, работавшие со мной, казались довольными и процветающими. Но это же просто совпадение, правда?

Хотя... Иногда по ночам, лёжа в постели, я задавалась вопросом: а что, если это не совпадение? Что, если в старых семейных легендах, которые рассказывала бабушка, была доля истины?

Но днём такие мысли казались глупостью. Я была обычной женщиной, которая просто развелась с негодяем мужем и попыталась начать новую жизнь. Ничего мистического. Просто упорный труд, удачное стечение обстоятельств и, возможно, врождённая способность превращать странные вытянутые шишки во что-то, за что люди готовы платить золотом.

Хотя последнее до сих пор поражало меня больше всего остального.

Когда я вошла в главный зал дома — который теперь почему-то гордо именовался "офисом", хотя ещё недавно его главным украшением была дыра в потолке — меня встретила знакомая картина.

Илиран стоял у большой карты региона, которую мы повесили на стену месяц назад. Карта была впечатляющей — вся испещрена цветными булавками, линиями и пометками, которые должны были обозначать торговые маршруты. Мой сын выглядел как полководец, планирующий военную кампанию, только вместо захвата вражеских крепостей он размышлял о доставке банок с вареньем.

— Нет! — решительно заявила Эйлани, стоя напротив него с видом человека, готового стоять на своём до последнего. — Так мы не успеем доставить товар до зимних праздников!

Она указала на карту с такой убеждённостью, словно обсуждала судьбы королевств, а не сроки доставки сосновых шишек. Надо отдать ей должное — за эти месяцы девушка превратилась в настоящего стратега. Правда, стратега, который никогда не упускал возможности поспорить с моим сыном.

— Если бы вы слушали меня с самого начала... — Илиран раздражённо взмахнул руками, и я мысленно приготовилась к очередному раунду их бесконечных дебатов.

Забавно, но их споры стали своего рода развлечением для всего поместья. Люди специально находили причины пройти мимо офиса, чтобы послушать, как "молодые господа" обсуждают "важные дела". Я подозревала, что среди работников даже заключались пари на то, кто кого переспорит на этот раз.

— Если бы вы хоть иногда признавали чужие заслуги... — парировала Эйлани, и в её голосе звучала знакомая нотка праведного негодования.

Я уже собиралась вмешаться и предложить всем выпить чаю — универсальное средство от любых конфликтов, — когда в комнату вошёл Бертран.

— Снова спорите? — он улыбался с видом человека, который только что услышал самую замечательную новость в своей жизни. — Превосходно! Лучшие идеи рождаются в спорах!

Бертран был... как бы это деликатно выразиться... энтузиастом. Энтузиастом бизнеса, энтузиастом прогресса и, как я начинала подозревать, энтузиастом меня лично. Последнее было одновременно лестно и смущающе, особенно учитывая, что я всё ещё не привыкла к мысли, что кто-то может считать меня достойной такого энтузиазма.

Он развернул перед мной очередной контракт — за последние недели таких контрактов накопилось столько, что я начинала чувствовать себя как коллекционер марок, только вместо марок собирала деловые предложения.

— Крупнейший торговый дом столицы, — объявил он торжественно. — Хотят эксклюзивное право на новый сорт шишкового сиропа!

Я склонилась над документом, пытаясь разобрать мелкий текст. Цифры выглядели впечатляюще — настолько впечатляюще, что у меня слегка закружилась голова. Когда я была замужем за Анмиром, подобные суммы казались недостижимой мечтой. А теперь их предлагали за право продавать то, что я готовила у себя на кухне.

Но что-то меня смущало.

— Но это значит, что местные жители не смогут его купить... — медленно произнесла я, прослеживая логическую цепочку. — Эксклюзивное право означает, что мы сможем продавать сироп только этому торговому дому?

— Бизнес есть бизнес, дорогая леди, — Бертран взял мою руку и галантно поцеловал её.

Я почувствовала, как щёки предательски розовеют. За годы брака с Анмиром я отвыкла от подобных знаков внимания. Мой бывший муж считал галантность пустой тратой времени, а романтические жесты — уделом слабоумных. Из угла глаза я заметила, как Эйлани выразительно закатила глаза, а на лице Илирана появилось хмурое выражение. Моя маленькая "деловая семья" явно имела собственное мнение о попытках Бертрана произвести на меня впечатление.

— Понимаю, что это сложное решение, — продолжал Бертран, всё ещё держа мою руку. — Но подумайте о возможностях! Выход на столичный рынок, престиж, связи с высшим обществом...

Бертран говорил о бизнесе с искренним воодушевлением, словно речь шла не о прибыли, а о великом приключении. И всё же что-то внутри меня протестовало против идеи лишить местных жителей доступа к тому, что могло бы им помочь.

— Можно задать глупый вопрос? — спросила я, освобождая руку и делая вид, что мне нужно поправить волосы. — А нельзя ли производить два вида сиропа? Один — эксклюзивный, для столичного дома, другой — для местных нужд?

Илиран и Эйлани переглянулись — редкий момент, когда они соглашались друг с другом без споров.

— Это технически возможно, — осторожно сказал Илиран. — Но потребует расширения производства...

— И дополнительных затрат на оборудование, — добавила Эйлани. — Хотя в долгосрочной перспективе...

— В долгосрочной перспективе это гениально! — воскликнул Бертран. — Два продукта, два рынка, двойная прибыль!

Я невольно улыбнулась. Забавно было наблюдать, как простое предложение "а что если сделать и то, и другое" воспринимается как проявление деловой мудрости. На самом деле это было обычное нежелание расстраивать людей — черта характера, которую Анмир считал непростительной слабостью.

Возможно, мои слабости и впрямь были моей силой.

К вечеру во дворе поместья развернулся импровизированный праздник урожая. Честно говоря, я не планировала никакого праздника — просто люди закончили особенно удачный день работы, кто-то принёс музыкальные инструменты, кто-то вытащил столы во двор, и всё как-то само собой превратилось в празднование.

Я стояла у края веранды, наблюдая за весельем, и поймала своё отражение в оконном стекле. Женщина, смотрящая на меня из стекла, была...