Он проигнорировал Бьорна, склонившего голову, проигнорировал пленника, его взгляд был прикован ко мне. Он шагнул к колючему барьеру, остановился у самого прохода.

— Я говорил тебе! — его голос был тихим, сдавленным от ярости, но каждое слово било, как хлыстом. — Говорил держаться подальше от проклятого камня! Говорил не привлекать внимания! Но ты не слушаешь! Никогда не слушаешь! Ты сама навлекла их сюда своими безрассудными играми с магией, которую не понимаешь!

Я выпрямилась, чувствуя, как внутри закипает ответный гнев. Страх перед ним боролся с обидой и упрямством.

— Я защищала свой дом! — выкрикнула я, перекрывая шум ветра. — Свой сад! От тех, кого, возможно, привела сюда ваша драгоценная Леди Изольда! Пока вы там, в своей неприступной крепости, слушаете ее сладкие речи и закрываете глаза на правду!

Упоминание Изольды подействовало как искра на порох. Его лицо исказилось.

— Не смей! — прорычал он, его кулаки сжались так, что побелели костяшки. — Ты ничего не знаешь о политике, о долге, о связях, которые держат этот мир! Ты – чужеземка, дикарка, играющая с силами, которые могут уничтожить не только тебя, но и весь мой клан! Ты лезешь туда, куда не следует!

— А вы предпочитаете прятать голову в песок?! — я шагнула к нему навстречу, нас разделял лишь узкий проход в шипах. — Делать вид, что ничего не происходит?! Пока ваши враги и ваша… фаворитка плетут заговоры у вас под носом?! Вы слепы, Лорд Вэйр! Или просто трус!

Последнее слово сорвалось с губ прежде, чем я успела подумать. Он взревел – не по-человечески, а по-драконьи, низким, утробным звуком, от которого у меня замерло сердце. В следующий миг он был уже рядом. Не знаю, как он преодолел шипы – возможно, просто прожег проход огнем или его ярость была так сильна, что колючки сами расступились перед ним.

Он схватил меня за плечи, его пальцы впились до боли. Прижал меня к холодной, влажной от ночной измороси стене моего домика. Его лицо было так близко, что я видела, как пульсируют вертикальные зрачки в его пылающих синих глазах.

— Повтори, — прошипел он, его дыхание обжигало щеку.

Я молчала, закусив губу, чувствуя смесь страха и странного, дерзкого удовлетворения от того, что пробила его ледяную броню.

Гнев в его глазах боролся с чем-то другим – темным, голодным, пугающим. Он смотрел на меня – растрепанную, испачканную землей, с горящими от злости и обиды щеками, с вызовом во взгляде. И я видела, как этот вид сводит его с ума.

— Ты… — выдохнул он, и его голос вдруг стал хриплым.

Он впился в мои губы поцелуем – яростным, требовательным, почти жестоким. Это не было нежностью или страстью в чистом виде. Это был взрыв. Столкновение двух воль, двух миров. Выплеск всего накопившегося – гнева, обиды, страха, ревности и этого проклятого, неумолимого притяжения, которое искрило между нами с первой встречи.

Я сначала пыталась вырваться, оттолкнуть его, но его хватка была железной. А потом… потом моя собственная ярость, мое отчаяние, моя глупая, неистребимая тяга к нему ответили. Я вцепилась пальцами в его волосы, отвечая на его поцелуй с той же отчаянной силой, кусая его губы, чувствуя соленый привкус крови – его или моей, я уже не понимала.

Его руки блуждали по моему телу – грубо, собственнически, сминая ткань простого платья, обжигая кожу. Одна рука скользнула под платье, сжала бедро, поднимаясь выше. Я задыхалась от его напора, от смеси боли и запретного удовольствия. Он рычал мне в губы какие-то бессвязные слова – проклятия, угрозы, признания? Я не разбирала.

Он приподнял меня, прижимая к стене так, что я чувствовала каждый изгиб его напряженного тела. Его бедра толкнулись о мои, и я ощутила его твердость, его нескрываемое желание. Он сорвал ворот моего платья, обнажая плечо, впился в него зубами, оставляя багровый след. Я вскрикнула – от боли и от волны жара, прокатившейся по телу.

Его рука уже расстегивала пряжку на его поясе. Пальцы другой руки скользнули вниз по моему животу, к завязкам штанов… Мир сузился до его прикосновений, его запаха, его горячего дыхания. Разум отключился, остались только инстинкты, только эта темная, разрушительная страсть, грозившая поглотить нас обоих. Еще мгновение – и мы бы пересекли последнюю черту, прямо здесь, у холодной стены моего дома, под взглядом луны и, возможно, его ошарашенных гвардейцев.

Именно эта мысль – о гвардейцах, о том, где мы находимся, кто он и кто я – как ледяной водой окатила меня.

— Нет! — я резко оттолкнула его, упираясь руками в грудь. Голос прозвучал слабо, но твердо. — Хватит!

Он замер, его дыхание было тяжелым, прерывистым. Глаза все еще горели темным огнем желания и гнева. Он смотрел на меня так, словно не понимал, что произошло.

— Я не буду твоей игрушкой, Лорд Вэйр! — выкрикнула я, отступая на шаг, пытаясь запахнуть порванный ворот платья. — Ты не можешь приходить сюда, обвинять меня во всех грехах, а потом… потом вот так! Реши, чего ты хочешь! Но не смей больше так со мной поступать! Забирай свою страсть и свой гнев и убирайся из моего сада!

Он смотрел на меня долгим, тяжелым взглядом. Я видела, как борется в нем дракон и человек, желание и гордость, гнев и… что-то еще? Смятение? Он провел рукой по лицу, словно стирая следы нашей близости. Ледяная маска медленно возвращалась на его черты.

— Это ничего не меняет, — наконец произнес он глухо, его голос снова стал холодным, чужим. — Ты по-прежнему под моим контролем. И ты ответишь за свое неповиновение. За каждую выходку.

Он не стал больше смотреть на меня. Резко развернулся и зашагал прочь, его спина была прямой и несгибаемой. Я слышала, как за его спиной снова взмахнули крылья – он улетел, оставив меня одну посреди разгромленного сада, дрожащую всем телом.

Я прислонилась к стене, медленно сползая на землю. Коснулась губ – они горели. Коснулась плеча – там наверняка останется след от его зубов. Я чувствовала себя опустошенной, разбитой,