Шары с изображением дыхания дракона сияли на полу между ними, и Лиррия указала на них кончиком меча.

— Если ты наступишь на один из них, и он сломается, то прожжёт твои ботинки и кожу насквозь. И, о, искры, это будет так больно, как ты никогда не испытывала.

Эйми подумала, что это может быть своего рода тест, который может оказаться пустяковым, и Хайетте тоже придётся пройти его. Она поклялась, что не потерпит неудачу.

Она думала, что, возможно, Лиррия сначала не будет торопиться, не желая рисковать ранить её за три дня до поездки к месту гнездования. Она ошибалась. Лиррия атаковала с молниеносной скоростью.

Она перепрыгнула через шары, её клинки со свистом опустились вниз. Эйми едва успела поднять свой клинок, чтобы блокировать удары. Сталь заскрежетала, Эйми ахнула, а Лиррия рассмеялась. Какое-то мгновение они стояли так, Лиррия пристально смотрела на неё поверх их скрещенных мечей, на её лице всё ещё играла лёгкая улыбка. Затем она отпрыгнула назад, приземлившись в первой стойке, отведя левую ногу и клинок назад, а правую ногу и клинок выставив вперёд. Она приподняла каштановую бровь, глядя на Эйми.

«Ладно» — подумала Эйми. Атака Лиррии придала ей уверенности в себе; конечно, Лиррии было бы легче, если бы она думала, что Эйми ещё предстоит чему-то научиться. Тот факт, что она яростно атаковала, должно быть, означал, что она считала Эйми была хороша.

Руки и ноги Эйми плавно перетекли в стойку для атаки, ступни прижаты к земле, ноги согнуты, клинки подняты, она готова к прыжку. Она прыгнула вперёд, её мышцы инстинктивно двигались, а разум двигался вдоль её клинков. Её ятаганы сверкали в свете дракона, когда она наносила удары сверху вниз, проверяя Лиррию, ища лазейку. Её ноги танцевали, она всегда была в движении, ни на секунду не останавливаясь. Было удивительно держать в руках настоящие мечи, они были такими лёгкими. Клинки стали продолжением её рук, она наносила быстрые удары, её движения были слишком быстрыми, чтобы за ними мог уследить глаз. Долгие часы тренировок начали сказываться.

Лиррия отражала каждый её удар, отводя клинки в сторону, не атакуя, а просто защищаясь и не давая ей возможности открыться.

Они танцевали этот смертельный танец среди теней и мерцающего света, скованные сталью. Она прижала Лиррию к себе, пытаясь подтолкнуть её к сферам, чтобы заставить Лиррию смотреть под ноги. Пятка Лиррии задела сферу, но она взмахнула ногой и пнула сферу в Эйми. В середине замаха Эйми пришлось перепрыгнуть через катящийся шар и пригнуться, когда она приземлилась; клинок Лиррии просвистел у неё над головой.

Она снова бросилась в атаку, нанесла низкий удар, затем развернулась в сторону, целясь в бедро Лиррии. Всадница тоже развернулась и прицелилась в незащищённый бок, но Эйми перехватила клинок Лиррии своим, и скрежет металла эхом разнесся по комнате.

Внезапно Эйми почувствовала, что удары стали сильнее, заставляя её двигаться быстрее, крутиться, изворачиваться. Она перехватила правый ятаган Лиррии левой рукой и ударила правой вперёд, целясь в левое плечо. Лиррия была слишком быстра. Она отбила атакующий клинок Эйми в сторону и мгновенно оказалась под защитой. Эйми почувствовала давление на рёбра и, опустив взгляд, увидела, что клинок Лиррии прижат к её боку. Всадница покачала головой, но всё ещё улыбалась.

— Мертва, — прошептала она.

Они были так близко, что Эйми чувствовала сладкий аромат Лиррии. Она видела капельки пота, выступившие на лбу Лиррии и на крошечных волосках над её верхней губой. Она застыла, но не от страха, что только что провалила тест, а от того, что была так близко к Лиррии, и от шквала эмоций, которые бушевали в её голове.

Сабли Лиррии зазвенели по каменному полу, когда она их уронила. Она намеренно выпустила свои; Эйми в шоке уронила свои, когда Всадница притянула её к себе и прижалась губами к её губам. Их языки переплелись. На вкус Лиррия была как яблоки. Волнение и нервозность взорвались в груди Эйми подобно фейерверку. Она не могла до конца поверить, что это происходит наяву. Лиррия притянула её к себе, и Эйми отдалась своему первому поцелую, страстно желая, чтобы он продолжался. Наконец они оторвались друг от друга, и Лиррия улыбнулась ей.

— Но в мой первый день здесь ты сказала, что я неестественная, — сказала Эйми, слегка запыхавшись.

Лиррия пожала плечами.

— Я передумала.

— Но разве тебя не беспокоит моя кожа?

— Нет, сейчас я этого не замечаю.

Затем она взяла Эйми за руку и потянула в тень в дальнем конце комнаты.

Лиррия наклонилась ближе, откинула волосы Эйми в сторону и поцеловала её в шею. Её губы были тёплыми, а пряди волос щекотали щеку Эйми. Ощущения были восхитительными. Затем внезапно Лиррия подкосила ноги, и Эйми упала. Она ахнула, ударившись об пол, но боль длилась всего секунду, затем Лиррия оказалась сверху, и их губы снова соприкоснулись. Эйми снова ахнула, но на этот раз от удовольствия, когда рука Лиррии скользнула ей под рубашку. Нервы сдали, унесённые волной новых волнующих ощущений. Всё это было невероятно, головокружительный всплеск эмоций и новых ощущений.

Позже, когда они одевались, Эйми была в таком восторге, что сомневалась, что даже полёт на драконе доставил бы ей такое же удовольствие. Они сидели, прислонившись спинами к жиле сверкающего фиолетового кварца, и Эйми вытянула ноги перед собой. Их ятаганы лежали на полу пещеры, там, где они их бросили, и пламя из сфер дыхания дракона отбрасывало блики на сталь.

Рядом с ней Лиррия поправляла сережку, запутавшуюся в её волосах. Эйми поцеловала Лиррию в ушко, ощущая вкус её нежной кожи. Она хотела сделать это снова.

— Почему Всадницы носят только одно украшение? — спросила Эйми.

Лиррия в замешательстве огляделась.

— Тебе ещё никто об этом не говорил?

Эйми не хотела признаваться или, возможно, указывать Лиррии на то, что с ней вообще почти никто не разговаривал. Хайетта упоминала об этом, но, поскольку Эйми не удалось подружиться с тихой девочкой, она не смогла попросить рассказать эту историю. Вместо этого она покачала головой.

— Дайренна — именно та женщина, с которой хочется поговорить на уроках истории, но это традиция Небесных Всадниц с незапамятных времён. Думаю, это как-то связано с тем фактом, что Келли надевала украшения всего один раз. Думаю, браслет.

— Это был какой-то особенный браслет?

— Не знаю, — пожала плечами Лиррия. — Когда ты станешь Всадницей, ты получишь украшение, но это не может быть то, что ты выберешь сама. Это должна быть другая Всадница, которая выберет и купит его для тебя.

Эйми посмотрела на серьги Лиррии. Ей нравились эти маленькие серебряные цветочки с сердцевиной из лазурита.

— Кто подарил их тебе?

Лиррия улыбнулась:

— Яра. Она подарила их после моего первого задания по защите каравана, направлявшегося в Таумерг. Тогда я убила двух Гельветов. А Миднайт ещё одного.

Эйми задумалась, от какой Всадницы она получит своё украшение. Она надеялась, что это будет Лиррия. Возможно, после её первого полёта. Может быть, они улетели бы в укромное местечко на горных вершинах, чтобы снова раздеться, а потом Лиррия нежно поцеловала бы её, а затем подарила бы украшения своей Всаднице.

Эйми подтянула ноги к себе и обхватила колени руками. Она не совсем понимала, что должно было произойти сейчас. Лиррия, стоявшая рядом с ней, перекатывала в ладони один из шаров дыхания дракона.

— Зачем ты совершила восхождение? — выпалила Эйми.

Лиррия перестала вращать шар, и Эйми тут же забеспокоилась, что сказала что-то не то. Она не хотела портить этот момент.

— Можешь не отвечать, — быстро добавила она. — Дайренна не ответила, когда я спросила у неё.

Лиррия провела пальцем по синяку на щеке Эйми. Она слегка надавила, заставив Эйми поморщиться, а затем запечатлела несколько нежных поцелуев на покрасневшей коже. Кожу Эйми покалывало.

— Почему тебя так сильно волнуют причины, по которым люди совершают восхождение? — спросила Лиррия, откидываясь назад и продолжая целовать её.