Несколько секунд Максимилиан ничего не делал и не говорил. Но и палец со лба Джеймса не убирал. Затем удовлетворенно кивнул, как будто почувствовал нечто, ведомое только ему. Резко одернул руку от лица дворецкого, подхватил его под локоть и грубовато толкнул в сторону ближайшего кресла.

Джеймс безропотно сел. Смиренно положил ладони на колени, выпрямился до предела, как будто проглотив палку. Из уголков его глаз сочилась влага, но старик как будто не замечал этого, забыв о необходимости моргать.

– У Доминика были проблемы? – сухо спросил лорд Детрейн, тяжело глядя на него сверху вниз.

– У Доминика всегда было полно проблем, – очень ровно и без малейших эмоций ответил Джеймс. – Наследство, карточные долги, женщины…

– Эти беды с ним были всегда и общеизвестны. – Максимилиан досадливо поморщился, перебив дворецкого. – Я говорю о другом. В последнее время что тревожило его больше всего?

Джеймса вопрос сильно озадачил. Он сдвинул кустистые седые волосы, немо пожевал губами.

– По-моему, в последнее время, напротив, дела у Доминика стала налаживаться, – наконец, проговорил с изрядной долей удивления, как будто только что осознал этот факт. – Он казался вполне довольным жизнью. А пару дней назад вообще заявил мне, что скоро все изменится к лучшему. – Запнулся и нахмурился еще сильнее, как будто что-то вспомнил. Молчал так долго, что Максимилиану пришлось откашляться, напоминая о своем присутствии. И лишь после этого продолжил медленно, словно взвешивал каждое слово: – Доминик в прошлый вторник пришел непривычно радостный, с початой бутылкой вина. И внезапно пустился со мной в пляс. Чуть не уморил меня этими прыжками. Аж сердце зашлось с непривычки.

– Вот как? – Максимилиан изумленно хмыкнул. – Что же именно у него вызвало такое безудержное веселье?

– Он не сказал. – Джеймс расстроенно вздохнул. – Но пообещал, что никогда не забудет о моей преданности. Мол, я заслужил остаток жизни провести в сытости и покое. И чтобы уже у меня были слуги.

Загадочная дымка в его глазах слегка просветлела, и Джеймс опасно зашмыгал носом.

Максимилиан тут же прищелкнул пальцами, и старик опять оцепенел в путах какого-то заклинания.

– Расскажи про последний вечер Доминика, – повелел лорд.

– Я уже все тебе рассказал, – тихо проговорил Джеймс. – Я заснул прежде, чем Доминик вернулся. Проснулся от грохота из его кабинета. Поспешил на шум. Внутренний засов был задвинут, поэтому мне пришлось долго стучаться. Доминик не слышал моих уговоров открыть. Он словно обезумел. Крушил все вокруг, перевернул кресла, разгромил библиотеку. Я умолял его успокоиться, но сильно сомневаюсь, что мои слова достигали его разума. А потом Доминик резко распахнул дверь. И ринулся бежать. Конечно, я попытался остановить его. Хотел выяснить, какого демона происходит. Но он оттолкнул меня с такой силой, что я лишь чудом устоял на ногах. А когда доковылял к лестнице, то его и след простыл.

И Джеймс расстроенно всплеснул руками.

– Будь я хоть немного моложе, хоть чуть-чуть крепче и расторопнее, – прошептал с отчетливыми извиняющимися нотками. – Я бы обязательно…

– Ничего бы ты не сделал, – фыркнув, невежливо перебил его Максимилиан. – Джеймс, в случившемся нет ни капли твоей вины. Тебе повезло, что ты вообще не покалечился. В твоем возрасте любое случайное падение очень опасно. Старые кости хрупки.

Дворецкий понурился. Выудил из кармана донельзя заношенного сюртука уже знакомый огромный клетчатый носовой платок и шумно высморкался в него.

– Стало быть, ты понятия не имеешь, откуда позавчера вернулся Доминик и почему он считал, что скоро разбогатеет, – скорее, утвердительно, чем вопросительно проговорил Максимилиан.

– Не имею, – глухо подтвердил Джеймс. – Ты знаешь, Доминик крайне редко делился своими планами. На любой вопрос отвечал шутками да прибаутками.

– Да, негусто, – хмуро резюмировал Максимилиан.

Отвернулся от дворецкого, небрежным движением руки оборвав нить чар, которая к этому моменту и без того истончилась до предела. Тотчас же Джеймс быстро-быстро заморгал, приходя в себя.

– Макс… – выдохнул изумленно. – Ты что… Ты только что допрашивал меня?

И с какой-то детской обидой насупился.

Лорд Детрейн, однако, не обратил на претензию старика ни малейшего внимания. Он мрачно обозревал разгромленный кабинет, хмурясь все сильнее и сильнее.

– Вряд ли мы тут что-нибудь найдем, – посетовал с откровенной досадой. – Если Дагмер сказал, что в кабинете нет ничего интересного – то так оно и есть. Уверен, тут нет и следа от черной магии, которая убила Доминика.

И раздраженно саданул кулаком по ближайшему книжному шкафу.

Я понимала, что лезу не в свое дело, но все же осмелилась негромко кашлянуть, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Что? – не глядя на меня, сухо спросил лорд. – Ты что-то хочешь мне сказать?

– Я просто хотела уточнить одну вещь… – робко проговорила я, немедленно пожалев о том, что вообще напомнила о своем существовании.

Замолчала, не решаясь продолжить.

– Хельга, начала – так заканчивай, – поморщившись, потребовал Максимилиан. – Я терпеть не могу, когда фразу обрывают на полуслове. Итак, что именно ты хотела мне сказать?

Круто развернулся на каблуках сапог и уставился на меня в упор.

На дне его синих глаз пульсировал огонь злости. Уголки рта нервно подрагивали в немом бешенстве. По всему было видно, что лучше мне не испытывать терпение темного лорда. Оно и без того на пределе.

– Я правильно поняла, что вы думаете, будто вашего друга убили посредством какого-то амулета? – осторожно подбирая слова, спросила я. – И вы полагаете, что эта вещь может быть спрятана где-то здесь, в его кабинете.

Джеймс, который так и не подумал покинуть комнату после окончания допроса, испуганно охнул от моих слов. Встревоженно зарыскал глазами вокруг, как будто желая немедленно найти эту самую загадочную вещь.

Максимилиан это заметил. Едва заметно покачал головой, запрещая мне дальнейшие расспросы, после чего перевел взгляд на дворецкого.

– Джеймс, подожди нас, пожалуйста, в гостиной, – попросил негромко.

– Да, но… – запротестовал старик, явно желая остаться в кабинете до самого окончания осмотра.

Максимилиан ничего ему не сказал. Лишь лениво вскинул бровь, глядя на любопытного старика в упор. И тот мгновенно стушевался. Устало сгорбился и безропотно отправился прочь.

С тягучим протяжным скрипом заржавевших петель дверь захлопнулась за ним. В ту же секунду ее окутало зеленоватое марево какого-то заклинания, слетевшего с пальцев лорда.

– Наверняка подслушивает, – пояснил он. – Но не хочу обижать старика недоверием и проверять это. Иначе ведь и с лестницы свалиться может, если неаккуратно отпрянет. Поэтому пусть будет так.

Надо же. Оказывается, даже темному лорду не чуждо ничего человеческое. Впрочем, за короткое время знакомства с Максимилианом я успела убедиться в том, что к слугам он относится чуть ли не к равным. И это весьма редкое