И страшно было ей, но всё же отправилась следом, постоянно оглядываясь, не шёл ли кто позади. Только слежка эта продолжалась довольно долго. Прошли не один коридор, не один зал. Этот лабиринт замка настораживал Марию, будто её завлекают куда специально, но она следила за женщиной, а как вернётся обратно – уже не знала.

Мария остановилась вновь, как только женщина открыла очередную дверь. Только здесь женщина усмехнулась. Она постояла несколько секунд на пороге и исчезла за дверью, плотно закрыв её за собой. Мария сразу поняла: место, куда та шла, – именно здесь. Но что это – комната, зал, тайный уголок?

Мария подошла к двери и спряталась у окна поближе к шторам. Вокруг царила тишина, было холодно, а из щелей двери того помещения, куда скрылась женщина, дул холодный ветер. Взглянув на тумбочку у окна, на которую падал свет фонаря, висевшего снаружи, Мария увидела толстый слой пыли... Значит, здесь редко кто бывает. Эта часть замка забытая, нежилая: «Не может быть. Я в старой части замка?... Но сюда же нельзя...»

Закрыть

Мария взглянула на дверь и встала ближе. Она прислонилась к ней ухом, но было тихо. Чуть нажав на дверь, чтобы приоткрыть её самую малость, Мария подглядела... Молодая особа в чёрном платье и плаще держала в руках подушку и подняла её над лицом спящего Виллиама...

Мария ошарашенно наблюдала: та его сейчас убьёт... Может, у неё свои счёты с ним, может он сам чёрт, но...

– Нет! – вбежала Мария туда и схватила лежащий на комоде рядом клинок.

Он был единственным, что попалось под руку. Зачем, что руководило Марией – она не знала. Только не допустит убийства! Не сейчас, не на её глазах!

Виллиам от её встревоженного выкрика резко очнулся. Он схватил покушающуюся на него девушку за руки, и она не успела ничего предпринять. Всё случилось неожиданно, застало врасплох... Девушка тут же дёрнула руками, и Виллиам отпустил ей. Она немедленно убежала, не оглядываясь, не сказав ни слова, а ошарашенная происходящим Мария смотрела на оставшуюся открытой дверь.

Осознание того, что чуть не произошло убийство, что сама находится в спальне, а сейчас середина ночи и на постели сидит и смотрит на неё Виллиам, медленно приходило к ней. Было страшно дышать, страх заставлял кровь застывать, и Мария медленно повернулась к Виллиаму.

Здесь было не так темно, как там, в коридоре. В комнате царил тёплый уют от старой мебели тёмного цвета, аккуратного убранства... Бордовый балдахин над кроватью. Такой же бордовый с восточными узорами ковёр. Столик с графином чистейшей воды, в которой отражался свет горевших тут же на подсвечнике свечей...

– Я бы хотел продолжить спать, – низким, бархатным голосом спокойно сказал Виллиам.

Он с вопросом смотрел на застывшую на месте Марию, а она растерянно и почти пропавшим голосом вопросила:

– Вы отпустили её?

– Да, – кивнул он и удивился. – Подруги? Может, ты мне в сердце нож воткнёшь?

– Я? – увидела Мария в своих руках клинок и вспомнила, что схватила его сразу, как сюда вторглась.

Совсем растерявшись, она не удержала в задрожавших руках это оружие. Оно стало выпадать. Она пыталась его словить, а пока Виллиам, вскочивший с постели, спешил успокоить, успела задеть острый конец и поранить большой палец.

– Ах, – простонала она, зажимая ранку, и испуганно уставилась на вставшего перед ней Виллиама.

Высокий, крепкий, плечистый... Он был выше её на голову. Его мускулистое тело, обнажённое до пояса, и смущало, и восторгало, и привлекало. Мария не знала, куда смотреть. Когда же она остановила взгляд на его глубоких и полных печали глазах, забыла всё...

Глава 25 (смотреть в глаза,... ворон напугал...)

Закрыть

Печальный взор в сиянье глаз.

Здесь то, что мы сказать не смеем.

В нём жизни боль, жизни рассказ.

В нём то, что ты сказать не смеешь.

Быть может, станем ближе мы.

Быть может, разбежимся снова.

Встанем у света или тьмы,

Расскажем всё или ни слова.

В твоих глазах столько сиянья!

За что ругают люди зря?

Иль, может, всё ж попалась я,

Околдовал ты, взглядом заговоря...

Глядя в глаза Виллиама, Мария погружалась в приятный поток тепла. Что-то притягивало... Красивый взгляд, магический и... до глубины души трогающий печалью. Многое читалось в этих глазах и хотелось в них смотреть ещё долго.

Закрыть

Виллиам сам застыл, как она, уставившись в свет её глаз, полных блеска, растерянности и нежного сердца. Только одна мысль побудила его вернуться в реальность, и Виллиам с тревогой взглянул на палец, рану на котором Мария так и зажимала, чтобы не струилась кровь:

– Вы же ранены!

Мария тоже очнулась. Она резко взглянула на палец, с которого капала кровь. Снова испуг. Снова тревога. Только Виллиам спешил скорее помочь:

– Сейчас! Не падайте в обморок!

Он подбежал к комоду, достал оттуда какую-то коробочку и вернулся с повязкой. В считаные секунды Виллиам перевязал палец Марии, и их взволнованные взгляды снова застыли друг на друге. Снова воцарилась тишина.

Закрыть

Странное чувство, новое, дарящее покой и радость ласкало обоих. От него было приятно. Останавливать всё это совершенно не хотелось, но Мария стала ощущать смущение. Она опять обратила внимание на обнажённый торс Виллиама и не знала, куда смотреть.

– Я, – выдохнул Виллиам, заметив её реакцию. – Я вас смутил.

Он скорее схватил лежащий на краю постели халат, надел его, подвязав поясом, а взгляд пал на клинок на полу. Тот лежал у ног Марии, и Виллиам поднял его, положив под подушку.

– Вы оставили его у двери, зачем? – удивилась Мария.

– На самом деле, я его забыл, – улыбнулся Виллиам краем губ. – Обычно кладу под подушку.

– На вас часто покушаются? – не скрывала искреннего переживания Мария.

– Бывало, привык, – тише и глубже прозвучал ответ. – Но данная особа меня не смогла бы убить.

Разве что заставила бы вдохнуть гадость, которой она