— Я не знаю, — тихо ответил Коннор. — Мне сказали, что его все любили, у него не было явных врагов. С ним было легко поладить. Можешь сказать что-нибудь о магии?
— Только то, что она выглядит и ощущается как тёмная магия, — тихо ответила я, и он кивнул.
— Смерть, кровь, сила, — подтвердил он. — Это мощная смесь. Напоминает мне о том случае, когда колдун в Мемфисе пытался открыть врата в ад.
— Потому что блюз и барбекю были недостаточным развлечением?
— По-разному бывает, — философски заметил он. — И ощущалось это очень похоже.
Он подошёл к волку и посмотрел на него сверху вниз, уперев руки в бока и нахмурив брови.
— Кинжал серебряный. Я чувствую, что магия прерывается. Как будто недостаточно было его зарезать, так ещё и серебро могло добить. — Его слова были жёсткими и гневными.
Снова говорить, как мне жаль, казалось бессмысленным. Я коснулась его пальцев, нашего связующего звена. Он встретил мой взгляд и кивнул. Признание. Подтверждение.
— Ты чувствуешь что-нибудь ещё? — спросила я. — Есть какие-нибудь признаки того, что здесь кто-то был?
— Сейчас уже нет. — Уголок его рта приподнялся. — Но я скажу тебе, если почувствую.
Я кивнула, присела на корточки, чтобы сфотографировать круг, пятно соли, волка, и отправила снимки Петре. И увидела что-то, застрявшее в крови под его шерстью. Прежде чем я успела протянуть руку, в ночи раздался шум автомобиля.
Я встала, когда подъехала патрульная машина ЧДП и припарковалась поперек улицы.
— Твоя кавалерия, — сказал Коннор.
— Они работают на стороне Брайса, — напомнила я ему.
С пассажирской стороны вышел Тео в своей обычной форме: джинсах и рубашке на пуговицах, на этот раз в бело-фиолетовую клетку. Его кожа была тёмно-коричневой, а волосы — чёрными и завитыми в маленькие короткие колечки. Его карие глаза мрачно прищурились.
Со стороны водителя вышла женщина. Это была детектив Гвен Робинсон, специалист по сверхъестественному в ЧДП. Она шагнула вперёд, её смуглая кожа сияла на фоне строгого тёмно-синего костюма. Сегодня её тёмные волосы были распущены и мягкими волнами обрамляли лицо. И хотя её широко распахнутые карие глаза под угловатыми бровями были бесстрастны, в них читалась печаль.
— Наши соболезнования, — сказала Гвен, когда они подошли к нам.
— Спасибо, — ответил Коннор. — Он из Объединенной Атлантической Стаи. — Он указал на машину. — Ни патруля? Ни мигалок?
— Наше начальство решило, что лучше сохранить это в тайне, учитывая магию, — сказала Гвен. — Что вы узнали?
Коннор рассказал ей о том, что узнал, пока она ходила по кругу, иногда присаживаясь и делая собственные фотографии.
— И мне кажется, я кое-что заметила, — произнесла я, присев рядом на корточки, и указала на белый фрагмент под ним. — У вас есть пакет для улик или…?
— Вот, — промолвил Тео, поставив на землю сумку, открыл её и вытащил перчатки и пакет, которые он протянул Гвен.
— Ты весьма полезный помощник, — сказала Гвен, не оглядываясь.
Тео фыркнул.
— Команда Омбудсмена — не помощники. Мы — связующее звено. Я — связующее звено.
Закатив глаза, Гвен надела перчатки и осторожно вытащила пинцетом из-под волка клочок бумаги. Она положила его в пакет для улик и поднесла к свету. Клочок был белым, около пятнадцати сантиметров, небрежно вырезан в форме волка.
Гвен выругалась.
— Что это? — спросил Тео. — Бумажная кукла?
— Возможно, это какая-то кукла вуду, — ответила Гвен, снова поднимаясь. — Вторая, которую мы нашли. Две ночи назад был убит человек. Его закололи кинжалом, а под ним лежала магическая кукла в форме человека.
Тео подбоченился и посмотрел на меня.
— Мы ничего об этом не слышали.
— Нет, — произнесла я. — Не слышали. Там был круг из соли?
— Нет, — ответила Гвен. — Потому что это не считалось чем-то сверхъестественным.
Коннор нахмурился.
— Две ночи назад шел дождь.
— Да, шел, — сказала Гвен. — Уничтожив все улики, которые могли остаться. Так что эти преступления могут быть связаны между собой — преступником, магией или и тем, и другим.
— Тёмной магией, — произнесла я, и все они посмотрели на меня с мрачным пониманием и беспокойством о возможных последствиях.
По улице разнесся серебристый звон колокольчика, и мы все переглянулись.
— Мы все это слышали? — спросила я.
— Мы слышали это, — ответил Коннор, пристально глядя на тёмные деревья в парке на другой стороне улицы. — Это была не магия. Может, это часть церемонии. Может, они хотели нас отпугнуть.
— Это очень жутко, — произнесла Гвен.
— Так что здесь происходит? — спросил Тео. — Что-то типа жертвоприношения?
— Если убить кого-то в круге из соли серебряным кинжалом, это определённо будет выглядеть как ритуал.
— И что дальше? Вампир? Фейри? Речная нимфа? — Я посмотрела на Тео. — Нам нужно предупредить Дома. На всякий случай. — Мой папа — Мастер Дома Кадогана, одного из четырех вампирских Домов Чикаго. Человек, который большую часть моей жизни был моим дядей, стал Мастером другого. Я не хотела, чтобы кто-то из них — или их людей — оказался в такой ситуации.
Он кивнул.
— Роджер сообщит об этом всем.
Гвен сняла перчатки, достала свой экран и провела по нему пальцем.
— Я вызову криминалистов, чтобы они забрали кинжал и взяли образцы всего остального для лаборатории. — Она огляделась. — Была причина, по которой это сделали здесь. Здесь нет камер наблюдения или камер на дорогах. Здесь очень мало людей.
Закончив, она посмотрела на Коннора.
— По закону Стая не имеет права участвовать в расследовании. Но, — добавила она, подняв руку, когда я открыла рот, чтобы возразить, — я также знаю, насколько ценен ваш вклад в работу Омбудсмена и полиции. Поэтому я готова предоставить вам некоторую свободу действий, если вы не будете мешать нашему расследованию. Или нарушать какие-либо законы.
— Я здесь, чтобы помочь Стае, а не мешать полиции или Команде Омбудсмена, — ответил Коннор. — Сокрытие правды не поможет нам добиться справедливости для Брайса. — Он взглянул на меня. — И у меня есть все основания помогать.
Гвен кивнула.
— Для меня этого достаточно. А если ты будешь доставлять неприятности, я натравлю на тебя Команду Омбудсмена.
Коннор лукаво улыбнулся.
— Это не наказание, детектив.
— Возвращаясь к делу, — произнесла я, прежде чем краска залила мои щёки, — нам следует проверить бар, где его видели в последний раз.
— Почему бы тебе не взять его? — спросил Тео, кивнув в сторону Коннора. — Он может больше узнать от оборотней, а я хочу поговорить с Петрой о магии.
Коннор кивнул.
— Согласен.
— Тогда мы дадим вам обоим знать, если что-нибудь найдем, — сказала я.
Гвен кивнула.
— Я знаю, что ты это сделаешь. Наверное, сразу после того, как утолишь свою кофейную зависимость.
Я перевела взгляд на Тео.
— Зависимость.
Его улыбка была широкой и спокойной.
— Ты собираешься прямо сейчас выпить кофе?
Только если Вселенная благоволит.
Глава 2
Вселенная благоволила.
Недалеко от места преступления мы нашли кафе «У Джо» — мою любимую кофейню в Чикаго. Я взяла кофе, Коннор — воду, и мы разделили черничный скон[2].
— Они поменяли моё мнение о сконах, — сказал он, слизывая сок черники с большого пальца, пока вел машину, и от этого простого действия меня пронзила вспышка желания. — Раньше я считал их младшими британскими родственниками печенья.
— Это потому, что ты родился в Мемфисе. У южан и печенья особые отношения. На вкус они как сливочное масло с черникой, а это выигрышное сочетание в любой книге.
Поскольку Чикаго был таким, какой есть, мы припарковались в двух кварталах от бара и в темноте пошли пешком к нему.
«Хриплый Волк» оказался не таким, как я ожидала. В большинстве заведений для оборотней было много кожи, дешёвой выпивки и громкой музыки, но очень мало запретов. Этот бар был уникальным, крафтовым, скрытым. Серые деревянные полы и стены с металлическими панелями и огромными буквами со старых вывесок. Столы были общими, а бар — современным, с полным ассортиментом дорогого и малосерийного виски.
