После единственной ночи в казарме спать она уходила на крышу одного из брошенных домов, где куталась в мешковину и привычно грела себя дыханием, не просыпаясь от магии, но и не засыпая из-за неё до конца. Плескалась над ведром с растопленным снегом, приходила в Серый Дом и сидела за столом, всё ещё непонятно на что надеясь.

Или не надеясь даже. Ольше давно сложно было сказать, что она чувствовала и чувствовала ли вообще хоть что-то. Всё казалось серым, замыленным.

Может быть, она и приходила сюда только потому, что не понимала, что ещё делать.

Стул скрипнул, и за её угловой стол грузно опустился тот странный гость, который пришёл в Серый Дом пожрать. Такие здесь бывали не каждый день: через Кречет проезжали многие, но останавливались чаще в домах, местные охотно продавали крышу над головой и простую еду за весьма умеренные деньги. Но если человек хочет потратиться зазря, то кто ж ему медик?

Ольша украдкой покосилась на соседа. Он оказался не толстый, как показалось сперва, а просто очень большой, широкий и мощный. Около тридцати. Одет он был прилично, в вороте поблёскивала цепочка жетона.

Угрюмая подавальщица ловко составляла на стол тарелки — гость не стеснялся, заказал и кашу, и половину курицы, и тыкву, и маринованные огурчики, и большую круглую лепёшку, и пирог с маком, и сбитня целый кувшин, — когда у дверей кто-то сказал:

— Нанимать.

И Ольша вскинулась.

Новый заказчик был неприятный на вид, сухой и с таким взглядом, будто все ребята в Сером Доме загодя казались ему отбросами, не достойными лишнего внимания. И своё дело он озвучил гадливо, через губу:

— Воздушник до Реневки, транспорт, кров, три четвертака в день. За каждую сорванную палатку на стоянке — минус десять лёвок.

Условия были не слишком щедрые, но здесь и там заскрипели стулья. Сейчас ребята представятся, расскажут каждый, кто что умеет. С кем-то и договорятся.

Ольша снова опустила взгляд в стол и вздрогнула, когда лениво жующий гость спросил:

— А ты чего? Реневка не нравится?

— Реневка?..

Мужчина лениво махнул головой в сторону заказчика, который как раз требовал соискателей продемонстрировать стабилизацию на бумажном листке.

— Я не воздушница.

— Да? — он вроде как удивился, но жевать не перестал. Правда, не чавкал, как-то справлялся. — А на вид как раз, что ветром сдувает.

Ольша обняла себя руками.

— Если верить таким приметам, ты должен быть землянник.

— А я и есть, — пожал плечами тот и оторвал курице крыло.

Она сглотнула и отвела взгляд.

Половинка курицы была золотисто-коричневая, усыпанная какими-то травами, хрусткая, и из-под блестящей корочки выглядывало розоватое сочное нутро. Курицу томили в печи, как полагается. И вот казалось бы, жареная птица — она жареная птица и есть, а курица ничем не напоминала те обожжённые трупики, которые получались у Ольши.

За время пути она приноровилась сбивать добычу огнём так, чтобы в руки уже падало готовое блюдо.

Мужчина, тем временем, лениво отщипывал от курицы куски. А потом сделал вторую попытку:

— Водница?

Ольша молча вытащила жетон, и он сперва хмыкнул, а потом, разглядев насечки, присвистнул.

Природа щедро одарила Ольшу силой, — и спасибо ей за это, иначе её давно не было бы в живых.

— А училась где?

Она повела плечами: любопытный гость вызывал глухое раздражение. Но пока он планомерно расправлялся со своим ужином, Ольша угрюмо прикидывала, что лепёшку он наверняка не доест до конца, да и курицу вряд ли станет обгладывать до голых костей. И когда он уйдёт наверх, можно будет тихо забрать себе остатки этого пира.

— Три года Стовергской школы.

Мужчина глянул на неё уважительно, а потом обтёр вымазанные жиром руки тряпицей и протянул ей раскрытую ладонь:

— Я Брент.

Она кивнула вежливо, но пожимать не стала.

— Ольша.

Брент пожал плечами и вцепился в курицу.

— Нанимать, — громко сказал кто-то от двери. — Шесть человек, огонь и земля, от пятого уровня, в сопровождение до Талиса! Сто двадцать в сутки, но придётся попотеть.

Ольша прикусила губу. Талис — это было совсем в другую сторону, глубже в горы, в северо-западном направлении. Слухи про те места ходили нехорошие, а среди местных тварей, говорят, встречались даже драконы. И поездка в Талис никак не приблизит её к путевому, рубежу… дому.

Но в кармане оставалось четыре лёвки, и, значит, ещё один день в Сером Доме, не больше. А за эту работу по крайней мере заплатят, и можно будет попробовать ещё раз, как-то иначе, придумать что-то новое.

Она потянулась встать и дёрнулась, когда Брент ухватил её за руку.

— Я бы тебя нанял, — сказал он, будто сам был не до конца в этом уверен. — До Светлого Града, через Воложу. Транспорт, кров, что тут ещё обещают… по деньгам договоримся.

Глава 3

— Научные работы, — сказал Брент без всякого выражения, и Ольша сразу поняла: враньё. — Отсюда до Рушки с грузовым, там пару дней кое-с-кем поболтать, потом найму ящерицу и прямым путём до самой Воложи. Дальше в Светлый Град, рассчитаемся в банке на набережной. Дело?

Ольша прикинула в уме: маршрут получался кривой и почти всё время шёл вдоль Стены. Рушка и Воложа как раз и стояли с разных её концов. С другой стороны, эта дорога, пусть и непрямая, вела в столицу, а там можно будет сделать документы. Денег — даже если Брент предложит не слишком много — хватит, чтобы добраться до предместий.

До дома…

— Что нужно делать? — сухо спросила Ольша, отчаянно прислушиваясь.

К нанимателю, который собрался в Талис, пока подошли только четверо. Мало желающих ехать в Талис, да и губа у него не дура.

Брент охотно загнул палец:

— Не дать никакой твари меня сожрать.

Ольша кивнула. Вдоль Стены почти всю дрянь повыжгли, хотя кто знает, что там стало за время войны. А вот дорога до Рушки и раньше была сложной.

Он сказал: «с грузовым». Что бы там ни везли, но у груза будет сопровождение. Не так и опасно, да и он сам стихийник.

Брент тем временем загнул