Следующего движения Дагмера я не заметила, хотя смотрела на него в упор. В воздухе промелькнуло нечто размытое – и Кайла неожиданно вскрикнула. Отпрянула от сына, растирая правое запястье.

Так раздражающая меня улыбка наконец-то сползла с ее губ. Более того – в глазах метнулось нечто, напоминающее пусть не страх, но растерянность точно.

– Ты вывернул мне руку? – неверяще пробормотала она.

– Я просил меня не трогать, – без малейшего сочувствия отчеканил Дагмер.

– Но как ты мог? – Пухлые губы Кайлы задрожали, а глаза наполнились прозрачными огромными слезами, готовыми вот-вот хлынуть нескончаемым потоком. Она всхлипнула и добавила дрожащим голоском: – Я же твоя мать!

– Кайла, мне надоел твой спектакль! – Дагмер презрительно хмыкнул, не поверив в чувства матери, которые она так талантливо демонстрировала. – В последний раз тебе говорю – прекращай. Ты просила о встрече – и мы приехали. Хотя, не скрою, мне очень не хотелось этого делать. Но если ты продолжишь кривляться – то мы немедленно покинем этот дом.

И многозначительно глянул на меня поверх ее головы.

А что я? Я была бы очень и очень не против подобного поворота событий. Потому что Кайла кажется мне вообще ненормальной. Только демон поймет, что от нее ожидать в следующий момент.

Кайла опять жалобно всхлипнула – и вдруг успокоилась.

Это произошло настолько внезапно, что я удивилась еще сильнее. Казалось бы, только что она готова была разрыдаться самыми горючими слезами. И вдруг словно по мановению волшебной палочки они высохли, а на губах старшей леди Гессен заиграла прохладная снисходительная ухмылка.

– Хорошо, мой мальчик, – проговорила она с легкой ноткой разочарования. – Пусть будет так, как ты хочешь.

После чего резко развернулась на каблуках и наконец-то обратила на меня свое внимание.

Я в очередной раз поборола желание присесть перед ней в реверансе. Не стоит, Хельга. Дагмер точно не одобрит это проявление вежливости.

Тонкая бровь Кайлы чуть изогнулась в немом изумлении. Видимо, она все-таки ожидала от меня подобного.

– Деточка, не желаешь ли меня приветствовать? – спросила она медоточиво.

Ага. Стало быть, я права. Она действительно хочет, чтобы я поклонилась ей. В таком случае – обойдется.

– Здравствуйте, леди Гессен, – вежливо проговорила я.

При этом даже не склонила перед ней головы, продолжая держать прямую и ровную осанку.

Темные глаза Кайлы неприятно сверкнули. Она прищурилась, без малейшего стеснения разглядывая меня в упор.

– Нахалка, правда? – подала голос Эстер, о которой я почти забыла.

Сестра Дагмера подошла ближе. В раскрытой ладони она уже баюкала бокал, доверху наполненный вином, и мысленно я изумилась этому обстоятельству. До обеда еще несколько часов, а она уже пьет!

Впрочем, плевать. Я тут не для того, чтобы читать лекции о вреде алкоголя.

– Она мне сразу же не понравилась, – продолжила жаловаться матери Эстер. – Когда еще грела постель Макса. Надо бы узнать у него, из какого грязного борделя он ее вытащил.

Дагмер так сильно скрипнул зубами, что я отчетливо это услышала, хотя стояла на расстоянии в несколько шагов от нее.

– Эстер… – прошелестел он предупреждающе.

– А что такого я сказала? – нарочито изумилась она. – Мать должна знать, какую замарашку ты посмел притащить в нашу семью. Конечно, я понимаю, по какой причине ты так поступил.

– И по какой же?

На месте Эстер я бы немедленно прикусила язык, а еще лучше – ретировалась куда подальше. Дагмер задал этот вопрос вроде бы спокойно. Но на его виске отчетливо выступила синяя жилка, показывающая, что он испытывает крайнюю степень бешенства. Я уже видела такое. Вчера, на королевском балу, когда Дагмер жестко поставил Эстер на место. Но, по всей видимости, урок она не усвоила.

– Хотел сделать больно маме. – Эстер пожала хрупкими плечиками, как будто удивленная, что надлежит объяснять настолько очевидные вещи.

– Точнее, унизить меня, – поддержала дочь Кайла. – Совершенно точно, что я никогда не приму эту девку в семью. Это абсолютно исключено. Твоя женитьба на ней уничтожила честь рода Гессенов.

И горделиво вздела подбородок, не забыв напоследок кольнуть меня острым взором. И таилось в нем нечто настолько нехорошее, что я украдкой поежилась.

– Надо же, как ты заговорила. – Дагмер издал сухой короткий смешок. – Аж про честь нашего рода вспомнила. Кайла, а сказать тебе, что, а точнее, кто может уничтожить эту самую эфемерную честь?

Медленно перевел взгляд на Эстер и многозначительно поднял бровь.

Я не обладала даром читать мысли. Но без особых проблем поняла, что он намекает на пикантные приключения своей сестры, которую был вынужден спасать от публичного позора.

– Не переводи разговор на другого человека! – Кайла от возмущения аж притопнула изящной туфелькой. – Бедная девочка так натерпелась! Она ночами не спала, переживала. А все из-за тебя.

– Из-за меня? – с сарказмом уточнил Дагмер. – Разве я виноват, что Эстер так славно поразвлекалась с Домиником?

– А кто же еще? – зло огрызнулась Кайла. – Доминик был твоим другом. Стало быть, ты знал, какая это подлая и мелочная личность. Но не предупредил Эстер об опасности.

– Позволь напомнить, что все это произошло накануне свадьбы Эстер, – сухо сказал Дагмер. – По-моему, каждый знает, что измена – это отвратительный поступок. Доминик уж точно не силком Эстер в постель тащил.

Кайла чуть замешкалась с ответом. Но почти сразу вновь гневно вскинула подбородок.

– И все равно это твоя вина! – отчеканила звенящим от негодования голосом. – Ты – ее старший брат. Ты обязан постоянно быть рядом. Подсказывать и поддерживать ее. А еще мягко пресекать ее действия, если видишь, что она собирается сделать глупость. А ты вместо этого целиком и полностью погрузился в работу. Вот бедная девочка и запуталась. Этот Доминик задурил ей