Как-то даже хотела накормить его с рук!

– Скушай пирожок, любимый! Я просто не перенесу, если ты пойдешь в поход голодный! – причитала она. – Он вкусный, с крыжовенным вареньем. Ну же, а поцеловать свою самую любимую заботливую женушку? Вы ведь знаете, как сильно Кайзер меня любит, да? Знаете, что он от меня без ума? Кстати, приходите все вечером после похода к нам с Кайзером на ужин! Я приготовлю что-то вкусненькое. А ты, Бладиночка, забегай завтра на чай! Расскажешь, какие сейчас в столице моды? А то я что-то поправилась, нужно заказать пару новых костюмчиков. Кайзер у меня вон, какой красавец – надо соответствовать!

‍​‌‌​– Обязательно забегу, леди Роуэн, – пряча усмешку, обещала Бладина. – И про последнюю моду расскажу.

А про себя торжествовала – пусть Кайзер во всей красе видит контраст между ней и этой безмозглой наседкой в жутком красном костюме в крупный белый горох, и с кошмарным начесом на голове.

– Уходи, – цедил сквозь зубы полковник. – И не смей больше мешать нашей работе.

Но убогая просто пропускала это мимо ушей, и на следующий день заявлялась вновь, уже с пирогом или печеньями.

Все ее угощения сразу же после ее ухода оказывались в мусорке.

Пару раз ребята это пробовали, но так, как Максимилиана Роуэн клала в свои блюда просто дикое количество сахара, быстро отказались от этой затеи.

Бладина, которая была следопытом, любила потом пообсужать жену Кайзера с Эзрой Сандерс, которая служила боевиком, и, похоже, сама сохла по Кайзеру.

И то обстоятельство, что Эзра была замужем, ей совсем не мешало!

Бладина однажды увидела у нее черно-белую фотокарточку с портретом Кайзера. Эзра мечтательно глядела на нее, прижимая портрет начальника к губам.

А потом Эзра так едко потешалась над квочкой, так талантливо ее изображала, что вся команда покатывалась от смеха.

Разумеется, не в присутствии Роуэна, но неужто он об этом не знал?

Но главное, всем было до смерти интересно, почему блестящий полковник женился на такой стоеросовой дуре?

Сколько Бладина не пыталась выяснить, все только плечами пожимали.

Впрочем, она и без того сделала глупую квочку!

Почти сделала...

– Ты еще пожалеешь, что вернулась из дурдома и сожгла мою форму и значок, мразь! – прошипела Бладина и швырнула в голландку то, что осталось от вольта.

Глядя на огонь, аколитка подумала, что знает, что нужно, чтобы Кайзер прогнал свою докучливую женушку раз и навсегда...

Не получилось с вольтом – к черту его!

Бладина порылась в своих сумках и достала оттуда потрепанную тетрадь в коричневой обложке. Тетрадь содержала в себе практикумы по проклятьям, но принадлежала вовсе не Бладине.

На самом деле, на лекции она почти не ходила, а тетрадочку украла у соседки. Именно там Бладина нашла заклинание с куклой вуду.

Полистав странички, аколитка наткнулась на подходящее проклятье и радостно улыбнулась, потирая руки.

Оно было достаточно мерзким, чтобы Кайзер захотел придушить Максимилиану и пинком вышвырнул ее из своего дома.

Наметив себе план действий, Бладина Левак достала из сумки небольшой футляр, обтянутый бархатом.

Там, на подушечке, в специальных углублениях лежали одинаковые маленькие ампулы, наполненные фиолетовым содержимым.

Эти ампулы и были тем самым, на что Бладина тратила всю свою зарплату.

Она вскрыла очередную, с наслаждением влила ее содержимое себе в рот и проглотила.

Зелье приятной сладостью разлилось по горлу и она ощутила, как внутри разливается сильная магия.

Да! Ее любимый эликсир, дорогостоящая и очень редкая сыворотка.

Осталось всего двадцать ампул – по одной в день… В ближайшее время нужно будет заказать еще.

Она должна избавиться от убогой – ничто ее не остановит.

Она станет леди Бладиной Роуэн, чего бы ей это не стоило!

И если для этого потребуется отрубить курице голову, что ж…

Считай, Бладина уже наточила свой тесак.

ГЛАВА 21

Кайзер на своем роскошном ретро-кабриолете укатил на службу рано утром.

А я только и рада была – без него в доме стало явно легче дышать.

Правда, радовалась я рано.

Когда, проголодавшись, я выбралась на кухню в надежде позавтракать в одиночестве, там обнаружилась востроносая женщина неопределенного возраста с широко посаженными глазами.

Это была мадам Фигги – домработница в особняке, являющаяся помощницей Максимилианы.

Хотя, как сказать, помощницей...

Главной отличительной особенностью мадам Фигги был длинный-предлинный острый нос, который она обожала совать в дела работодателей.

К Макси она относилась насмешливо, как к недалекой подружке, в грош ее не ставила, не то, чтобы назвать госпожой или подчиняться приказам. Помимо этого Фига была достаточно ленива и всегда делала так, что всю работу по дому, которая входила в ее обязанности, выполняла сама Максимилиана.

Например, Макси настирывала белье, а Фигги преспокойненько попивала кофеек и читала журнальчики прямо в гостиной, развалившись на диванчике.

Кайзеру было абсолютно наплевать на домашние дела, от хозяйства он был бесконечно далек, поэтому Фига чувствовала себя вольготно.

Помимо этого домработница выпытывала у наивной хозяйки всякие подробности, а потом с удовольствием разносила это по всему Твинбруку.

А Максимилиана и рада была, что хоть кто-то с ней нормально общается.

Однажды Макс спросила у Фиги по поводу одного весьма деликатного и интимного вопроса, касающегося близости с Кайзером.

На следующий день об этом уже знал весь городок.

Фигги обожала подкармливать своих подружаек свежими сплетнями – тем и жила.

Мама Макси умерла, когда девочка была совсем мала, потому девушка тянулась к востроносой гадине, так как видела в ней взрослую мудрую женщину, способную помочь советом.

Сейчас Фига восседала за столом с чашечкой чая, и явно ждала меня, в надежде узнать последние горячие новости.

– Ой, Максюша вернулась! – всплеснула руками она и бесцеремонно полезла с вопросами. – Ну, расскажи, дорогая, как тебе было в сумасшедшем доме? Ты что, правда, сбежала? А господин что, обрадовался твоему возвращению, да? А я-то так переживала за тебя, сердце изболелось, все хотела навестить свою дорогую Максюшу, да дел по хозяйству было невпроворот, ох! Ну так что, что он, господин-то? Ты вчера приехала, да?

От негодования я даже на пару мгновений дар речи потеряла.

Фига не могла не знать, что все время моего отсутствия в особняке царствовала Бладина Левак. Более того, эта крыса явно лебезила перед новой хозяйкой, к которой хозяин дома явно был более благосклонен, чем ко мне.

– Запомните раз и навсегда, мадам Фигги – не смейте лезть в мою личную жизнь,