Поэтому солнечного света он старательно избегал.

Точно так же как и давать всем прямые ответы — потому что на Кайрена, как и на младшего принца династии Вельмаров, охотился весь наш курс.

Уж больно заманчиво было узнать, чьи драконы откликнулись во время последнего призыва и кто уже скоро пополнит ряды всадников. Преимущественно воздушных, потому что появление морского дракона означало бы, что в призвавшем его человеке текла кровь нари.

Поэтому остаться и поговорить наедине с Кайреном в последнее время у меня не получалось.

Вот и сейчас я заметила, как к нам приближались Джерет с Элиасом, а позади них, подобрав юбки, спешили Трейн и Мейра. Да и у других курсов постоянно появлялись вопросы к молодому преподавателю Драконологии.

— Конечно же, я буду, — вырвавшись из дум, сказала ему.

Затем покосилась на небо, в котором наблюдалась привычная черно-белая картина: вороны носились вперемешку с чайками, а последние вопили демоническими голосами, явно возмущенные подобным соседством.

— Если почувствуешь опасность, то обратись к поисковому амулету, — добавил Кайрен, которого вороны нисколько не тревожили. — Я постараюсь откликнуться как можно скорее.

— Знаю, — сказала ему, прикоснувшись к синему камню, висевшему у меня на шее. Затем склонила голову: — И все-таки, Кайрен, чьи это были драконы? Или ты это придумал, чтобы всех заинтриговать? О-о-о, — протянула я, — сильный ход, признаю! Теперь все ждут не дождутся, когда у нас будет новое занятие по призыву.

— Уже скоро, — улыбаясь, отозвался он. — Через три дня, мисс Гордон! — После чего повернулся к подоспевшим однокурсникам.

— Это все бесполезно, — сообщила я им мрачным голосом. — Магистр ВарШайлен не раскололся, хотя я старалась выпытать из него сведения как лестью, так и подкупом с шантажом.

Кайрен усмехнулся, а я отправилась по своим делам. Потому что дел у меня скопилось предостаточно — как домашних заданий, так и вещей, о которых стоило поразмыслить на досуге.

Например, Лукас посоветовал мне отправиться со всеми в Людскую Академию — нам устраивали что-то вроде экскурсии в воскресенье, и мы с Линой тотчас оставили наши имена в списке желающих.

Потому что Кара молчала, и меня это тревожило. Не ответила на наше последнее письмо с извинениями — то ли обиделась на то, что прождала нас так долго, и решила, что мы с Линой — никчемные подруги. То ли…

В голове роились тревожные мысли, и я хотела, чтобы поскорее настало то самое воскресенье. Пусть лучше обидится, честное слово!

— И что же будет в воскресенье? — спросила я у Лукаса, когда тот намекнул мне насчет поездки.

— Захвати с собой медальон, — отозвался он. — Думаю, у тебя появится отличная возможность встретиться с одним гостем, которого ты так спешно оставила несколько дней назад.

Больше ничего говорить он не стал, но я знала, что речь шла о моем деде.

Немного подумав, я кивнула.

Ну что же, игры вокруг медальона велись совсем уж взрослые, поэтому я собиралась его отдать — но не разгильдяю привлекательной наружности Лукасу Равенмору, а своему деду, истинному Велларду.

Но перед этим, в субботу, я думала поговорить с дядей, надеясь, что дед внял моим словам не трогать «королевского львенка».

Правда, я пока еще не знала, как отреагирует заболевший дядя на мою просьбу посодействовать в поисках пропавшего пирата.

Как не могла придумать, что мне ответить Йоргену на его приглашение — потому что это была еще одна проблема.

Все эти дни принц старательно избегал общества преследовавших его девиц, а если те выслеживали и наседали, то держался с ними холодно и отстраненно, не реагируя на попытки привлечь его внимание.

Йорген вел себя настолько безразлично, что Ормелия не выдержала. В большой гостиной общежития она презрительным голосом заявила, что теперь-то понимает причину, почему принц еще не пал жертвой ее прелестей.

Все просто — Йорегена Вельмара интересуют мальчики.

Но я знала, что это не так, а Ормелия — лишь завистливая эгоистка, уверенная, что все должно крутиться исключительно вокруг нее.

Потому что Йорген стал оказывать мне небольшие знаки внимания, после чего… пригласил меня на бал в честь прибытия делегации из Кронбаха, который должен был состояться через неделю в королевском дворце.

— Но в качестве кого? Твоей однокурсницы? — растерялась я.

— В качестве предмета моего интереса, Шани, — улыбнулся принц. — Ты невероятно интересна и полна загадок, и я нисколько не кривлю душой.

— Но я…

— Рикар и Лина тоже будут, не переживай, — добавил он. — К тому же отец в курсе и дал свое согласие.

— А отец… Это король Арвена? — шепотом спросила у него.

Затем округлила глаза, поняв, какую глупость только что сморозила.

Но Йорген почему-то рассмеялся.

— Он тебе понравится, — добавил принц.

— Мне⁈ Йорген, да ты в своем уме говорить такое? Как мне может не понравиться наш король? За одну такую мысль я сама пойду и сдамся в тюрьму!

Он снова рассмеялся, после чего заявил, что проникся моим юмором и был очарован моим шармом с первой же минуты нашего знакомства и хотел бы позвать нас троих на бал — как своих новых друзей из академии.

Так подойдет?

Я сказала ему, что подумаю. Зато теперь, уткнувшись носом в стекло и глядя на то, как появляется и пропадает тусклое пятно от моего дыхания на стекле, я думала…

Думала обо всем так долго и старательно, что и не заметила, как наша карета вырвалась из тесных объятий столицы, и четверка лошадей понеслась, подгоняемая кучером и теплым ветром, навстречу поднимающемуся над Керном солнцу.

Мы ехали на восток — туда, где в двух десятках километров от столицы, на побережье, на одной из скал стоял выстроенный из серого камня дом семьи ДиРейнов.

Пусть первое мое впечатление о нем было как о мрачном особняке, но потом я оценила и его расположение, открытое всем ветрам, и сдержанный, но со вкусом оформленный интерьер, а еще чудесный сад, в котором, правда, выживали лишь особо стойкие сорта цветов и кустарников.

Порой я думала о том, что это место может