Целую спинку Эдесс между лопаток. Суккуба сжалась. Тёмно-серый хвост чуть дёрнулся.

Дальше коридор, пока не появилась Аул Бит. Быстрее. Быстрее…

Вот и то место. Едва достигнув точки перехода проваливаюсь вниз.

* * *

Х-ха… Вдох. Опять Эльфи. Опять, паршивец, душит. Да ещё и помощница объявилась. Машка, съёжившись в комочек, расположилась у меня на солнечном сплетении и дремлет, подпитываясь от моего источника. Тоже, вот… Магический зверь, бля…

Окинул энергетическим зрением дом. Веник пока спит, но уже появляются признаки желтизны в промежности. Надо сказать, что ребёнок на редкость спокойный. Почём зря не орёт, ну, по крайней мере, при мне. Я уже давно его приучил опорожняться до или сразу после кормления — так что опасаться того, что он проснётся во внеурочное время потому, что мокрый, не стоит. Тем более, что его развитие идёт какими-то невиданными темпами — вот уже три или четыре дня к нему нужно вставать только один раз за ночь, а не через каждые два часа (и это примерно месячный по земным меркам младенец!). Перерыв между ночными кормлениями увеличился до трёх, трёх с половиной часов. И теперь мне легче — можно немного подольше поспать ночью. Днём за ним присматривал Эльфи и тормошил меня для кормлений и подмываний (естественно, когда я был дома, а не шатался по городу или лесу). Это я так называю свои походы за продуктами и на охоту.

Принесённые рамы были вставлены в окна вместо моих кустарных поделок и в доме стало гораздо теплее. И очень вовремя! Морозы опять усилились! Ледяной воздух колом вставал в горле, а промороженный снег визжал под ногами как резаная свинья.

Освободившись от омеги и кошки я встал и телекинезом распеленал младенца, едва успев поймать его продукты жизнедеятельности. Машка проснулась и сидя на топчане, заинтересованно наблюдала за моими действиями. Глазки её, пока ещё неопределённого голубоватого цвета, как это бывает у маленьких котят… Стоп! Какого цвета?!

Я отдёрнул шторку от окна и увидел светлый снег. Светает. В глазах плывёт, но я вижу! Я вижу! ВИЖУ!!! Хотя картинка странная — глаз слева видит нормально, как и положено, а вот в глазу справа картинка перевёрнута вверх ногами! И они обе из-за бинокулярности частично накладываются друг на друга. Голова закружилась. Меня повело и я сел на топчан. А как изображение отключить? Раньше было понятно — закрыл глаза и всё! А теперь? Глаза-то не закрываются. Прикладываю руку к лицу, перекрывая глаза. Ну хоть что-то! Закрываю левый глаз и вижу перевёрнутый мир… Но ведь глаза ненастоящие… И даже совсем не глаза. Это только образы глаз, но мозг так устроен, что никак не хочет считаться с данным фактом — он воспринимает образ глаза как настоящий глаз и изображение от него интерпретирует как от настоящего глаза. Вывод — правый «глаз» показывает перевёрнутую картинку. Нужно время, ну, по крайней мере, я так думаю.

Я кинулся к Эльфи и начал его тормошить:

— Эльфи! Эльфи! Вставай! Быстро!

Омега отворачивался к стене и канючил:

— Ну что такое, оме, дайте поспать. Не хочу… Опять вы с мелким… Покормите сами…

Распелёнатый Веник заскрипел и захныкал.

Бросив будить снова заснувшего омегу, я кинулся греть молоко для младенца, закручивая его потоки в маленьком шарике в разные сторòны. Скормив подогретое молоко и снова запеленав Веника, уложил его спать (громко замурлыкав, Машка тут же устроилась к нему под бочок), оделся, натянул новые меховые сапоги и вышел наружу.

Величественные деревья стояли засыпанные снегом. Незамерзающее море было рядом и осадков выпадало просто невообразимое количество.

Дошёл до туалета. Пройдя по своим керамическим ступенькам, телекинезом (а он теперь действовал очень недалеко — шага три, четыре, не больше) почистил снег. Спустился к роднику, от похода к которому обещал Эльфи оргазм — вода парила на морозе, вытекая из деревянной трубы и уходя куда-то в сугроб.

Прошёл мимо купальни и, чистя снег, поднялся на противоположный от нашего дома край оврага. Постоял, подышал морозным воздухом, послушал успокаивающее журчание воды. Багровое огромное местное солнце взошло и невысоко стояло над горизонтом. Птица перелетела из крòны одного дерева в другую, примостилась на ветке, сверху посыпался снег. Тихо. Я набрал дров, вернулся в дом и затопил печь. Наступал ещё один день в этом мире.

Глава XXXVIII

Когда я вернулся в дом Эльфи ещё спал. Передвижение по-прежнему доставляло мне сложности — правый глаз видел окружающее вверх ногами. Мозг постепенно приспосабливался — головокружение прошло и я надеялся, что рано или поздно буду видеть нормально. Покопавшись в косметическом наборе омеги, я нашёл небольшое зеркальце и, сев к столу, принялся внимательно разглядывать своё лицо.

Круглые глаза, которые я видел через Эльфи мне очень не нравились — хотелось бы чего-нибудь более человеческого. Поиграв с образом глаза и его верхними и нижними веками, я добился некоторой овальности и полностью человеческого, европейского разреза глаза (да, именно так, негров и китайцев на Эльтерре нет! «Мистер не любит цветного народа»). Цвет, зрачок и другие характеристики, как ни бился, корректировке не поддавались. Например, я не смог добиться радикального уменьшения радужки с тем, чтобы был виден белок (да и был ли он?). Причиной всего этого, как я думаю, было то, что образ глаза был не мой, а принадлежал Безымянному. Зато были и плюшки. Мои новые глаза слизаны с крокодильих, а у этих тварей (прости, Безымянный) особое строение глаз — они, например не нуждаются в поворотах глаза и даже головы. На дне сетчатки расположены несколько, так называемых ямок (у человека одна) и крокодил обладает огромным полем зрения, простирающимся вдоль зрительного горизонта, не поворачивая при этом ни головы, ни самого глаза. Мои новые глаза могут фокусироваться по всему горизонту, тогда как раньше я мог фокусироваться только на одном месте. Угол зрения порядка двухсот градусов — сидя за столом и пялясь в зеркало я видел как на топчане спит Эльфи. При этом глаза не закрываются и не моргают! Острота зрения весьма неплоха — выглядывая в окно, я видел как на вершине дерева, далеко отстоящего от нашего оврага ворòн чистит клюв о ветку и моргает глазом. Цветопередача упала — я видел цвета не так ярко как человек — для проверки распотрошил все цветные тряпки из стеллажа с бельём… Ну что ж. Хоть так. Мне надоело жить в вечной темноте разгоняемой светящимися энергетическими силуэтами.

Машка, почувствовав, что один из кожаных мешков бодрствует, выбралась