Он неожиданности рука господина Элдия дрогнула, и огромная клякса расплылась на пергаменте, перечеркивая все труды летописца.

— Да, чтоб тебя! — выругался он и швырнул проклятое перо в стаканчик с другим таким же.

Простое гусиное перо — это не артефакт Древних богов, с которым буквы ложатся на страницу ровные и красивые, одна к одной. Первое время у него, вообще, ничего не получалось. Но многие годы тренировок дали свои плоды. И, если не считать мерзких клякс, которые до сих пор иногда портили страницы летописи, сейчас у него получалось почти идеально.

Старый писарь тяжело вздохнул, вынул чистый лист и обмакнув перо в чернильницу, снова начал писать:

— Их было много…

* * *

— Ты как? — Хигрон появился рядом с Великой матерью, когда Михась оставил ее одну.

Над морем внизу поднимался рассвет, окрашивая волны в легкие розоватый оттенок. Раньше, много веков назад, Хигрон любил смотреть на восход солнца. Ему казалось, что там, за яркими всполохами, прячется такая сила, которая способна перевернуть весь мир. И о мечтал овладеть ею, чтобы сделать мир вокруг лучше.

Не зря в другом мире, о котором он узнал от Елины, говорили: бойся своих желаний. Как же они были правы, эти неведомые чужаки…

— Михась меня бесит, — честно призналась Богиня. — Думает, что только он умный, а все остальные дураки!

— Ну, ты всегда можешь вспомнить обо мне, — пожал плечами седой старец, — и тоже посчитать его дураком. Он ведь так и не понял, что я здесь?

— Нет, — на губах Великой Матери появилась коварная улыбка.

Хигрон вздохнул… Прятаться на Изнанке не так-то просто. Боги легко перемещаются в пространстве, и ему приходится постоянно быть начеку. Особенно тяжело не попадаться на глаза взбалмошной Аддии, которая носится туда-сюда без всякого порядка и системы. А если юная Богиня увидит на Изнанке того, кого здесь быть не должно, точно не сможет держать язык за зубами. Это не верный друг Грилор, который хранит его тайну.

— Иногда мне кажется, что мы зря это затеяли, — покачал головой старый маг. — Может все таки стоит признаться ему?

— Нет, — Великая Мать снова помотала головой, — не нужно. Хотя мне, конечно, хочется увидеть, как вытянется его лицо, — фыркнула она, — когда Михась тебя увидит и поймет, что люди этого мира могут быть равными нам…

Хигрон тяжело вздохнул…

— Я слышал, что он говорил. И не могу не признать, что он прав.

— Он не прав! — вскинулась Великая Мать. — Не прав! Я никогда не желала зла этому миру! Я ведь все исправила! Ушла и забрала своих детей! Меня не было здесь так долго, что даже магия исчезла без следа! И не вернулась бы, если бы не…

Она запнулась и не договорила.

Хигрон снова тяжело вздохнул. Он знал, Великая Мать не совсем честна перед собой. Она вернулась на зов Зеркала. Поводок натянулся, притащив ее сюда, как сбежавшую от хозяина собачку.

И хотя Зеркало сгорело в том же пламени, что и Венец Трех Богов, однако…

— Однако я, простой человек, остался здесь… А такого не должно было случится.

— Это ничего не значит, — отмахнулась Богиня. — Просто совпадение.

— Она тоже осталась бы здесь, — Хигрон не мог заставить себя замолчать, слова Михася разбередили что-то внутри, заставляя проявить настойчивость, — если бы ты сама своими руками не ополовинила ее душу.

— Я всего лишь отправила чужачку обратно! — Богиня начала злиться. — Это, вообще, надо было сделать уже давно!

Хигрон кивнул:

— Угу, только ты забыла одну крохотную деталь, — он ткнул пальцев вниз. Шлюпка с беглецами благополучно добралась до суши. И теперь Елина с Гиремом, взявшись за руки, неспешно шли по берегу в сторону ближайшего рыбацкого поселка. — Твоя уловка не сработала. Они все вспомнили… А это значит, половинка ее души вернулась на место. И скоро в этом мире таких, как я, будет много…

Их будет много…