Её пальцы двинулись вверх, исследуя камень, пробуя опору. В животе заурчало, и она почувствовала, насколько он пуст. Она проигнорировала это. Она подняла правую ногу, нащупала трещину, просунула пальцы внутрь и снова начала карабкаться. Почти сразу же всплыл страх разбиться насмерть, но она отогнала и его.

Она снова вошла в ритм подъёма, сосредоточившись только на скале, постоянно оглядываясь вперёд в поисках, за что зацепиться.

Затем её левая нога соскользнула.

Её правая рука уже была в воздухе, пытаясь ухватиться за что-то другое, а левая потеряла опору. Она упала. Крик вырвался из её горла. Когда она соскользнула вниз по скале, её пальцы зацепились за крошечный выступ. Удар вышиб воздух из её лёгких, и она задохнулась. Её сердце бешено колотилось в груди, в горле и голове. Она сжала губы, чтобы сдержать крик, который, как она чувствовала, нарастал. Её дыхание быстро вырывалось из носа.

Ей потребовалась каждая капля силы, чтобы просто посмотреть вверх и спланировать движение. Обрыв внизу манил, и она чувствовала, как он тянет её за ноги. Справа от неё в скале была большая щель, которая выглядела достаточно большой, чтобы она могла протиснуться внутрь. Прежде чем она потеряла самообладание, она провела руками по выступу, пока не оказалась прямо под расщелиной. Внутри она была чёрной, а острые края выглядели так, словно только и ждали, чтобы содрать побольше кожи с её рук.

Она приподнялась, её усталое тело дрожало, мышцы кричали, требуя остановиться. Её пальцы нащупали камень, дотягиваясь до края расщелины. Она ухватилась за него и потянула. Отталкиваясь ногами, она медленно продвигала своё тело вверх и внутрь.

Оказавшись внутри, она замерла, дрожа от страха и ощущения холодного камня, давящего на неё. Она повернулась левым боком к зияющему отверстию и выглянула наружу. Солнце уже стояло высоко над горами. День шёл своим чередом, а ей всё ещё предстояло пройти долгий путь.

Она посмотрела вверх и увидела далеко вверху голубое небо. Трещина, казалось, тянулась до самой вершины, и она решила забраться в неё. Она не могла решиться вернуться на обнажённую поверхность утёса. Кроме того, если бы она упала сюда, то упала бы только на дно расщелины. Хотя, конечно, если бы она сломала руку или ногу при падении, ей пришлось бы лежать здесь и медленно ждать смерти. Она поспешно отбросила эту мысль в сторону.

Камень в расщелине был холодным для её ободранных пальцев, и она вздрагивала каждый раз, когда прижималась к нему спиной и карабкалась вверх. Отвесные края немного поддерживали её, но они также содрали оставшуюся кожу с её локтей, и её кровь струйками стекала по камню.

Щель расширялась. Ещё несколько футов, и она больше не сможет преодолеть её. Она посмотрела вверх, размышляя. На правой стороне, похоже, было больше мелких трещин и выступов, поэтому она оторвала левую ногу и руку от противоположной стены и снова начала подниматься. Она рискнула бросить взгляд в сторону и увидела внешний мир далеко-далеко внизу. Волна головокружения захлестнула её, и она снова посмотрела внутрь. Глядя только на скалу и думая только об опорах и выступах, она продолжала подниматься.

По прошествии, как ей показалось, нескольких часов, она закрыла глаза и прислонила голову к холодному камню. Она была совершенно измучена. Несколько слезинок скатилось из-под её век. Образ её мёртвой семьи снова всплыл на передний план в её сознании. Эйми секунду смотрела на него, затем мысленно отбросила его. Она не могла вернуться назад и зашла слишком далеко, чтобы умереть сейчас.

Легчайший ветерок коснулся её щек. Её глаза распахнулись, и она посмотрела вверх. Волна шока прошла через неё, когда она поняла, что была почти на вершине. Неровные края трещины были чуть выше, а за ними виднелось ярко-голубое небо.

— Я могу это сделать, — прошептала она своему быстро слабеющему телу.

Она начала взбираться быстрее. Теперь, когда показалась вершина, она вдруг испугалась, что не доберётся туда. Её пальцы дрожали, и не раз ноги соскальзывали, теряя опору на камне, но она всё равно не сбавляла темп. Она была почти у цели.

Не веря своим глазам, она ухватилась пальцами за верхний край трещины. Ужасная мысль о падении сейчас толкнула её вверх, и она вскарабкалась по краю в порыве молотящих конечностей.

Она была наверху.

Эмоции захлестнули Эйми. Абсолютное облегчение, радость и несколько последних вспышек ужаса, когда «что, если» пронеслось в её голове. Она лежала на спине, её грудь тяжело вздымалась, она смотрела в огромное, пустое голубое небо. Она начала смеяться, и новые слёзы потекли по её лицу, впитываясь в тёмные завитки волос.

— Привет тебе.

Голос заставил её замолчать. Она медленно села и огляделась. Она была на плато из серых камней и трещин. Далеко слева от себя она могла видеть другой край, где обрывались внешние утёсы Кольцевых гор.

Эйми засмеялась от восторга, забыв о голосе. За горами было Море Грайдак, и его бескрайние просторы простирались на запад, север и восток. Она прожила всю свою жизнь по другую сторону гор, но никогда раньше не видела моря.

На неё упала тень, и Эйми прищурилась.

— Отличная работа.

Она с трудом поднялась на ноги. Женщина была выше её, но, с другой стороны, все были выше её. Её тёмные волосы до плеч были заплетены в косу, которая вот-вот должна была расплестись. В её волосах виднелись серебряные искорки. Чёрная одежда, чёрные сапоги, длинный чёрный плащ, а над её плечами Эйми разглядела две рукояти её ятаганов, на навершиях которых поблескивали голубые драгоценные камни. Небесная Всадница, стоящая прямо перед ней.

Эйми открыла рот, чтобы заговорить, но вышел только воздух. Все намерения быть более уверенной испарились. Она попыталась снова, но вырвалось только тихое бульканье, без слов. Она закрыла рот и уставилась на Всадницу. Оказалось, что стать новым человеком будет сложнее, чем она думала.

— У тебя идет кровь, девочка, — Всадница подошла на шаг ближе и указала на руки Эйми.

По укоренившейся привычке Эйми отодвинулась, спрятав руки за спину, морщась и ожидая оскорбления, выражения отвращения. Ничего подобного не последовало. Всадница посмотрела на неё сверху вниз. Эйми уставилась на неё и была поражена, не увидев на её лице ни малейшего отвращения. Она изучала морщинки вокруг глаз Всадницы, шрам на её левой щеке, переходящий в ухо, несколько прядей тёмных волос, выбившихся из косы и развевающихся на ветру вокруг головы. Она увидела на её лице только любопытство.

— Я… — попыталась она, но больше ничего не вышло.

Раздался скрип, шорох,