— Госпожа Тина! Там такое! — заорала Линда, вбегая в лавку одним жарким июльским днем.

Она бросила корзинку с покупками на прилавок. Глаза у девушки возбужденно блестели, а светлые волосы были растрепаны.

— Где?

— Там! На центральной площади!

— И как это тебя в центр города занесло, когда я тебя за чаем посылала? — пробормотала я себе под нос, принимая плату от клиентки.

— Так случайно я! — не смутилась девушка. — Закрывайте лавку! Идите скорее!

— Да объясни ты толком! Зачем мне идти?

— Сами увидите! Идите!

Я так и не смогла добиться у бестолковой Линды, куда она меня гонит и что такое необычное я должна увидеть на площади.

— Ну ладно, — сдалась я ее уговорам. — Все равно скоро перерыв. Прогуляюсь. Хоть и жарко.

— Идите же, госпожа Тина!

Я быстро надела кейперу и пошла в сторону центра города.

ГЛАВА 73. Объявление

Площадь Зальдена была сегодня особенно многолюдна. А круглая тумба, где вывешивались все важные объявления, была так густо облеплена зеваками, что и не подойти было. Но едва меня заметили, как чудесным образом образовался проход. По толпе пошел шепоток.

— Госпожа Тина! Расступитесь!

И я, кивая знакомым и благодаря прохожих, смогла пройти до самой тумбы. Среди прочих объявлений — мое старое об обижухе, уже основательно испорченное дождями и ветрами, тоже до сих пор висело там — я увидела совершенно новое: на плотной белой бумаге, красными чернилами, с красивым золотым драконом на печати внизу. Буквы герцогского указа были крупными и четкими, они как будто переняли что-то от самого правителя Нура — его непреклонность и гордую уверенность в собственной правоте.

« С нынешнего дня и вовеки отменяется старый закон, согласно которому члены герцогской семьи драконов не имели права жениться на ведьмах. Отныне все драконы могут выбрать себе в жены любую женщину, будь то простой человек или ведьма ».

Внизу стояла подпись — « герцог Нура Северин » и залихватская роспись. Я прижала руку ко рту. Но как? Неужели Натан от имени брата…

— Тина!

Я дернулась, услышав голос, который был так звучен, что перекрыл шум толпы. Но людские голоса тут же замолчали, и по площади поплыла тишина.

Люди заоглядывались, снова побежал шепот, и вот — стали расступаться, открывая новый проход. Я с бьющимся сердцем смотрела, не понимая, что происходит. А потом, в конце образовавшегося коридора я увидела Северина. Ахнула и бросилась бежать к нему. Остановилась в двух шагах от герцога, не смея подойти. Не смея поверить своим глазам.

Северин похудел, и скулы на его лице теперь казались резче, а складки вокруг губ залегли глубже. Светло-сиреневый камзол с серебряным шитьем подчеркивал мужественную фигуру. Рыжие волосы огненными змеями лежали на плечах. В руках была черная трость с серебряным набалдашником.

На нас в молчании глазела целая площадь, но мне было безразлично — я, не отрываясь, смотрела на своего дракона.

— Ты… — прошептала я, чувствуя, как глаза увлажняются. — Ты выздоровел? Когда?

— Я пришел в себя два месяца назад, — строго сказал Северин.

— Как два? Но Натан мне писал, что…

Мои глаза округлились от возмущения. Два месяца? Он лгал мне два месяца и писал, что его брат до сих пор лежит без сознания?!

— Натан писал то, что ему велел я, — предвосхищая мой гнев, объяснил герцог.

— Но зачем эта ложь?

— Тина… — Северин вздохнул. — Я пришел в себя, но был абсолютно беспомощен. Даже рукой сначала не мог пошевелить. Яд Стехны что-то повредил во мне, и я был инвалидом.

Из моих глаз снова побежали слезы. Боже, представляю, как дракон ужасно себя чувствовал! Он, привыкший к физической свободе, привыкший гордиться своей силой и мощью — оказался скованным немощью.

— Мне так жаль, Север, так жаль! Но почему мне ничего не сказали? — с волнением начала спрашивать я. — Я бы пришла, ухаживала за тобой…

— Именно поэтому, — сухо сказал мужчина, и я замолчала.

Ах вот оно как! Ну конечно! Разве мог позволить гордец герцог, чтобы я кормила его кашкой с ложки или выносила за ним утку?

— Ты ничего не понимаешь! — обиженно сказала я. — Неужели ты думаешь, что я перестала бы восхищаться тобой или любить тебя, если бы увидела беспомощным и больным, Север?

— А я не хотел, чтобы ты видела меня таким, — глаза герцога блеснули. — Меня долго лечили, я учился заново двигать руками, садиться в постели и вставать. Учился ходить.

Я бросила взгляд на трость в его руках. Ах вот оно что! Ну дурак хвостатый! Ну дурак! А я все это время…

— Ты хоть понимаешь, как я страдала, думая, что ты до сих пор между жизнью и смертью, а, Север?

Мне захотелось ударить его, и я даже подняла сжатый кулак, но вокруг было слишком много глаз, чтобы я могла прилюдно обращаться так с правителем Нура. И я опустила руку, поджав губы.

— Ну попадись ты мне только в темном углу, — процедила я.

В глазах мужчины вспыхнуло веселье.

— Мечтаю об этом.

И это прозвучало так двусмысленно, что я смутилась — вокруг все же было слишком много людей. Но Северин уже посерьезнел.

— Я читал все письма, что ты посылала Натану, Тина, — мягко сказал он. — Это было самым сильнодействующим лекарством. А когда я встал на ноги, я порой мог выезжать в город, чтобы тайком взглянуть на тебя. Ты даже не представляешь, как я мечтал встретиться с тобой.

Ах вот оно что! Ну не зря мне чудилось, что за мной следят. Но каков дракон! Он опять все решил за нас двоих, он опять не удосужился со мной посоветоваться! Стоял рядом и не подошел! Проходил мимо и не остановился! Заставил меня мучиться и тосковать в неведенье!

— Очень эффектное появление на публике, — сказала я, кусая губы в досаде. — Поздравляю, ваша светлость! Вам удалось произвести впечатление на жителей Зальдена. Не хотите поступить в театральную труппу?

Северин теперь засмеялся, искренне и весело. Как же я соскучилась по его смеху! Но даже этот смех не растопил мой гнев.

— Прости, Тина! — сказал он, отсмеявшись. — Ну вот такой я.

Он лукаво наблюдал