—Айрен, ты знаешь, что варлокам мира живых запрещено призывать души мёртвых?

—Я знаю и то, что варлоки древности умели возвращать жизнь умершим. И это не считалось ни греховным, ни запретным.

—Да... — согласился Айн, и голос его стал совсем чужим. — Так было. Давным- давно. Если тело мертво, а душа не желает отлетать.

—Уверена, душа Руэри не желала отлетать.

Лицо Айна на мгновение исказилось, как будто духу становилось трудно поддерживать человеческий облик.

—Когда тело падёт, душа отправляется в странствие по цепочке миров. Чтобы однажды дать новому телу новую жизнь. Мало кто остаётся здесь. В мире, который разрушил сам себя. Только те, кто крепко привязан к этой земле. Обидами, болью... Ненавистью или любовью.

—Что привязывает тебя?

—То, как я умер. Те, кто убили меня.

Теперь и сама Айрен помрачнела. Давно забытые события всколыхнулись в памяти, и сердце стиснула боль.

—Айн, прости меня. Прости, что допустила это. И Руэри... я думаю... думаю, что он не хотел.

—Я знаю, что он не хотел.

Айрен ожидала увидеть на лице призрака ярость, но глаза Айна выражали нечто иное. С трудом ей удалось разобрать — что. Отчаяние и боль.

—Но те, кто повинен в моей смерти, должны заплатить.

Айрен молчала. Ей было жаль Айна, но она чувствовала, что не сможет исполнить эту последнюю волю. Не причинит Руэри больше ни грама боли — если только сумеет снова увидеть его живым.

—Он уже заплатил...

—Дело не в нём.

Поймав руку Айрен, Айн рванул её, развернул супругу лицом к серому туману.

Трое варлоков стояли перед ними, но Айрен не могла разглядеть лиц — черты беспрестанно менялись, сотканные из клочьев сизого тумана.

На одном было белое с золотом одеяние клана Золотого Рассвета. На двух других — голубые с серебром одеяния дома Белого Пламени.

—Мне не нравится эта идея, — прозвенел в пустоте до боли знакомый голос Айна, и Айрен вздрогнула. Обернулась на жениха, но лицо другого Айна, стоявшего у неё за плечом, было сурово. Айрен поспешила отвернуться и сосредоточиться на трёх фигурах.

—Другого пути нет, — сказал варлок в голубом. Голос его, искажённый эхом, трудно было узнать, и всё-таки сомнений быть не могло.

—Нейдар... — устало прошептала Айрен и перевела взгляд на третьего. Это не мог быть Пэйдин. Но этот третий, невысокий и хрупкий, держал в руках хрустальный флакон.

—Тихо, — будто услышав её голос, сказал голос Нейдара. — Здесь кто-то есть.

Айрен уже замолкла, но Нейдар и не смотрел на неё. Он вглядывался куда-то в

пустоту. Затем поймал за руку третьего и потянул прочь.

И минуты не прошло, как взметнулся алый всполох — в первое мгновение Айрен приняла его за вспышку пламени и только через секунду поняла, что это широкое алое одеяние. Такое, каким запомнил его Айн.

Варлок, в руках которого уже находился хрустальный флакон, испуганно метнулся прочь. Полыхнула серовато-зелёная магия, которую использовал только один из известных Айрен варлоков.

Айн вскрикнул и упал, и вместе с ним на землю осела Айрен.

—Айн! Нет!.. — выдохнула она. Обхватила себя руками, не в силах подавить волну отчаяния. — Нет, нет нет...

Ответом ей была тишина. Картина растаяла. И другой Айн, стоявший у неё за спиной, молчал.

В тот раз, много лет назад, когда Айрен увидела неподвижное тело Айна. Раскрытые глаза, слепо глядевшие в потолок... В тот раз Айрен не могла плакать.

Она ничего не чувствовала. Не хотела двигаться. Не хотела становиться королевой. Просто осесть на пол, также как сейчас, и никогда больше не вставать.

Тогда она не смогла.

Жизнь продолжала идти. Волны бесконечного прибоя несли её вперёд, и Айрен скорее чувствовала, чем знала — стоит замедлить бег, как волны укроют её с головой, утащат на дно.

Она не смогла оплакать отца. Не смогла оплакать Айна. И Руэри оплакать тоже не смогла.

Теперь всё горе, до времени таившееся на дне её сердца, сгустилось колючим чёрным вихрем в груди и выплеснулось наружу потоком слёз.

ГЛАВА 76

Бесконечность времени минула, и Айрен казалось, что горю и нескончаемому серому мареву не будет предела. Фигуры исчезли, растаяли вместе с полупрозрачными контурами дворцовых арок. И Айрен чувствовала, что осталась одна. Может быть, навсегда.

Потом холодные аккуратные руки легли ей на плечи, и Айрен поняла, что это руки Айна.

—Это прошло, — мягкий голос жениха коснулся ушей.

—Прошло... — подтвердила Айрен.

Необычайно отчётливо она осознала, что за флакон видела в руках у этих двоих. Почему не горевала после смерти Айна. И почему позволила случиться той, другой казни...

—Это моя вина... — прошептала она. — Всё это — моя вина. Твоя смерть и его.

Айн не ответил. Спустя секунду лицо призрака оказалось напротив её лица.

—Это уже прошло, — упрямо повторил он.

Но Айрен не слышала. Она продолжала размышлять о том, что произошло.

—Нейдар дал тебе этот флакон, — тихо произнесла она. — И ты согласился... Айн... Небеса Предков... Ты согласился принять зелье из рук этого человека и собирался меня опоить...

Айрен потёрла виски.

—Нет, не так. Не Нейдар дал тебе флакон. Никогда он не был столь искусен в травничестве, чтобы составить подобную смесь. Только один человек мог подобрать запахи так, чтобы избавить меня всего от одного чувства. А вам ведь мешало только одно — моя любовь к Руэри. Вы не собирались лишать меня остальных, не собирались убивать. Я права?

Айрен подняла глаза на призрака и увидела, что тот пристально смотрит на неё.

—Если бы вам нужна была другая королева — вы не стали бы меня опаивать. Было множество способов показать совету, что я не гожусь на эту роль. И моя дружба с Руэри — первое, что могло вам помочь. Но нет. Вы хотели видеть на троне меня. Полагаю, вам также не нужна была больная и отравленная королева — потому что если бы вы добивались этого, смесь была бы действенной и простой. Нет. Вы хотели чего-то ещё.

—Я хотел, чтобы ты любила меня, — тихо сказал Айн, но его слова пробежали по позвоночнику Айрен как удар молнии.

Айрен сглотнула и подняла на него взгляд.

—Этого я сделать не могла, — тихо сказала она. — Ты чудесный, Айн. Но я никогда не была властна над собой.

Призрак опустил глаза, но через мгновение снова посмотрел на неё.