— За что? — удивленно спросила Камилла. — А за что их любить, Тина? Драконы надменные. Эгоистичные. Неблагодарные. Не умеющие ценить преданное сердце… — она запнулась. Хотела что-то добавить, но поджала губы.

Догадка осенила меня.

— Ты любила дракона, и он тебя предал?

— Пятьсот лет! — воскликнула Камилла. — Пятьсот лет я носила в своей груди месть. И почти столько мне потребовалось, чтобы вернуть силу.

— Ты! — пораженно сказал Натан, невольно отшатываясь. — Ты ведьма герцога Леринора! Которая свела в могилу герцогиню и хотела занять ее место.

— Он обманул меня! — вскричала Камилла, и ее глаза зажглись злыми огоньками. — Мы были любовниками. Он обещал мне, что сделает меня своей женой. А я сильно любила его и верила. Потом… герцогиня умерла. Не по моей вине! Я тут была ни при чем! Но вокруг стали шушукаться. Меня оклеветали. А он… Леринор отказался от меня! Предал в руки магов! Вы знаете, как это — когда левляр тянет из тебя магию? Тина, ты ведь знаешь!

Я вздрогнула, вспомнив ледяной холод в груди, который разрастался, по мере того как зверь пил во мне магию. И ведь он только начал. Страшно! Жестокое наказание!

— Это ужасно, — прошептала я, чувствуя, как гнев во мне остывает и появляется сочувствие. — И несправедливо.

— Лучше бы они убили меня! — воскликнула Камилла. — О! Как я возненавидела Леринора! И всех его потомков. Я много лет восстанавливала свои силы. Долго думала, как отомстить. Перед моими глазами герцогство Нура богатело, становилась сильнее, могущественней. И я поняла, что смерть драконов не утолит мою жажду. Я хотела, чтобы они страдали. Как страдала я! Что Северин ценил больше всего? Свое герцогство! И я с жестокой радостью наблюдала, как он глядел на его гибель. А Натану я придумала другое наказание.

Тут глаза Камиллы злорадно блеснули.

— Тогда зачем ты спасла меня? — спросила я. — Если ты так ненавидела Северина, то…

— Нет, Тина, — покачала головой Камилла. — Я была с тобой искренна, когда предлагала дружбу. Я не хотела твоей смерти. И ведьмы умерли не по моей вине, а по вине Жерара.

Я нехотя кивнула. Да, тут она права.

— Я не хотела, чтобы ты вмешивалась в это дело, — продолжала свою исповедь ведьма. — Я пыталась тебя отговорить, удержать от опасности. Но разве я могла? Как же ты мне напоминаешь меня саму! Ту, молодую, которая была так же без памяти влюблена в Леринора. Которая отдавала ему весь жар души, все свои силы. Которая готова была умереть ради него. И любовь которой он предал. Негодяй!

Камилла говорила с такой страстью, что я поверила ей. Вот только…

— Ты воровала у людей время, чтобы продлить свою жизнь, — строго сказала я. — Мне страшно подумать, сколько…

— Нет! — горячо перебила меня графиня. — За каждый год своей жизни я честно заплатила золотом. Что такое год жизни для бедняка, если взамен он получает обеспеченное существование для себя и своей семьи!

— Пусть так, — не стала спорить я. — Но з-за того, что ты перерезала одну нить мировой ткани, весь мир стал разрушаться. Весь мир чуть не погиб из-за твоей неутоленной жажды мести! Это преступление, Камилла! А зачем ты пыталась убить Северина? Потому что поняла, что твоя затея провалилась?

— Туда ему и дорога! — злобно сказала Камилла. — Немного яда, и никто не смог бы понять, почему герцог не проснулся утром.

— Ты! — прорычал Натан. — Как ты смеешь!

В его руке ярко вспыхнуло пламя.

— Тина! — испуганно вскрикнула Камилла, прижимаясь к стене.

И ее призыв возымел действие. Ведьма была слаба, она не смогла бы защитить себя от Натана. Я смело встала на пути у мужчины.

— Нет, Натан! — строго сказала я. — Не тебе наказывать ее! Вот очнется Северин, он пусть и решает судьбу Камиллы. Он правитель, а не ты.

Это прозвучало резко и бестактно, но, на мое удивление, Натан послушался. Огонь в его руке погас. Он бросил взгляд на лежащего без сознания брата, поморщился и опустил руку.

— Ты права, Тина! Тогда запрем ее в подземелье. Пусть брат решает судьбу преступницы.

Я подошла к магу. Поднесла к его носу лекарство, которое дал мне трактирщик и которое я ему забыла вернуть. Сначала ничего не происходило, а затем Жерар шевельнулся. Открыл глаза. Сначала он смотрел на меня, ничего не понимая. Потом в его взгляде появилась осмысленность. Первым прорезался страх, затем гнев.

— Ты! — прошептал он, почти так же, как Натан несколько минут назад.

— Совершенно верно, господин Жерар! — подтвердила я, отходя в сторону. — И скажите спасибо богам, что я смогла попасть в замок. Несмотря на все ваши пакости.

— Помоги мне посадить в подземелье ведьму, — сухо сказал Натан магу.

— С удовольствием! — вскочил на ноги Жерар. В его глазах мелькнула злобная радость.

— Не эту! — хмыкнул Натан, глядя, как маг шагнул ко мне. — Вон ту!

И обвиняющим жестом он указал на Камиллу.

— Графиня? — растерянно спросил маг. — Но она…

— Древняя ведьма! — раздраженно объяснил Натан. — Проклятье Леринора. Из-за нее и появился запрет жениться на ведьмах. А ты, Жерар, проморгал ее. Под самым твоим носом происходили злодейства, а ты ворон считал!

— Я, ваше сиятельство… — пробормотал обескураженный маг.

— Веди ее в подземелье! — велел Натан.

— Не трогайте меня! — прошипела Камилла, когда маг протянул к ней руку. — Я сама пойду!

Она кивнула мне — и честное слово, в ее взгляде, который она бросила на меня, не было ненависти — а затем гордой походкой прошествовала вон из спальни.

Растерянный маг пошел за ней. Натан замыкал шествие.

— Побудь пока здесь. Я скоро вернусь, — сказал он мне, поднимая створку двери и ставя ее на место — закрывая вход в спальню.

Я молча кивнула. Перевела взгляд на лежащего Северина. Мы наконец остались с ним наедине.

ГЛАВА 71. Развязать дракона

Дверь, вернее, ее обломок, неплотно закрывала проход, и из коридора слышались встревоженные голоса. Я различила среди них голос Пефера. Но Натан, видимо, что-то объяснил разбуженным слугам, потому что шум стал удаляться от