Если целью было напугать до потери сознания — то это сработало на все сто процентов. Я невольно вскрикнула и снова рванула с места, не в силах контролировать свои действия. Я успела сделать всего три отчаянных шага, пытаясь развить скорость, как что-то массивное, тяжёлое и совершенно неумолимое вцепилось в мою руку стальной хваткой. Резкая остановка на полной скорости должна была бы швырнуть меня лицом вперёд на промёрзший асфальт, если бы то, что схватило меня, тут же не подхватило и не поставило обратно на ноги с лёгкостью, с какой обращаются с лёгкой детской игрушкой или тряпичной куклой.

Мою руку сковал жёсткий стальной обруч, но я всё равно отчаянно дёргалась и изо всех сил пыталась вырваться из захвата. Бронированный человек преодолел те пять метров расстояния буквально за долю секунды, с абсолютно нечеловеческой скоростью. Что было ещё хуже и пугающее — он двигался почти совершенно бесшумно для существа, носящего на себе целый танк металлической брони. Тяжёлая латная рукавица безжалостно сдавила моё плечо, не оставляя ни малейших шансов на побег или освобождение.

— Отпусти! — закричала я во весь голос, не заботясь о том, кто может услышать. — Отпусти меня немедленно!

Он лишь молча смотрел на меня сверху вниз, безмолвный, грозный и абсолютно невозмутимый. Он медленно наклонил голову в другую сторону, точь-в-точь как немецкая овчарка, искренне пытающаяся понять команду своего хозяина. Ни одно моё движение не могло сдвинуть его с места даже на миллиметр. Я со всей силы пнула его тяжёлым осенним сапогом по ноге, целясь в колено, но ощущение было абсолютно такое, будто я изо всех сил бьюсь о гранитную скалу или бетонную стену. Он даже не дрогнул и не пошевелился. Единственным результатом моих усилий стала резкая, пронзительная боль, молнией пронзившая мою собственную ногу от пальцев до бедра.

Чудовище медленно подняло другую свободную руку, и я понятия не имела, что именно он задумал и собирался сделать, но он внезапно замер на месте, услышав громкий оклик где-то позади себя.

— Эй, мудак! — раздался знакомый голос.

Монолитное создание неспешно повернуло массивную голову вверх по улице, туда, откуда донёсся звук. Там, метрах в тридцати, стоял Гриша — источник помех и неожиданный спаситель. В его протянутой руке, прямо на меня направленной, был пистолет — я узнала его служебный «Макаров».

— Отпусти её, — твёрдо потребовал он, и его голос почти не дрожал.

Чудовище не сделало этого. Более того, оно вообще не пошевелилось и не отреагировало никак. Просто продолжало молча смотреть на Гришу через прорези шлема, застыв, как древнее изваяние или памятник.

— Последний шанс, урод, — предупредил Гриша, и я услышала, как взведён курок. — Говорю в последний раз.

Тварь медленно развернулась к нему всем корпусом, безжалостно потащив за собой и меня, словно я весила не больше пустого мешка. Его свободная рука поднялась вверх, и ладонь с острыми стальными когтями была обращена вперёд и вниз, словно собираясь схватить что-то невидимое в пустоте воздуха. Странный красноватый свет, до жути похожий на крошечные алые молнии или электрические разряды, внезапно заплясал и затрещал между его металлическими пальцами. Я не могла сдержать испуганного всхлипа, когда эта мистическая энергия быстро сгустилась в плотный сгусток, и тот самый зловещий длинный клинок, который я видела раньше, материализовался в руке монстра буквально из ничего. В одно мгновение его рука перестала быть пустой, и в ней грозно замерло смертоносное, испещрённое сложными узорами лезвие.

Для любого другого нормального человека это было бы тяжёлое оружие строго на две руки. Для этого существа он держал его одной рукой, словно невесомое пёрышко или детскую игрушку. И он вызвал его буквально из ниоткуда, из воздуха. Чудовище увереннее и крепче сжало массивную рукоять меча обеими руками и решительно нацелило острый конец клинка в сторону Гриши. Это был ясный и недвусмысленный ответ на его вызов и угрозу.

Если Гриша так отчаянно хотел боя — этот тип был совершенно не прочь удовлетворить его желание.

— Ох, блядь, — протяжно простонал Гриша в неподдельном страхе, но это не помешало ему прицелиться и решительно выстрелить.

Я бы в другой ситуации боялась, что он может случайно попасть в меня, если бы твёрдо не знала, что Гриша — отличный и опытный стрелок с многолетним стажем. Да и монстр в латах был размером примерно с небольшой внедорожник или микроавтобус, так что промахнуться мимо такой туши было бы физически сложно даже при большом желании. К тому же, если честно, мне казалось, что я уже давно превысила свою дневную норму по части страха и ужаса — больше бояться было просто нечего.

Гриша быстро выпустил несколько пуль одну за другой. Монстр стоял совершенно неподвижно, будто вкопанный, и каждая пуля с громким металлическим звоном отскакивала от его магических доспехов рикошетом, не причиняя ни малейшего видимого вреда или даже дискомфорта. Словно с ним вообще ничего не происходило, словно Гриша швырял в него не смертоносные куски свинца, а безобидные резиновые мячики.

Я рефлекторно пригнулась, инстинктивно закрыв голову свободной рукой, когда услышала, как пули с характерным звоном рикошетят от непробиваемой брони и с глухими ударами впиваются в кирпичные стены ближайших пятиэтажных домов. Стекло припаркованной неподалёку старенькой отечественной «девятки» звонко и мелодично разбилось вдребезги. Дело было совсем не в том, что Гриша неумело промахивался — эта проклятая тварь была буквально и абсолютно пуленепробиваемой, защищённой какой-то немыслимой магией.

— Беги, Гриш! — отчаянно закричала я во весь голос. — Убирайся отсюда! Спасайся! — Может быть, у него ещё оставался хоть какой-то шанс сбежать и выжить, пока это чудовище возилось со мной.

Бронированный монстр внезапно издал низкий, утробный рык — это был первый звук, который я вообще от него услышала за всё время. Ему совершенно очевидно не понравилось, что в него стреляют из огнестрельного оружия. И в следующее мгновение я внезапно оказалась на холодной земле. Он небрежно швырнул меня на обледеневший асфальт, как ненужную тряпичную куклу, отбросив в сторону. Я с силой и болезненно выдохнула весь воздух