И поднесла поближе подушку с грудой драгоценностей.

И ведь ещё хорошо, что девушки знали, как всё это надевать, куда цеплять и как закреплять. Уже через полчаса я оказалась почти похожа на Акесту, только с поправкой на белую масть, ну, и магический браслет у меня был посолиднее — знак универсала. Конечно, я пока не настолько преуспела в лекарском деле, чтоб, к примеру, успешно практиковать. Но оказалось, что достаточно владеть основами магической медпомощи в сочетании с работой в ментальной области, чтоб с учётом остальных моих успехов уже считаться полноценным универсалом.

Мне в академии объяснили, что такого у них прежде не случалось, чтоб универсалом становился адепт, ещё даже основного курса не окончивший. Для подтверждения феномена собрали самую суровую комиссию, какую смогли — по преподавателю от каждой академии Равнины, призвали старшего целителя столичного госпиталя и главу Лиги чародеев. Ну, и собственные, параттские профессора, конечно, тоже присутствовали.

Так что общее решение комиссии теперь нельзя было оспорить, слишком она была авторитетной. Положительное решение принимали крайне неохотно, но всё же приняли — выхода не осталось. Слишком высоки были мои показатели. Да, мне пока не хватало теоретических знаний, хотя каждое своё магическое решение я могла обосновать, и даже с опорой на местные публикации, вполне признанные в учёных кругах. Но как раз недостатки в теории легко было наверстать. А вот масштабы практического потенциала не оставляли возможностей для двоякого толкования.

Мой статус универсала подтвердили, а потом ознакомили с огромным списком законов, касающихся магической практики высшей категории на Равнине и в соседних государствах. Далее приняли мою присягу, письменное обязательство, что я буду все эти законы соблюдать, а кроме того не стану действовать во вред государству и живущим в нём людям. Помимо того обязуюсь раз в год помогать как минимум трём тяжелобольным жителям Равнины бесплатно и буду участвовать в решении магических проблем страны, если потребуется — разумеется, за плату и на приличных условиях. Всё строго по правилам.

Условия показались мне вполне разумными, и я под ними охотно подписалась. Вообще ожидала худшего. А вот комиссия, похоже, предполагала большего сопротивления с моей стороны и покладистость одобрила. Даже смягчилась. По крайней мере, поздравила искренне.

И вот теперь, дожидаясь, пока на мне поправляли головное покрывало, я с удовольствием вспоминала банкет после экзамена, где опытные маги-специалисты наконец-то завели со мной увлекательные беседы по профильным темам. Как увлечённо мы обсуждали сложные темы или спорили, как смеялись, когда кто-то отпускал шутку, и как я наконец-то ощутила себя частью этого странного, парадоксального, но всё-таки вполне логичного мира. А заодно этого необычного, но вполне человеческого сообщества.

Из храма уже вывели всех гостей и родственников, всех посторонних, лишь четверо служителей ждали у алтарного возвышения и ещё двое отступили куда-то в темноту боковых нефов, однако присутствовали — держали какие-то чаши. Арий стоял у алтаря. С него сняли верхнюю накидку, а парадное алое в золотой вышивке одеяние расстегнули на груди, открыв её почти до солнечного сплетения. Хотя драгоценности оставили, что слегка меня удивило. И ещё длинные косы с золотыми косниками выложили на одном плече.

Мы снова встретились у белого ониксового монолита, покрытого изысканной резьбой, и один из служителей начал длинную речь. Он говорил, что моя дарованная богами суть встретила ту же суть моего мужа и приняла её, связав мою душу с его, мою жизнь с ним, мою магию с магией избранника. Такова была воля высших сил, сей муж благодарен за неё (Арий поспешил подтвердить, что благодарен и с радостью принимает). Теперь же в этом священном месте, средоточии теургии[1] драков, мне надлежит подтвердить своё согласие или же принять нашу с мужем связь как высшую волю, которой я готова повиноваться.

Я проговорила, что согласна. С радостью принимаю. Мне ещё вчера Арий пояснил, что разница в формулировках невелика, последствия одинаковы. Но время от времени для дракаи оказывается важно подчеркнуть, что связь стала не вполне добровольной. В этом случае обмен энергиями может в дальнейшем быть затруднён, и женщина сохранит относительную независимость от мужчины.

Но мне эта разница будет не принципиальна, поскольку магически я сильнее принца, а значит, в любом случае буду свободнее в своём выборе, скорее это он окажется зависим от меня.

Ну и нафиг тогда нужны подобные нюансы? К чему придумывать себе проблемы? Меня ж никто не тащил на верёвке в этот брак. Согласна и принимаю.

Служитель одобрительно кивнул, после чего жестом указал мне на чашу, курившуюся голубоватым паром на алтаре.

— Прошу, прикоснись к магии храма. — Я погрузила пальцы в перламутровый дым и ощутила лёгкое прохладное покалывание. — А теперь отдай своему мужчине свой знак. — И жестом показал, что той же самой рукой мне следует прикоснуться к обнажённой груди супруга.

Я коснулась и ощутила, как моментально покалывание перешло в острый спазм, охвативший и руку, и тело моё от стоп до затылка. Но это была не боль. Скорее что-то похожее на слабый оргазм. Слабый, но вполне ощутимый, продолжительный, едва не изогнувший тело в судороге наслаждения, почти исторгнувший стон. Даже краска бросилась в лицо — всё-таки мы тут не одни, а наслаждаться супружеской близостью в присутствии жрецов… Такое себе.

Ария тоже сотрясло, и он взглянул на меня с изумлением, таким глубоким, что оно даже показалось слегка детским. Похоже, он ждал боли, но, подозреваю, в свою очередь ощутил кое-что иное. Очнувшись от первого изумления и первой волны сладкого спазма, растерянно опустил глаза на свою грудь. Там, обрисованный бледно мерцающим голубоватым пламенем, красовался символ четырёх основных стихий — сложенная из треугольников звезда с переливчатой точкой в центре. Вокруг символа танцевали язычки огня, и спустя несколько мгновений некоторые из них истаяли, а часть легла бледно-перламутровыми росчерками, рисунками.

— Я думал, это будет феникс, — прошептал принц.

— Я могу открыть тебе четыре стихии, — ответила, смущённо улыбаясь. — Если хочешь.

— У нас браки всё-таки по-другому свершаются, чем на Равнине. Это не обязательно.

— Но если есть возможность, почему же ею не воспользоваться?

И открыла для него путь к своим возможностям.

А он не устоял — принял.

[1] Система магических практик или же вид магии, которая позволяет обращаться к высшим силам, взаимодействовать и сливаться с сакральным, таким образом наделять своё тело божественными свойствами, в том числе достигать богоподобного состояния. Противоположность гоэтии, то есть колдовству.