— Почти два десятка медяков, господин.

Двадцать? Это больше, чем сумма, которую он называл мне.

Мелочный лжец!

Замечаю, как староста недовольно поджимает губы, хотя недовольно поджать губы здесь следовало бы мне. Те рубашки давались нелегко и стоили мне многих бессонных ночей.

— А что ж на летней ярмарке? — очередной насмешливый вопрос и я, кажется, начинаю понимать, к чему ведёт господин.

— Летом хуже всего было, мне едва ли удалось собрать полтора десятка медяшек.

— А в прошлую зиму?

— Больше двух десятков медяков.

— И в который же раз торговля оказалась самой успешной?

— Да на позапрошлую осень и оказалась. Я тогда второй раз торговать ходил и почти два с половиной десятка выручил, — с улыбкой и затаённой гордостью в глазах.

— И кто же тебе, пастух, те рубашки шил?

Улыбка Уллера моментально слетает.

— Говори, пастух. И говори правду, потому что, если я выясню, что ты лжёшь…

— Она, — обречённо и испуганно указывает на меня пальцем. — Она шила.

— А монеты, значит, у тебя хранились?

Уллер молчит.

Молчит и мнётся, напрасно надеясь на помощь старосты.

— Можешь не отвечать, пастух. Мне и без того всё ясно, — в голосе лорда весь холод зимней ночи. — Вот ведь как получается, староста. Пастух торговал рубахами не менее двух лет и скопил немалую сумму. Если учесть, что один олень стоит от четырёх до пяти десятков… — намеренно делает паузу. — Мне продолжить?

— Нет, господин… — сникший голос старосты ласкает мой слух и заставляет затаить дыхание. — Я всё понял.

— Нужно ли мне напоминать, староста, что клевета тоже заслуживает наказания?

— Я помню об этом, господин, — нервно сцепляет руки.

— Тогда вернись к селянам и всё им объясни, — тихое рычание.

— А девица?...

Замираю, пропуская удар сердца.

— Девица останется в моём замке, пока я не решу иначе.

***

Дорогие читатели, с радостью представляю вам очаровательную историю автора нашего литмоба Ольги Коротаевой "Пышка из другого мира, или Как у(с)покоить дракона".

Уверена, она вам обязательно понравится =)

Приятного чтения!

https:// /shrt/uMu1

Глава 10. Маленькие радости и маленькие странности

Таэллия

В печи тлеют угли, и я подкидываю туда поленья, чтобы поддержать жар.

Вчера у меня не хватило сил, чтобы нормально помыться, так что ранним утром я первым делом спустилась в омывальню.

Более внимательный осмотр помещения показал две любопытные вещи:

“Вещь” первая — в углу для накачки воды обнаружилась такая же штука, как и в кухне. Не знаю, как точно её назвать, но выглядит она, как изящная бронзовая колонка с рычагом для ручной накачки воды. Если к этой колонке подвесить специальный деревянный желоб, то можно направить воду прямиком в мраморную чашу.

Не водопровод, конечно, но всё же вещь удивительная. Могу только догадываться, во что это чудо местной инженерии обошлось прошлым хозяевам замка.

И если первое открытие меня порадовало, то второе заставило тяжело вздохнуть — потому что омывальня тоже нуждается в уборке.

Удивительно, да?

А чего я ожидала?

Ладно, время раннее, успею и помыть, и помыться.

Взгляд цепляется за кучку тряпок, лежащих на полу, рядом с большой каменной чашей.

При ближайшем рассмотрении это оказываются широкие полосы ткани со странного вида бурыми пятнами, напоминающими пятна спекшейся крови. Я уже видела такие, когда разбирала грязное бельё в углу кухни.

Не нужно быть шибко умным, чтобы догадаться — эти лоскуты служили лорду для перевязки. Нет, есть, конечно, маленькая вероятность, что я ошибаюсь, но это в любом случае стоит попробовать это отстирать.

Если в замке для чего-то постоянно требуются чистые “бинты”, то никаких запасов простыней на это не хватит.

Складываю ткань у двери и решаю заняться самой “ванной”.

Оборачиваю большой пучок соломы тряпкой и этой усовершенствованной губкой да раствором щелока получается довольно быстро отмыть большую мраморную чашу.

Та же участь ждёт две деревянные скамьи и вымощенный плоской галькой широкий выступ, напоминающий то ли большую ступень, то ли скамью.

Чистая галька после мытья оказывается практически белой, отчего, вкупе с посветлевшим мрамором чаши, вся омывальня приобретает довольно аристократический вид.

Галька манит меня прилечь, и я не отказываю себе в удовольствии.

Тепло гладких камней проникает в напряжённые мышцы и растворяет тревоги.

Прикрываю глаза.

Представляю лица отца и Брока, когда староста передал им слова лорда…

Не сдерживаю смешок, чувствуя, как настроение ползёт вверх.

Когда в чане согревается вода, набираю мраморную чашу и позволяю себе расслабиться в тёплой воде.

Богиня, в прошлый раз я принимала ванну ещё в прошлой жизни. С того времени прошло уже немало лет, и некоторые воспоминания кажутся мне теперь лишь фантазией.

После мытья оборачиваю куском холстины ещё влажные волосы и смазываю руки кусочком жира. Его я нашла на кухне и забрала себе, решив, что заслужила маленькие радости.

Даже в доме отца я не пренебрегала подобными вещами. Несмотря на ежедневный труд, кожа моих рук всегда оставалась мягкой… что весьма раздражало мачеху. В отместку я не рассказывала ей ни о жире, ни о травяных отварах, которые тайком использовала, чтобы заботиться о собственном теле.

Пожалуй, если бы мачеха хоть раз извинилась за свои придирки или поблагодарила за всё, что я делала в доме, то я бы на радостях поделилась с ней своими нехитрыми открытиями… но этого не случилось…

— И где это ты шляешься, пока я здесь одна занимаюсь стряпнёй?? — встречает меня недовольный голос Фарие, когда я возвращаюсь в кухню. — Вчера ты не успела закончить стирку! Ты не справилась! И я обязательно расскажу об этом хозяину!

Не думает же она, что я брошусь ей в ноги и буду умолять этого не делать?

Даже не смешно.

— Благостного утра, Фарие, — игнорирую её выпад и прохожу к кучке “бинтов”, куда добавляю лоскуты, обнаруженные в омывальне. Сегодня же ими займусь.

— Что это на тебе? — Фарие прищуривается, заметив меховую жилетку и новое платье.

После купания было так приятно надеть свежую