– Хорошо, что хотя бы в столице так, тихо, все еще не веря, что такое возможно, ответила, гладя как две милейшие девочки уходят дальше по улице, с удовольствием уплетая выпечку.

– Грустишь, что только в столице так? Мы работаем, чтобы это внедрить и в другие горда. Система почти выверена и доведена до нормы. Дай нам время, Исла. И все получится. Мы сделаем империю безопасной для всех и каждого. Мы добьемся процветания. Просто нас не так много, чтобы поспеть везде, а как ни крути драконы лучше справляются с подобными делами. Есть люди, которые могут помочь, но их не так много. Веришь мне, что мы справимся?

– Я постараюсь, – тихо пообещала, сама не понимая, зачем мене это нужно.

Мне хотелось поверить в его слова, хотелось, чтобы все это было правдой. Радужные перспективы, надежда на то, что во всех городах дети смогут гулять спокойно, не опасаясь за безопасность. А может, и до стариков дойдет дело? И такая ситуация что произошла с моим отцом больше не повторится.

– Мы стараемся, Исла. И мы не так высокомерны и эгоистичны как о нас говорят. Хотя, – дракон хмыкнул и вдруг взял меня под локоть. Мы двинулись дальше по улице в ту сторону, где были мастерские ремесленников. – хотя может все дело именно в нашем высокомерии. Мы хотим жить хорошо, так, как нам нравится, а для этого, люди страны должны жить хорошо.

Я не сдержалась и рассмеялась. Такое оправдание показалось мне куда более правдоподобным, чем какое-то эфемерное стремление всех облагодетельствовать

– А, – не преминул обратить внимание на мою реакцию дракон, – тебе это понравилось. Ну тогда пусть так и будет. Считай, что мы самые эгоистичные существа в этом мире.

– На том и согласимся.

– Вот и отлично. Тем более, мы, кажется, пришли. Эту мастерскую ты упоминала? – мы стояли под вывеской, похожей на мозаику из радуг. Внутри красочного фонаря прятался огонек, от чего ближайшие метры улицы переливались, словно крылья сказочной феи.

– Да, это она. Здесь раньше работал один из лучших мастеров, весьма дружный с моим отцом. Но я не знаю, там ли он еще.

– Вот и проверим,– шагая вперед меня, Рехан толкнул дверь. В глубине зала звякнул колокольчик.

– Чем могу помочь? – за прилавком стояла совсем юная девица. Волос укрытый платком, передник поверх платья. Юная, с большими глазами, совсем, как я когда-то. От воспоминаний защемило в груди. Я думала, что смирилась со смертью отца, но это оказалось совсем не так. Теперь, увидев девушку, я поняла, что не пережила, не отпустила.

Хорошо, что этого никто не знал, иначе мне было бы неловко смотреть ей в глаза. Она ни в чем не виновата.

– Нам бы видеть старшего мастера. Он на месте?

– Вы чудом успели. Дедушка уже собирался уходить. Только он не берет заказы. Уже не те годы. Так что если вы хотите витраж на входную дверь или фонарь на вход, я позову кого другого.

– Нет-нет. Мы не за заказом. Нам просто нужно поговорить с самым опытным мастером. Можете его пригласить? – Рехан была сама вежливость и обходительность. Не то что в нашу первую встречу.

– Конечно, – расплылась в улыбке девица, и скрылась в глубине здания, шмыгнув за дверь у прилавка.

Я же осмотрелась. Всюду стояли изделия из цветного стекла. Некоторые выглядели очень сложными, искусно сделанными, другие были совсем простыми, но довольно изящными. Было ясно, что эта семья занимается витражами довольно давно. Тут были и многослойные заслонки для подсвечников, что отбрасывали радуги разного цвета, стоило их только подсветить огнем. Были и большие фонари и целые картины. Но я не видела того, что меня интересовало.

Я медленно ходила по лавке, все вглядываясь в цвета, оттенки. И только в самой глубине, задвинутый глубоко за остальные изделия, стол небольшой подсвечник. Не самый лучший образец, но глубокая синева элементов словно бы выбивалась из общего вида. Я знала этот цвет очень хорошо. Это было то, за чем мы пришли.

Осторожно взяв подсвечник, я осмотрела стыки. Свинцовые линии было поверху покрыты медью, но из-за качества работы было видно, что прячется под красно-желтым металлом.

– Вы хотели меня видеть? – шаркающей походкой из задних комнат вышел седой старик. Плечи его были немного придавлены временем, пальцы скрутило болезнью, деля суставы толстыми, неповоротливыми, но в глазах светился ум.

– Да, мастер, – Рехан чуть склонил голову, выражая почтение то ли знаниям, то ли прожитым годам. – мы хотели у вас поинтересоваться…

Дракон замолчал на мгновение, подбирая слова. Не давая ему продолжить, я подошла ближе и поставила подсвечник на прилавок.

– Нас интересует Тувейнонский синий, – указав пальцем на нужный кусочек стекла в подсвечнике, прямо проговорила я.

– Тувенойский синий. Девушка знает, о чем говорит. Вот только этот цвет давно не делают.

– Я знаю. Нас интересует другое: можно ли сейчас достать кобольт нужного цвета в столице. Я уверена, что вы знаете всех поставщиков.

– Верно. Я знаком со всеми, у кого можно было бы его купить. Вот только… его давно не добывают. Он и рантше был дорог, а со временем шахты вовсе закрыли. Так что в городе, да и во всей империи этого кобальта нет. Разве что у кого-то остался в закромах, но это сомнительно. Со временем…

– Краска отсыревает и окисляется, – кивнула я, несколько расстроенная. Как я и думала. Нам не достать этот краситель.

– Девушка знает, о чем говорит, – повторил старик, гладя на меня внимательно, с интересом. А затем, чуть подавшись вперед, спросил: – Кто ты, девушка? Почему мне кажется знакомым твое лицо, хотя я тебя и не знаю.

– Я Исла Дарзо, – тихо, чуть вскинув голову, гордясь своим именем, но тоскую о прошлом, ответила старому мастеру. – я дочь…

– Мастера Койберта, – глаза старика на мгновение прикрылись. – Я слышал, что он отправился к праотцам. Хороший был умелец. Жаль, что у него так и