Мое отражение заиграло слева, справа, впереди, то ли дразня, то ли высмеивая, то ли по-доброму подшучивая. Где-то я приобретала сходство с веревкой: становилась длинной, тощей и неестественно извивающейся; где-то, наоборот, растягивалась в шарик; где-то менялись пропорции шеи, рук или ног… Я улыбнулась, а вот Жюли скривилась:

— Ужасно видеть себя в подобном образе, и еще ужаснее, когда смотрят посторонние.

— Как можно жаловаться на храм? — неискренне удивилась я.

Зеркальная галерея закончилась, и мы вступили под своды главного зала. Белые стены уходили ввысь, из витражных окон сыпались разноцветные солнечные зайчики, а впереди сиял алтарь. Я огляделась внимательнее. Храм открыт круглый год в любое время дня и ночи, вознести молитву или сделать подношение можно, когда душа просит, не нужно ждать особого дня, однако церемонии и ритуалы проходят в соответствии с лунным календарем. Например, сегодня жрец будет просить богиню о благословении для людей, чьи имена участники церемонии запишут на листе.

У меня не было полной уверенности, что бабушка Ялиса появится в храме именно сегодня, однако, основываясь на том, что я о ней слышала, это было бы логично. Она ходила возносить молитву каждый день с тех пор, как арестовали Ялиса.

Людей пока было немного, и почти все они жгли ритуальные свечи — разноцветные, в обсыпке из сушеных трав. К нам с Жюли подскочила бойкая девочка в простой рубашке до пола, на подносе у нее лежали те самые свечи. Я без колебаний положила золотую монету и выбрала черную свечу. Платить так много было необязательно, но… мне хотелось.

— Богиня любит золото, — невнятно процедила Жюли и тоже взяла свечу.

— Мне нужно в уборную, — тихо сказала я.

Жюли закатила глаза, зато девочка доброжелательно улыбнулась и пригласила меня спуститься на нижний служебный этаж.

— Я вас раньше не видела, — щебетала она, ведя меня по коридору. — Я бы вас запомнила! Вы выглядите такой… светлой! Хотите, я провожу вас во внутренний двор, где стоит статуя богини? Во двор без приглашения не попасть. — Она хитро улыбнулась.

О том, что в храме есть закрытые для посещения помещения и частично закрытые, я знала. Однако нужно ли мне туда? Я уже хотела поблагодарить и мягко отказаться, когда поняла, что спешить не стоит.

В уборную я попросилась, чтобы стряхнуть Жюли и получить хоть какую-то свободу маневра. Не при ней же мне с бабушкой Ялиса разговаривать.

— Я хочу попросить об услуге.

— Конечно, леди. Ваша щедрость была красноречива.

— Мне нужно с глазу на глаз увидеться с одной дамой. Вероятно, ты слышала о скандальном покушении на наследницу дома Нияр?

— Так я имею честь видеть перед собой наследницу Нияр? — Девочка поклонилась.

— Я хочу поговорить с госпожой Иглори.

— Я все устрою, леди Нияр, в лучшем виде. Также я передам вашей спутнице, что старший жрец, заметив вашу болезненную слабость, распорядился подать вам благословленный отвар из храмовых целебных трав.

Девочка упорхнула, оставив меня в небольшой, но приятной комнате, больше похожей на переговорную в деловой конторе, чем на храмовое помещение. О том, что место посвящено богине, напоминала только полка с книгами. Трогать их я не стала, села в кресло, и потекли минуты ожидания.

Не факт, что леди Иглори сегодня в храме, не факт, что женщина захочет увидеть ту, что громко и во всеуслышание обвинила ее внука, из-за чего он теперь в тюрьме…

Я могла бы еще долго в мыслях перебирать все «не факты». Дверь открылась, и на пороге появилась моложавая дама, приятно полноватая, строго одетая. На плечах, точь-в-точь как у меня, палантин. Волосы с проседью собраны в низкий пучок и заколоты простым деревянным гребнем, глаза ясные, в пальцах нервно стиснут уголок того самого палантина, а лицо предобморочно бледное.

— Леди Нияр, — прошептала она и попыталась поклониться в пол.

Глава 10

— Где ты была так долго? — Жюли брюзжала всю обратную дорогу. — Из-за тебя мы задержались в храме до начала ритуала, и пришлось три часа простоять на ногах, потому что уйти было нельзя!

Я только пожала плечами и спрятала улыбку. Ничего, кузине полезно послушание. Сама я провела все это время во внутреннем дворе. Так что не принимала участия в общем ритуале благодарности четырех стихий верховной богине. А вот кузине, рыскавшей по всему храму в поисках меня, пришлось в какой-то момент проявить должное смирение, раз уж оказалась в центральном зале во время церемонии.

То, что произошло со мной во время и сразу после встречи с госпожой Иглори, несколько поколебало мою решимость в дальнейших действиях. Не ожидала, что все так обернется…

Нет, я не стала обещать бабушке Ялиса, что отзову обвинение и поверю ее внуку на слово. Но убедилась: его родня в любом случае не виновата и не заслуживает той участи, что уготовили им дядя с кузенами. Без разницы, ради чего так быстро уморили парня, был он виновен и мог выдать сообщников, или чтобы он не пытался доказать свою невиновность. Его бабушке и брату я помогу. А если все получится так, как я хочу, то и эта благотворительность обернется на пользу.

Я вздохнула и поплотнее укуталась в шаль. Странно было чувствовать себя настолько холодной и расчетливой, в прежней жизни я такой не была. Но долгий паралич и смерть меняют людей. И господину Иглори придется либо помочь мне, либо умереть.

— Ари, ты выглядишь больной. — Даже кузина заметила лихорадочный румянец и небольшой жар. Произошедшее в храме после встречи с пожилой женщиной не осталось без последствий. Но сейчас я не хотела даже думать об этом. Ни о магии, ради которой мне предложили отказаться от мести, ни о дороге, пойдя по которой я изменю свою жизнь так сильно, что прошлое и будущее перестанут иметь значение.

Нет, я не готова отпустить обиды. И я хочу жить, а не гореть, пусть даже ярким пламенем, для богини.

— Я всего лишь устала, не беспокойся. Лучше скажи: когда предварительное слушание по делу Ялиса?

— Ох, да какая разница! — разом всполошилась кузина. — Ты же не собираешься присутствовать?

— Почему это? Очень даже собираюсь. — Я посмотрела на Жюли подчеркнуто внимательно. — Это ведь напрямую касается меня. Ты же не думаешь, что я должна пустить дело о своей безопасности на