– Давай сюда, – протягиваю руку, а она впечатывает в мою ладонь свое белье.

Подношу к носу и делаю глубокую затяжку. Блядь, как же она пахнет! Сладким возбуждением. Ее вагина вообще как будто медом для меня намазана. Жрал бы и жрал, пока не захлебнусь ее соками.

– Извращенец, – хмуро бросает Варя, когда я бросаю ее белье себе на ширинку.

– Задирай сарафан, – командую.

– Не буду. Ты вообще с ума сошел?!

– Немедленно, Варвара, потому что в этот раз на встречке грузовик.

– Ты… ты…

Включаю поворотник и выезжаю на встречку, чтобы обойти тачку впереди.

– Хорошо! – выкрикивает Варя, и ее сарафан взлетает до бедер.

– Покажи мне ее.

– Что именно? – цедит со злостью.

– Свою промежность. Покажи ее, киса.

– Даниил, это уже за гранью, – произносит, но, бросив взгляд на встречный грузовик, задирает выше, пока ее абсолютно голенькая промежность не становится видна. Съезжаю на свою полосу и опять сбрасываю скорость. – Все? – нервно спрашивает Варвара.

– Это только начало, киса.

– Даниил, так нельзя. Ты как будто совсем не понимаешь, что происходит, и кто я такая. Ты не можешь вот так брать и приказывать мне…

– Чуть шире ноги, – перебиваю ее стальным голосом с легкой хрипотцой.

Мне даже не надо смотреть на ее промежность, чтобы дуреть от возбуждения. Достаточно чувствовать сладкий запах ее соков, слышать дрожь в ее голосе и знать, что она уже мокрая. А то, что это так, не сомневаюсь ни секунды. Контролируемый адреналин возбуждает.

– Прошу тебя, остановись. Хватит, – умоляет она. – Того, что было прошлой ночью, достаточно.

– Мне – нет. Шире ноги, Варвара.

Бросаю на нее взгляд и вижу, как она сглатывает, глядя на меня. Ее здравый рассудок сопротивляется. Но тело уже истекает соками, а в глазах темнота возбуждения.

Я вижу, как ее колени расходятся чуть шире, и улыбаюсь, облизывая губы.

– А теперь мокни в себя палец и дай мне слизать твои соки, – приказываю, а она в ответ ахает, но тянется к своей промежности.

Глава 8

У меня такое ощущение, что Даниил схватил мой здравый рассудок и насилует его с особым упоением. Потому что тот как будто падает в обморок и не подает признаков жизни. А иначе как объяснить то, что я ввожу в себя указательный палец, а потом, вытянув совершенно мокрый, подношу к губам Даниила? Он берет меня за руку и держит, погружая палец в свой рот. Облизывает его со всех сторон, потом сжимает губами и медленно вытаскивает. Еще и причмокивает, нахал!

– Вкусно, – произносит таким голосом, что низ живота сводит возбуждением. – А теперь приласкай себя.

– Даниил, – прошу хрипло. Остатки разума взывают к моему благоразумию.

– Варя, кажется, я четко сказал, что тебе делать, – строго приказывает он.

И нет у меня ощущения, что рядом со мной молодой парень. Сейчас он кажется старше многих мужчин, с которыми я знакома. Даже старше своего отца, если такое возможно.

Даниил бросает на меня такой взгляд, что по телу прокатывается волна мурашек, а рука сама тянется вниз. Я аккуратно раздвигаю пальчиками влажные, опухшие от возбуждения губки, и легонько надавливаю на клитор. Все тело прошивает разрядом тока, и я громко ахаю.

– Умница моя, – хвалит Даниил. – Сделай так, как сделал бы я. Ущипни себя за клитор.

– Я… не… – мямлю, кружа по чувствительной горошине.

– Ущипни, Варвара, – цедит Даниил.

– О, господи, – выдыхаю и сжимаю пальцами клитор, доставляя себе легкую боль. – Ах! – вскрикиваю и дергаюсь как от удара током. По всему телу яркие вспышки, а в глазах слегка темнеет.

– Какая послушная девочка. Еще. Ласкай себя, Варя.

Его голос низкий и бархатный. Интонации вводят меня в какой-то странный транс, в котором я только слышу команды Даниила, но совсем не соображаю, что творю.

По телу разливается первая мощная волна жара. Это звоночек, что оргазм совсем рядом.

– О-о-ох, – вырывается из меня, и я ерзаю на кожаном сиденье.

– Еще, Варвара, – цедит Даниил. – Трахни себя пальцами. Давай, девочка.

Ввожу в себя два пальца и медленно скольжу ими, надавливая на чувствительную точку на входе. Спина выгибается, грудь становится чертовски тяжелой. Соски так сильно сжались в тугие горошины, что даже болят. Накрываю второй рукой свою грудь и мну, вытягивая сосок, а затем отпуская.

– Ох, блядь, – шипит Даниил. – Быстрее, Варь.

Чуть ускоряюсь и уже стону, совершенно не сдерживаясь.

Тут Даниил резко сдает вправо так, что меня швыряет в сторону. Распахиваю глаза и вижу, как мы съезжаем с дороги на настил из иголок и пробираемся между деревьями.

Я продолжаю ласкать себя и стонать. Глаза опять закатываются от удовольствия.

Машина резко тормозит, Даня глушит мотор и выходит на улицу. Мои пальцы замирают внутри, и я провожаю взглядом сына подруги. Он обходит машину спереди и открывает мою дверцу.

Присаживается на корточки и отстегивает мой ремень. Я вижу, как тяжело он дышит. Как сильно вздымается его грудная клетка. Как раздуваются ноздри. Как он проводит зубами по нижней губе.

– Ноги сюда, – командует он и хватает меня за коленки. Пальцы выскальзывают, и я разворачиваюсь. Задираю сарафан выше, чтобы Дане было лучше видно. Максимально развожу ноги, насколько мне позволяет пространство. – Пиздец, – шипит он так, как будто ему больно.

А потом наклоняется и накрывает мою промежность губами. Горячий язык щелкает по клитору, заставляя меня виться и выгибаться. Зарываюсь пальцами в непослушные волосы Дани, а он обхватывает губами напряженный комочек клитора. Всасывает его, оттягивает, а потом ощутимо прикусывает. Я вскрикиваю и дергаюсь. Но Даниил зализывает острые ощущения, и мои пальцы в его волосах напрягаются сильнее.

Горячий, упругий язык щелкает по клитору с такой интенсивностью, которая заставляет темнеть в глазах и срывать горло от криков. Бедра уже ерзают в попытке получить как можно больше острого удовольствия.

– Даня, – стону. – О, боже. Боже, я сейчас умру.

Он бормочет что-то нечленораздельное, а я просто и правда умираю под его напором.

Даниил резко отрывается от меня, и наши взгляды встречаются. У него даже радужки не видно. Сплошные черные зрачки, которые прожигают меня насквозь.

– Хочу, чтобы ты кончила на моем члене, – хрипит он. – Чтобы сжала его в тисках и выдоила до последней капли.

Он не дает ответить. Хватает за затылок и впивается в мои губы своими. Сразу же врывается в рот языком и хозяйничает там, как будто побывал у меня во рту уже не раз.

Я не могу ему сопротивляться. Он просто не позволяет. Моя воля выкинула белый флаг, капитулировав перед напором сына моей подруги.

Нам же,