– Я не передумаю, – отчеканила я, задыхаясь от его обжигающего, непередаваемого взгляда.

Глава 7

Разговор продолжили в тишине гостиной, нарушаемой лишь ходом настенных часов и треском дров в камине.

Я села в кресло. Сандлер – в кресло напротив, вытянул больную ногу.

Отложив трость, он достал из небольшого барного шкафа, что удобно стоял под боком, гранёную бутылку, два бокала на коротких ножках и разлил в них изумрудный гранти. Затем протянул бокал мне, нервно теребящей подол платья.

– Кассия, я состоятелен, но калека и…– вздохнул, – как аристократ могу вам предложить лишь унизительное для добропорядочной девушки положение. Подумайте: зачем вам это надо?

Чтобы выглядеть увереннее, я расправила плечи, выставила одну ногу чуть вперёд. Однако не выходило из меня роковой соблазнительницы. Я вела себя, как робкая ученица перед строгим наставником.

Да, Сандлер поступает мудро, но лучше бы не пытался переубедить, а действовал.

Обратного пути нет. Я не смогу находиться рядом с ним и делать вид, что разговора не было, потому что буду задыхаться от стыда, каждый раз вспоминая сегодняшний вечер.

Решительным глотком опустошила бокал и поставила на столик.

– Вот так, да? – нахмурился Сандлер. Края его губ мрачно дёрнулись.

Я молчала, потирая от волнения пальцы. Гостиная освещалась светом ночника и пляшущими отсветами камина, но я бы хотела, чтобы было совсем темно.

– Подойди, – неожиданно властно, резко приказал он.

Затаив дыхание, я поднялась. На негнущихся ногах, вязнущих в пушистом ворсе светлого ковра, приблизилась.

Сандлер положил руку на мою талию, уверенным движением усадил к себе на колени, притянул к груди, и я ощутила, как в бедро упёрлось что-то твёрдое.

Не совсем уверенная, правильно ли понимаю происходящее, подняла глаза и замерла под хищным, голодным взглядом, в котором читалось желание.

– Хочешь продолжить? – хрипло прошептал Сандлер, прихватывая губами мочку моего уха.

– Да.

– Поцелуй меня.

Я потянулась к его губам и, прежде чем неумело коснулась, Сандлер впился в мои губы своими, сминая их.

С каким же жаром он, прежде сдержанный, холодный, целовал меня!

От удовольствия по телу волнами проносились мурашки. Мне хотелось мурчать, как довольной кошке, потому что в Сандлере, дыхание которого стало рваным от возбуждения, удивительно сочетались напор и нежность, грубость и ласка.

Когда он проложил поцелуями дорожку от виска до уголка моих губ, поглаживая большим пальцем по щеке, я затрепетала и именно в этот момент, любуясь невероятно красивым мужчиной, поняла, что влюбилась. Навсегда и бесповоротно отдала своё сердце.

Опьянённая невероятной теплотой, я таяла в его руках, позабыв о робости. Шёпот, стоны, касания Сандлера отзывались во мне возбуждением. Оно разливалось по венам, и я задыхалась от яркого, острого желания.

Продолжая искушать, Сандлер запустил руку под юбку, огладил колено и стал подниматься выше.

Тепло ладони проникало через тонкие чулки, и казалось, что он касается обнажённой кожи.

Добравшись до края панталон, он не остановился, а нырнул под ткань и провёл пальцами по моей мокрой промежности.

– Ты в самом деле хочешь меня! – прошептал удивлённо.

Одним рывком разорвал панталоны и, коснувшись чувствительного бугорка на складочках, мягко заскользил по нему пальцами.

От нахлынувшего стыда я опустила голову на его широкое плечо, закрыла глаза и, вдыхая желанный запах с нотками моря, кожи, свежести и цитруса, отдалась во власть новых ощущений.

Сандлер творил что-то невообразимое, будоражащее! Внизу живота нарастало приятное напряжение. Незаметно для себя я стала подаваться пальцам навстречу, ёрзая на коленях Сандлера.

Его дыхание стало совсем тяжёлым, рваным.

Я и сама так же дышала, едва не всхлипывала. Пришлось закусить губу.

– Тебе приятно?

– Да!

– Не сдерживайся, – нашёптывал Сандлер на ушко. – Моя девочка! Моя сладкая шалунья!

Я стыдилась своей реакции. Стыдилась смотреть на него, показывать, что мне нравится то, что он делает со мной. Чувствовала себя грязной, развратной. И желанной.

Напряжение в животе дошло до пика и, вспыхнув горячей волной удовольствия, растеклось по телу. Задыхаясь от восторга, я выгнулась и бесстыдно застонала Сандлеру в рот.

Он ответил жарким поцелуем.

После, ужасно смущённая, я спрятала лицо у него на плече и боялась посмотреть в глаза.

– Ну что ты? Моя сладкая, чувственная девочка… – Сандлер гладил меня. Только чтобы узнать, каким ласковым он может быть, стоило пройти тот волнительный путь, который я совершила. – Ты такая красивая, что я едва сдерживаюсь.

– Тогда… Не медли, – отозвалась я.

Звякнула пряжка ремня.

Я жадно следила, как ловко мужские пальцы расстёгивают пуговицы на брюках, как ткань приспускается, и на свободу вырывается внушительный, горделиво вздымающийся член, перевитый крупными венами.

Он такой… Красивый и пугающий одновременно, что у меня свело дыхание, во рту пересохло.

Хотелось коснуться алой, крупной головки, ощутить, какая она на ощупь, как можно скорее почувствовать Сандлера в себе. Стать его женщиной. Принадлежать ему. Но размер меня пугал. И в то же время я не могла от него оторвать взгляда.

– Я буду нежен, – пообещал Сандлер, задирая юбки и усаживая меня к себе лицом.

Направляемая его рукой, я опустилась. Головка легко скользнула по влажным складкам и упёрлась в преддверие лона.

Ожидая боли, я зажмурилась, напряглась.

Сандлер же думал, что я уже не девственница, ему не терпелось войти в меня.

– Не томи меня, сладкая! – он надавил на моё бедро и резко проник.

Я вскрикнула от боли, замерла.

Боль оказалась не такой, как я боялась, и почти сразу отступила.

– Какая ты узенькая! – простонал Сандлер, снова проникая в меня.

Опираясь руками на сильные плечи, я начала осторожно двигаться, то соскальзывая, то насаживаясь на член и прислушиваясь к удивительному чувству наполненности.

Лоно жадно принимало его, неприлично хлюпая из-за влаги, но, кажется, Сандлера это лишь распаляло. Он постанывал, приподнимая меня и снова насаживая.

От неожиданного удовольствия, которое ощутила, я, вместо того, чтобы думать, как передать дар, отчаянно желала, чтобы этот мужчина оставался моим. Навсегда. Всецело. Только мой!

Чтобы день изо дня я могла видеть на его мужественном лице восторг, читать наслаждение, любоваться, как он подходит к грани.

Сандлер сомкнул зубы, сдерживая себя, но с каждым разом входил более жадно, мощно.

Последними движениями он вторгался в меня до предела, с гортанным стоном, с рыком. А потом затих.

Я обняла его за