Глава 3.

Мы обговорили кажется все что можно было предусмотреть, но отчего-то я была уверена, что что-то мы не угадаем. И я оказалась права. Мы не привезли подарки, а они были нужны. Нам даже неловко стало, когда дело до них дошло.

Прибыв в роскошную резиденцию, я невольно ахнула. Золото, мрамор, шелка – все кричало о богатстве и роскоши. Нас встретил высокий мужчина в белом одеянии и с широкой улыбкой на лице. Он что-то говорил Марку на арабском, поглядывая на меня с любопытством. Я старалась улыбаться как можно приветливее, но чувствовала себя не в своей тарелке.

Тут появился переводчик, который объяснил нам, что оказывается мне делают комплименты.

– У арабов очень ценится ваша красота, – объяснил нам мужчина.

– Что значит “ваша” красота, – я решила уточнить у переводчика, с которым могла говорить более по свойски, не боясь попасть впросак.

– Арабы ценят округлые женственные формы, – улыбнулся мужчина немного смутившись.

Я немного покраснела, но постаралась не подать виду. Марк незаметно сжал мою руку, словно говоря: "Не волнуйся, все идет по плану".

– Но не переживайте, ничего откровенного они говорить не будут, – объяснил нам переводчик. – Если возникнут вопросы то обязательно у меня спрашиваете, но я и сам буду пытаться все объяснить.

Дальше все развивалось стремительно. Нас провели в огромную залу, где уже были накрыты столы, ломившиеся от яств. Чего там только не было: и диковинные фрукты, и жареные ягнята, и горы сладостей. Ароматы стояли такие, что у меня снова предательски заурчало в животе. Я старалась держаться с достоинством, улыбалась и кивала в ответ на приветствия.

– Можно тебя попросить кое о чем? – Марк говорил очень тихо, присев перед Родионом, и поправляя на нем туфельки.

– Конечно, – я тоже присела и тоже вцепилась в одежду Родиона, который не мог понять причину такого внимания к себе.

– Забудь на время о диете, прошу, – произносит так же тихо мужчина, а я смущенно покраснела.

– С чего ты взял? – щеки уже стали алыми, но я героически отрицаю столько постыдный факт.

– Я вижу, как ты смотришь на еду, – усмехнулся Марк, а я отвернулась, чтобы Марк не видел моего смущения. – Просто ешь, что хочешь, и наслаждайся и проводи хорошо время. Иначе они решат, что я тебя голодом морю.

Я вздохнула. Ладно, один денечек можно и расслабиться. Тем более, Марк прав, не хочется показаться невежливой.

К нам вышел Ахмад в сопровождении жен, а рядом с женщинами были дети. Непроизвольно мои брови поползли вверх, когда я невольно пересчитала количество его детей. Плодовитый однако дяденька, ничего не скажешь.

Ахмад представил мне своих жен. Они были очень приветливы, улыбались и что-то говорили на арабском. Переводчик, как всегда, был начеку и переводил их комплименты. Оказывается, им понравились мои глаза и платье. Я в ответ поблагодарила их и похвалила их красивые украшения. Дети Ахмада, увидев Родиона, тут же окружили его, щебеча что-то на своем языке. Родя, к моему удивлению, не растерялся и начал с ними играть. Как оказалась одна из жен Ахмада великолепно знала русский язык. А в ответ на мое удивленное лицо рассмеялась, и объяснила, что русская, просто уже десять лет замужем за Ахмадом. Она вызвалась быть переводчиком за женским столом. Стол за который нас усадили был очень необычен. В два уровня. На верхнем располагались мужчины, на нижнем женщины и дети.

За столом я старалась следовать инструкциям Марка. Ела умеренно, не чавкала, не разговаривала с набитым ртом. Ахмад все время поглядывал на меня, одобрительно кивая головой. Казалось, я прошла проверку. Марк тоже выглядел довольным. Он то и дело подмигивал мне, и эти переглядки смущали меня больше всего. Нам все время подливали напитки и меняли блюда, и постепенно мне удалось расслабиться и я начала получать удовольствие от общения. Жена Ахмада оказалась очень интересной собеседницей. Она рассказывала мне про свою жизнь в Эмиратах, про их традиции и обычаи. Я слушала ее с интересом, задавала вопросы.

После обеда нас пригласили в сад. Там были расставлены шатры с мягкими подушками и кальянами. Ахмад предложил Марку обсудить дела, а я осталась в женско-детском коллективе. Я немного напряглась, из-за того, что буду отдельно от Марка, но делать было нечего, таковы обычаи. Мы уселись в шатре, и жены Ахмада начали расспрашивать меня о моей жизни. Я рассказала им про свою работу, про свои увлечения. Они слушали меня с любопытством, задавали вопросы. Несколько раз чуть не проболталась, но вовремя прикусывала язык, а на вопросы касающиеся Марка или нашей семейной жизни старалась отвечать максимально обтекаемо и расплывчато.

К концу дня я чувствовала себя совершенно вымотанной. Эмоций было столько, что голова шла кругом. Но в целом, день прошел удачно. Я справилась со своей ролью, не напортачила и даже произвела хорошее впечатление на арабскую делегацию. Оставалось только вечер продержаться и ночь пережить. Отчего-то мысли, что нам выделена совместная комната очень смущала.

Перед ужином нас проводили в нашу комнату, чтобы мы отдохнули и привели себя в порядок.

Комната оказалась просторной, с огромной кроватью под балдахином и видом на цветущий сад. Я облегченно вздохнула, ощущая, как напряжение постепенно покидает мое тело. Марк, казалось, тоже был доволен исходом дня. Он присел на край кровати и посмотрел на меня с улыбкой.

– Ну что, как ты? – спросил он, – Тяжелый день?

– Тяжелый, – призналась я, – Но интересный. Я столько нового узнала. И, признаться, я переживала, что все будет гораздо хуже.

– Я знал, что ты справишься, – Марк подошел ко мне и вдруг обнял за плечи, – Ты у меня молодец. А теперь давай немного отдохнем и подготовимся к ужину, – я стояла словно статуя, не шевелясь. Мне кажется или Баринов слишком вился в роль любящего мужа?

Я кивнула, чувствуя, как усталость накатывает