— Да… да, наверное… — шепотом признаю я.

У самой в горле комок становится. А ведь правда, мама давно одна… практически всю свою жизнь. Да, я была с ней рядом и помогала, а сейчас помогают сестренки, но это ведь не то. Наверное, ей бы хотелось надежное плечо рядом, с которым можно пережить все невзгоды, чтобы кто-то защищал, оберегал. Чтобы как за каменной стеной…

— У тебя замечательная мама, — негромко говорит Баев.

— Знаю, — бормочу я, разглядывая в темноте очертания мебели, а потом тихо добавляю: — спасибо.

Марат не говорит ничего в ответ и не спрашивает, за что я ему безмерно благодарна, потому что все равно я не смогу описать словами, за что именно говорю это спасибо.

— Кажется, ты ей понравился, — стараясь разбавить гнетущую тоску внутри, говорю я.

— Еще бы, — хмыкает Марат самодовольно и мне тут же хочется его треснуть вместо похвалы, — я отличный мужчина, надежный, верный. Со мной, как за каменной стеной.

Я фыркаю на такую саморекламу и Баев угрожает:

— Вот увидишь, что это все правда!

А я что? А я и не против. Жалко только, что весь этот брак просто фарс, фальшивка. Штамп в паспорте, за которым ничего нет и не будет, а значит и супруги мы фиктивные. Жалко. И хорошо, что об этом не знает моя любимая мама.

Глава 19

Утром я просыпаюсь от того, что кто-то ласково гладит меня по голове и зовет по имени. Недовольно заворочавшись, я утыкаюсь носом в подушку, обнимая ее покрепче, и бубню:

— Мам, еще пять минуточек…

Мама почему-то тихо смеется над ухом приятным мужским баритоном. Я непонимающе отрываю от нее голову и, щурясь, встречаюсь взглядом с Маратом. Его лицо в каких-то паре сантиметров от моего, а еще ладонь мужчины по-хозяйски поглаживает по спине.

Меня резко подкидывает и я, растеряв весь сон, оказываюсь на дальнем от Баева углу кровати.

— Ты чего?!! — хрипло возмущаюсь я.

— Прости, что пришлось разбудить, но мне пора, а ты так прижималась, что иначе никак было не выбраться, — улыбаясь довольно, как хитрющий кот, пояснил Марат. И ни капли сожаления о том, что только что буквально лапал меня!

— Никто к тебе не прижимался! — краснея, выпаливаю я лишь бы возразить, хотя разум отчетливо подкидывает воспоминание, как я, крепче перехватив, как тогда думала, подушку, собираюсь еще сладко поспать.

— Конечно-конечно, — соглашается все с такой же нахальной ухмылкой Баев и мне хочется его треснуть только за нее одну.

— Раз я к тебе прижималась, то чего ты тогда меня не разбудил, когда я к тебе полезла? — резонно замечаю я, хотя уже и так очевидно, что эту битву я проиграла.

— Вот еще, — хмыкает Марат, — такая красота сама ко мне в руки идет. Я похож на сумасшедшего, чтобы отказываться?

Я фыркаю, чтобы показать пренебрежение и, стараясь скрыть смущение, начинаю искать свою одежду. Благо, что джинсы я вчера как раз положила недалеко от постели. Сцапав их, я торопливо натягиваю штанины.

— Отвернись! — запоздало требую я, уже поднявшись с кровати.

— Уже! — иронично пообещал Марат, развалившись на кровати и заложив руку за голову, с еще большим интересом пялясь на меня.

Вот же… мысленно выругавшись, я надеваю джинсы до конца, а чтобы сменить футболку мужчины на свою, направляюсь в ванную.

— Ну эй!.. — разочарованно восклицает Баев, — так нечестно!

— Кто бы говорил! — фыркаю я и, захлопнув за собой дверь, закрываясь на всякий случай.

Когда, умывшись и переодевшись, я выхожу из ванной, то Марата в комнате не застаю и, заглянув к Платону и удостоверившись, что он еще спит, спускаюсь в столовую.

За завтраком мы обсуждаем погоду, новости, словом, говорим буквально ни о чем, но этот разговор такой легкий и непринужденный, будто каждый за столом знает друг друга как минимум полжизни. Даже мама тепло прощается с Маратом перед работой, а потом, не сговариваясь, мы с ней принимаемся убирать посуду со стола, не дожидаясь Катерины. Мы обе не привыкли, чтобы кто-то прислуживал, и хотя экономка очень помогает, освобождая время для ребенка, все же привычно делать какие-то вещи самой.

— Марат хороший мужчина, — произносит мама будто бы невзначай и хитро улыбается, составляя грязные тарелки одна на другую.

Я смущаюсь, хотя вроде бы ничего такого сказано и не было. Но мы ведь ночевали в одной спальне… Наверняка мама думает, что наши с Баевым отношения очень серьезны. И словно в подтверждение этому, она задает новый вопрос:

— Когда назначена ваша свадьба? Раз у вас все так далеко зашло.

Замявшись, не зная, как она отреагирует на такую слишком скоропостижную женитьбу, я все же отвечаю:

— Через полторы недели.

— Полторы недели?! — от шока мама даже застывает на короткое время, — И ты молчала??! Ты вообще собиралась мне рассказывать об этом?

— Конечно! — вру я тут же, ведь на самом деле хотела сохранить втайне, что мы с Маратом женимся. Союз ведь все равно будет фиктивным, так что…

— Ясно… и кто занимается подготовкой?

Я растерянно смотрю на маму и ей этого молчания достаточно, чтобы прийти к правильному выводу.

— Ты всерьез еще за подготовку не бралась?? — с укором спрашивает она, хмуря брови.

— Марат сказал, что поручит это ответственным людям, — оправдываюсь я.

— И ты что, даже не контролируешь? Неужели тебе все равно, что будет на твоей свадьбе? Какой будет ресторан, блюда, торт? Как украсят помещение?

«Конечно да, ведь она все равно ненастоящая», так и тянет ответить меня, но вслух такого лучше не произносить. Что-то мне подсказывает, что после подобного ответа ни я, ни Баев в живых не останемся.

— Платье уже выбрано?

Да что же сегодня за день такой…

— Платоша болел, — тяну я, оправдываясь.

— Понятно. Собирайся. — Решительно произносит мама и, оставив посуду в раковине, идет к выходу.

Растерявшись, я оставляю свою порцию тарелок рядом и семеню следом.

— Куда?

— Куда-куда! Платье тебе выбирать поедем!

— Ну мам!

— Собирайся давай, это даже не обсуждается, — категорично заявляет мама, — оставим Платошу Катерине и поедем. С ребенком с такой охраной ничего плохого не случится за пару часов.

Хочется возразить, что ведь однажды уже случилось, но я лишь вздыхаю. Все равно спорить с мамой бесполезно, знаю я ее характер.

******

Никогда не думала, что примерять свадебные платья окажется такой пыткой! Обычно в фильмах показывают, как невеста светится от счастья, крутится во все стороны, меняя